Солянка, космос, фаерболлт (СИ) - "Утяшный Волчара". Страница 30
— О, я обязательно отомщу тебе за это, мудила! — словно змея прошипела она, увидев, как Аргерт открыл глаза.
— Проказница не хочет называть свое имя, — показался Халвуш из технического отсека. — Впрочем, не столь важно. Еще парочка часов и можно отпраздновать.
— Праздновать я буду только на ваших похоронах, ублюдки!
— Угомонись. Сиди спокойно, иначе выкину за борт.
— Хал, — Аргерт попытался подняться.
— Ты лежи, лежи. Сильно же тебя потрепало. Вот, — он взял тарелку с супом и поднес ко рту друга, — поешь.
— Спасибо, — тяжелые воспоминания из прошлого резко нахлынули на парня. — Спасибо тебе большое, — слезы потекли по его щекам.
Аргерт плакал от счастья, что наконец-то выбрался с чертовой планеты, что повстречал такого замечательного человека, что теперь его ждёт хоть какое-то будущее. Все чувства смешались воедино, образовав одно — благодарность. Благодарность вселенной, судьбе, ниспославшей на него испытания и даровавшей положенную награду.
Вкусный суп согревал горло, словно целебный эликсир, растекаясь по желудку, когда Ярами неожиданно сообщила:
— Внимание! Критический уровень топлива…
Отказ генераторов…
Переход в аварийный режим…
Остановка варп двигателя…
— Нет! Нет! Нет! — закричал Халвуш, рванув к капитанскому мостику. — Твою Мать! — он с силой ударил по приборной панели.
Корабль сошел со сверхсветовой скорости.
— Что? Что случилось? — Аргерт, превозмогая боль, поднялся на ноги. — Мы не долетели?
— Приметы… все же было просто идеально, — не слушал его Халвуш. — Не могу понять, откуда такой большой расход топлива и энергии?
— Может пробоина?
— Нет, тогда давно бы все высосало в открытый космос, — Халвуш в отчаянии принялся что-то набирать на панели, стараясь исправить ситуацию.
— Отсутствует космическая карта…
Сканирование…
Неизведанный космос…
Перерасчет времени прибытия…
Ориентировочное время прибытия к ближайшей планете, пригодной для жизни: шестьдесят семь лет, двадцать три дня, семь часов, сорок одна минута…
— П-п-погоди, что? — не веря в услышанное, спросил ошарашенный Аргерт.
— Вы издеваетесь?! — закричала девушка, но ее никто не слушал — Я не собираюсь подыхать с вами здесь!
— Ориентировочное время прибытия к ближайшей планете, пригодной для жизни: шестьдесят семь лет, двадцать три дня, семь часов, сорок одна минута… — повторила холодным искусственным голосом Ярами.
— Нет… не может такого быть, — Аргерт словно снова вернулся в кошмар из которого недавно сбежал.
В голове парня крутился только один вопрос: «Как так вышло?». «Халвуш превосходный ученый, инженер и солдат, он не мог ошибиться в расчетах», — совсем недавно ярко светивший луч надежды угас прямо на глазах.
— Прости, Аргерт, — Халвуш, повесив голову, сошел с капитанского мостика. — На корабле работают маленькие фермы, так что с голода вы точно не умрете. Простите, — повторил он и исчез за открывшейся перед ним дверью спального отсека.
— Парень, останови его быстро! — возопила девушка. — Этот говнюк собирается бросить нас подыхать!
— Хал? — Аргерт подполз ко входу и увидел, как его давний друг с совершенно безразличным выражением лица погружается в крио-камеру.
— Что там!? Что происходит?! — дергалась пленница в попытках вырваться.
— Нет, Хал… — не веря свои глазам произнес Аргерт.
— Всегда нужно иметь запасной план, даже если приметы благоволят тебе, — произнес Хэлвуш, прежде чем крышка захлопнулась, и он погрузился в долгий и беспробудный сон.
В этот момент Аргерт в душе ощутил, как его сердце вырвали прямо из груди. Он остался посреди бескрайнего космоса в дрейфующем космическом корабле. Безграничная пустота в душе парня и океан неизвестности за бортом ввергли его в пучины отчаяния.
Человек, которому Аргерт доверял больше всего, верный единственный и лучший друг бросил, обрекая на долгую и мучительную смерть.
…
В открытом космосе размеренно летел космический шаттл с двумя живыми пассажирами. Внутри него царил крик боли, боли от предательства. Но этот крик никто не слышал.
