Так сошлись звезды (СИ) - Абалова Татьяна. Страница 27

– Что же делать?

– Поедем в Темный замок, как задумывалось. Я буду слушать свое сердце, которое не хочет зла, должно подсказать. Рано или поздно, но возмездие настигнет лорда. Как Хушш говорит – в мире существует равновесие.

На следующий вечер, засидевшись с подругой, с которой как прежде стало легко, Яся отправилась в свою комнату за полночь.

– Радмир, что ты здесь делаешь? – Она обнаружила мужчину лежащим на заправленной кровати. При свете свечей он казался более взрослым, чужим.

– Прости, я уснул, дожидаясь тебя. – Ладони с длинными пальцами потери лицо, прогоняя сон. Радмир сел, из–под распахнувшейся рубахи стала видна безволосая грудь. Это напомнило Ясе о давнем разговоре с подругами, когда еще выяснилось, что все они «клятвопреступницы», потому что влюблены в племянника лорда. Грустная улыбка скользнула по ее лицу. Жаль, что они не понимали тогда, как были счастливы.

– Я хотел поговорить. Но сегодня ты целый день провела рядом с Даурикой, не отходила от нее ни на шаг.

– Она много значит для меня. Если бы не Даурика и ее магия, остановившая мой огонь…

– Знаю. Ты бы погибла. Я хотел понять, почему?

Яся подошла к темному окну. На улице разыгрался ветер. Он гнул деревья, тоскливо и тревожно завывал в каминной трубе.

– Почему я чуть не спалила себя и пол–леса?

Радмир встал за ее спиной, положил теплые ладони на плечи.

– Мы с тобой вместе с первого дня, и пусть не всегда я был рядом, но твоя судьба мне небезразлична.

Он говорил, а его дыхание шевелило завитки волос у уха.

– И я всегда тебя пойму и не осужу. Я сам нагородил в жизни много такого, что не в силах исправить.

– Ты убивал?

– Да.

– Что ты чувствовал?

– Иногда радость, что остался жив, иногда сожаление, что иначе поступить нельзя.

– Случалось тебе убивать безвинных?

– Иногда. В войне бывают безвинные жертвы.

– В войне?

– Мою мать убил ведьмак только за то, что возжелал ее кольцо. Ты видела его на пальце лорда Тореша – ценный артефакт, привезенный из обители богов Неффастус, усиливающий магию в десятки раз. Я объявил убийце войну и долго выслеживал его. Однажды я сидел по горло в зловонной жиже, полной пиявок, дожидаясь, когда в домике на болоте зажгутся огни. Это было лежбище ведьмака, куда он всегда возвращался. Кровать и стол. Больше ничего. Дом держался на сваях, и я заранее их подпилил. Как только ведьмак уснул, я выбил подпорку, дом завалился набок и начал тонуть. Через единственное окно жижа быстро заполняла его, а дверь открыть ведьмак не мог, она оказалась внизу. И тогда я услышал детский плач. Ведьмак, из последних сил преодолевая поток болотной жижи, нес на вытянутых руках к окну ребенка – сына. Его глаза просили меня спасти мальчика, говорить он уже не мог. Через мгновение он не мог уже и смотреть. Но я не успел. Дом вдруг обрушился, и болото с хлюпаньем поглотило его.

– Ты мучился?

– Да. Меня преследовали глаза ведьмака. Они умоляли.

– А я вижу глаза сына кузнеца. Они у него были голубые–голубые. А на носу веснушки. Волосы колечками, белые как лён. А теперь его нет. Я одним злым взглядом сожгла деревню вместе с детьми.

– Родная…

Руки Радмира обняли Ясю. Крепко–крепко. А она смотрела в окно, где по стеклу расползались капли дождя.

– Я ненавижу лорда, – выдохнула с чувством ведьма.

– Я тоже, – шепнул Радмир. – Все самое плохое в моей жизни связано с ним.

– И у меня. Он виноват в смерти мамы. Ему нужна была огненная ведьма, и он получил ее. Ценой жизни многих. Когда я осознала, на что лорд Тореш способен, я не выдержала и чуть не убила себя.

– Ты знаешь, почему он искал тебя? – Радмир задержал дыхание.

– Я принесу ему корону Корр–У. Так говорит предсказание.

