Ребенок от лучшего друга (СИ) - Богда Ксения. Страница 39

Боковым зрением замечаю, как моя сеструля запрыгивает в знакомую машину, и у меня сразу же возникают сотни вопросов. Надо будет потом спросить, чего это она к Косте в машину садится и даже не сопротивляется.

— Ты голодный?

Мотает головой. Подзывает официанта и расплачивается.

Заезжаем с ним в самый большой ювелирный, где нас встречают с улыбками. Макс переплетает наши пальцы и уверенно подходит к витрине с обручальными кольцами.

— Здравствуйте, нам кольца.

— Добрый день, конечно. Какие-то пожелания?

— Они должны быть одинаковыми, — жестко произносит Макс, а я только удивленно вскидываю брови.

Он поворачивается и пожимает плечом.

— Что? Я считаю, что у пары должны быть одинаковые кольца. Ты против?

— Нет, я тоже так считаю, — улыбаюсь ему во все тридцать два зуба.

— Ну и супер.

И мы начинаем мерить. Всякие, разные. С тремя видами золота, чисто из белого золота. С камнями, с косами, с зазубринами, с изгибами. От изобилия голова кругом идет.

— Знаешь, — смотрю на очередное произведение ювелирного искусства и закусываю губу, — я где-то читала…

Замолкаю и поднимаю глаза, натыкаясь на заинтересованный взгляд Макса.

— Что кольца должны быть гладкими, чтобы семейная жизнь была гладкой и без зазубрин, — щеки смущенно краснеют, а Макс хохочет.

— Черт, я думал, ты никогда не предложишь. Я только за. Да и не надоест классика.

Быстро определяемся с толщиной и усаживаемся в машину.

— Домой? — заводит машину Макс и уже привычно берет меня за руку.

Я устало откидываюсь на сиденье.

— А где платье?

Фыркаю:

— Зная твое любопытство, я оставила его в магазине. Его привезут за день до свадьбы.

Макс моментально грустнеет, а я не выдерживаю расстояния между нашими сиденьями и упираюсь в его плечо лбом.

— Я скучала, — тихо замечаю я, прикрывая глаза.

— Я тоже, — короткий поцелуй в макушку, и я хихикаю. — Завтра УЗИ, не забыла?

Мотаю головой. Такое ни за что не забуду. Уже минуты считаю.

— Волнуешься? — шепотом почти спрашивает у меня, заруливая во двор.

— Только по поводу его здоровья, а не как ты, по поводу пола, — подкалываю его и получаю возмущенный взгляд.

— А вот это обидно, — бубнит под нос Макс.

Быстро ужинаем, потому что уже привычно начинает болеть спина, и я с огромным удовольствием падаю на кровать. Рядом приземляется Макс, начинает разминать плечи, и я с готовностью переворачиваюсь на бок.

— Знаешь… — закрыв глаза, слабым голосом окликаю Макса.

— М? — он накрывает нас одеялом и притягивает к себе.

Делает глубокий вдох, и его тело расслабляется.

— Я тебя люблю. Очень… — тихо произношу и чувствую, как Макс напрягается.

Отрицать чувства глупо. Да и купол, который я собственноручно возвела над своими чувствами, разбился о нежность и заботу Макса. И я сдалась.

— Ну неужели? — облегченно выговаривает. — Я уже хотел выбивать из тебя признание. Я тебя тоже люблю, малыш.

Глава 30

Проснулась ни свет ни заря. Шесть утра показывают часы на телефоне, и я с трудом сдерживаю стон, чтобы не завалиться обратно в кровать.

Сегодня еще один важный день в нашей с Максом жизни. Но я не лукавила вчера, когда говорила, что меня волнует только здоровье малыша.

На носочках прохожу в ванную, чтобы умыться и смыть с себя остатки сна. Успеваю почистить зубы, когда дверь открывается и заходит заспанный Макс.

— Чего тебе не спится? — не могу сдержать улыбку, наблюдая в зеркало, как он зевает от души.

Мне до сих пор неловко за то, что у нас был период непонимания. Но я рада, что это все позади и Макс это все с достоинством прошел и не бросил такую вот глупую меня. Я бы без него не смогла, да и не хочу я уже без этого наглеца.

— Не могу без тебя, — хрипло произносит и прижимается к спине.

Упирается лбом в затылок и какое-то время молча сопит. Я даже переживать начинаю, что он опять уснул. Но нет, он поднимает голову и встречается со мной взглядом в зеркале.