Глава 14. Возвращение в строй (Алексий)
Демоны повсюду…
От них не скрыться, от них не убежать.
Сегодня, тысячи, нет сотни тысяч собрались в аду, чтобы посмотреть на представление. Жестокое, кровавое зрелище, праздник страха и боли, главным номером которого был он — Алексий.
Закованный холодными стальными цепями охотник на нечисть висел над сценой, ожидая своего часа. Сталь впивалась в кожу, вызывая дрожь в поджилках, тело покрылось потом, а кожа скукожилась от напряжения. Еще несколько минут и его растерзают, самым жестоким, ужасным образом.
«Ничтожества. Выродки тьмы», — Алексий сжал зубы до скрипа.
Механизм пустили в действие, цепи постепенно начали натягиваться, демоны внизу закопошились в предвкушении дождя из свежей крови.
— Я вас всех… УНИЧТОЖУ!
…
Он открыл глаза, это был всего лишь кошмар. Арлсен сидел рядом, очищал от крови хирургические инструменты. Губы безумного коллекционера разошлись в улыбке, а глаза блистали в тусклом свете свеч.
«Подозрительно», — первое, о чем подумал проснувшийся охотник на нечисть.
— Все готово, — спокойным голосом произнес его давний друг. — Как и договаривались.
После этих слов Алексий, немного успокоившись, осмотрел себя.
Остатки правого плеча обзавелись новым стальным суставом, что представлял из себя отверстие с кучей торчащих из него проводов, что предназначались для подключения механической руки.
— Где? — жесткий голос охотника походил на удар, бьющий в самую душу, заставляя бояться.
— Да вот же, вот, — Арлсен достал с нижней полки протез. — Я предупреждал, технология мне неизвестна, заряд у этой штуки ограничен, и на сколько его тебе хватит я не знаю, — он поднес и подключил его.
Алексий впервые за долгое время почувствовал пальцы, смог пошевелить и ощутить в них силу.
Шестерни крутились, чуть поскрипывая, а на запястье мигал едва зеленый индикатор.
— Смотри, — Арлсен указал именно на него, — думаю на пару часов, может больше, может меньше.
Но даже так, зная, что время использования этого чудо-оборудования ограничено, Алексий был счастлив.
— Глазом видишь?
— Нет, а должен?
— Странно… — Арлсен залез на хирургический стол, обхватил голову подопытного своими сальными пальцами и начал рассматривать глазной протез. — Вот здесь, — он просунул грязный ноготь под веко Алексию и нажал им какую-то кнопку.
Истребитель нечисти тут же почувствовал невыносимую боль, будто тысячи игл вонзились в череп, пронизывая все вглубь до самого мозга. Буквально спустя пару секунд он уже мог отчетливо видеть.
«Невероятно. Даже лучше, чем раньше», — неизвестная магия позволяла видеть тепло через стены. Изображения в его голове накладывались друг на друга, и казалось, что можно видеть мир насквозь.
— Кроваво-красный свет, — Арлсен ехидно улыбнулся. — Теперь ты самая настоящая немезида, обрекающая демонов на гибель! Никто не скроется от твоего взора, ни одна тварь не сможет убежать! — мастер довольствовался проделанной работой. — Эх, жаль, что я не могу тебе приделать больше, — он указал на гниющего полумеханического человека, лежащего на соседнем столе.
— Тьфу, ты приделал мне части порождения металла, что я с таким трудом убил, — Алексий встал и оценил свое состояние. — Сколько я проспал?
— Если бы я знал, — Арлсен развел руками. — Я не выходил отсюда в процессе работы, но по ощущениям прошло не меньше дня, — он радостно потер руками и задал вопрос. — Теперь, ты доволен работой и оставишь меня в покое?
— Да, объясни, как все работает и девушка твоя, — Алексий указал на механический протез.
Охотник на нечисть прекрасно осознавал, что даже с новообретенной конечностью его шансы одержать верх над Эльзой стремились к нулю. Отсутствие руки из собственной плоти затрудняло использование магии, на которую истребители нечисти полагались в бою с демонами, а ее применение грозило поставить Алексия на грань жизни и смерти. Даже так, он, одержимый местью, решил приложить все силы и утолить жажду возмездия любой ценой. Его больше не волновала судьба девушки-паладина и продолжения собственного рода. Алексий считал, что сделал для нее более чем достаточно, вдобавок, посеяв в ней шанс на зарождение новой жизни. И если она выживет и придет в сознание, то окажет ему неоценимую услугу, а если нет, то он сделал все возможное перед своей последней битвой.