— Доброе утро, — откидываю голову на его плечо и любуюсь нашим отражением.

Банально, но мы красивая пара. И да, я приняла ту мысль, что мы с Максом уже не друзья.

— Нравлюсь? — скалится Макс, а я закатываю глаза.

— Вот откуда ты такой самовлюбленный? А?

— Ну ты скоро сама узнаешь, откуда появляются такие как я, — и начинает громко ржать.

— Вот же ты дурак! — хлопаю себя по лбу и пытаюсь выпутаться из его рук.

Макс продолжает хохотать, даже когда я покидаю ванную комнату и плетусь на кухню, чтобы поставить чайник.

Но мне не дают насладиться чашечкой чая: Макс без слов тащит меня обратно в спальню, заставляет лечь между ног и начинает массировать голову. Наклоняется и чмокает в губы. Я только что не урчу от удовольствия и жмурюсь.

Не замечаю, как проваливаюсь в сон, а подрываемся мы уже под будильник. Макс кряхтит из-за затекшей шеи, потому что он задремал, откинув голову на подголовник кровати.

— Блин, старею, по ходу. Сейчас, — поднимает руку на мой вопросительный взгляд, — я соберусь после такого неудобного сна.

— Ой, наша тушка привыкла к перинам? — поддеваю его, и в меня прилетает подушка.

Хорошо, что взял самую мягкую и легкую, а то его подушками можно с ног сбить. Без труда ловлю и смеюсь над корчащимся в муках Максом.

Всю дорогу до больницы не перестаю перебирать подол рубашки, и Максу в конце концов надоедает, он перехватывает мои руки и сплетает пальцы.

— Все будет хорошо. Иначе и быть не может, — успокаивающе говорит, паркуясь.

Нас вызывают в четко назначенное время, и у меня ускоряется пульс, когда оказываюсь в кабинете УЗИ.

— Доброе утро, как вы себя чувствуете? — улыбается уже знакомый специалист, пока я поднимаю рубашку и укладываюсь на кушетку.

Макс садится на стул напротив и ободряюще улыбается.

— Я пережила токсикоз, теперь мне просто прекрасно.

Врач улыбается и наливает гель на живот. Я затаиваю дыхание, когда она проводит датчиком. Макс во все глаза смотрит на изображение на экране.

— Это он так вырос уже? — пораженно спрашивает, указывая на движущиеся проекции.

— Да, заметно подрос после нашей прошлой встречи.

Она включает звук, и я замираю, когда слышу сердечко. Макс довольно улыбается.

— А кто? — нетерпеливо спрашивает.

— Сейчас посмотрим, — в кабинете воцаряется тишина. — Не показывает.

Врач улыбается, а Макс удивленно распахивает глаза.

— В смысле не показывает? А такое бывает?

— Конечно бывает. Ребенок повернут так, что я не могу посмотреть пол. Так часто бывает, так что родители чуть ли не до рождения могут не подозревать, кого ждать.

— А в остальном как? — впервые решаюсь задать волнующий вопрос.

— В остальном все хорошо. Никаких отклонений, не волнуйтесь, мамочка, — шумно выдыхаю.

Макс же впадает в задумчивое молчание, что-то изучая на экране, и мне даже становится его жаль. Он так ждал этого момента, а тут такой облом.

Мы выходим из кабинета, и я беру Макса за руку.

— Ну не расстраивайся, — пытаюсь приободрить, а то не по себе от его молчания становится. — Узнаем обязательно.

— А? — Макс переводит на меня отстраненный взгляд, и тут же фокусируется на моем лице. — Да нет, вот это по-любому ты мне мстишь, Соколова.

Я даже рот открываю от возмущения.

— В каком смысле? Ты офигел? — возмущенно пищу, пока Макс надувает щеки от сдерживаемого смеха и пытается казаться серьезным.

— Да ладно тебе. Главное, что все хорошо. К врачу?

Киваю.

После осмотра гинеколога, на котором говорится, что все идет, как и должно идти, мы, окончательно успокоившись, возвращаемся домой.

Скидываю балетки, и квартира оглашается звонком. Вопросительно выгибаю бровь, когда в дверном проеме появляется удивленный Макс. Натягивает свитер, пока я открываю дверь.

— Привет, детки, — в квартиру впархивает радостная мама, целует застывшую меня, машет Максу и оборачивается опять ко мне. — Как сходили?