– И ты сделаешь это для него?

– У меня есть выбор? Клятва верности… Ее не обойти. Я не могу не думать о Даурике и близнецах. И о тебе, – добавила она совсем тихо.

– Яся…

Ведьма оглянулась, посмотрела в мерцающие глаза Радмира. И сдалась.

Этот поцелуй не был похож на первый – жаркий, неистовый. Он был с горчинкой. Так целуются люди, чьи души ищут тепла.

Ладонь Радмира легла Ясе на шею, не давая девушке отвернуться, прервать поцелуй. А Ясе и не хотелось, чтоб поцелуй закончился. Она сама начала расшнуровывать платье, освобождая груди, которые ныли, требуя ласки, и застонала, когда мужские пальцы нежно коснулись их.

Может быть, завтра она пожалеет об этой ночи, но сегодня она не могла себе отказать. Ее душа, ее тело просили поцелуев Радмира, его объятий, его стонов.

Нежный, нежный Радмир…

Сейчас, сидя в карете, въезжающей через Центральные ворота в Темный замок, она думала об их первой ночи, трогала губы, не замечая, что на пальцах остается след от помады. И улыбалась, рассеянно глядя в никуда.

Глава 6. Темный замок

Ранним вечером, когда солнце уже скрылось за верхушками острых шпилей башен, украшенных знаменами, а факелы еще не успели зажечь, кареты с невестами стали съезжаться к парадному входу в Темный замок. По случаю грандиозного события его украсили цветами, а на каменные плиты, которыми был вымощен двор, уложили ковры. Дождь, шедший весь день, прекратился, но лужи еще не успели просохнуть, и ковры оберегали атласные туфельки и парчово–кружевные юбки невест.

Наряды ведьм отличались от убранства остальных претенденток. Их платья выделялись элегантностью кроя и сдержанностью в украшениях. Ни пышных оборок, ни сотни подъюбников, ни волочащегося бобриным хвостом шлейфа. Кожаные туфельки на ногах не боялись луж, а невысокий каблук не сломался бы ни во время танца, ни при беге от опасности.

– Регент согласился на смотрины под давлением корруанской знати, – предупреждал их лорд Тореш. – Ему, оборотню, жениться на местной женщине, все равно, что надеть на себя кандалы. Для них предать свою истинную пару, женившись на чужой – худшее из преступлений. А потому единственный способ сорвать свадьбу – чтобы невеста сама отказалась от жениха и покинула замок. Провокации, запугивание, жестокость – стоит ожидать всего. С ножами не расставайтесь, и никто не должен знать, что вы ведьмы. Дар можно проявить лишь однажды – убить регента или себя.

Когда их карета остановилась, Яся поняла, почему замок назывался Темным: серый камень после дождя почернел, а скульптурные украшения в виде горгулий и драконьих голов придавали ему мрачный, зловещий вид. Светлым пятном выделялась лишь голова оскалившегося волка, сделанная из белого мрамора – как символ нынешней власти.

Кто–то зычным голосом выкрикнул:

– Леди Ясения Тореш и леди Даурия Тореш!

 Слуга открыл дверь кареты и откинул ступеньку. Стоило Ясе поставить на нее ногу, как ей тут же подал руку мужчина – кавалер из свиты регента. Второй ожидал Даурику, которой невероятно шло светло–голубое платье.

Ясино платье цвета едва распустившегося розового бутона придавало ей настолько невинный вид, что это сбило бы с толку любого человека. Поэтому девушка не опасалась, что кавалер заподозрит рядом с собой опасную ведьму.

Впрочем, кто опаснее, можно бы было поспорить: от мужчины, ведущего ее по широкой лестнице, веяло звериной сущностью и скрытой угрозой.

Только войдя в залу, претендентки поняли, какую хитрость задумал регент: к ним вышли двенадцать кавалеров, одетых совершенно одинаково – в синие камзолы, расшитые серебром. Все мужчины имели высокий рост и похожее телосложение. Яся помнила из сведений, которые удалось добыть лорду Торешу, что у Игнеску Тодору, так звали регента, глаза цвета янтаря и темные волосы, но, приглядевшись внимательно, ведьма вздохнула – оборотень и здесь оказался предусмотрителен.

После небольшой приветственной речи канцлера и его предупреждения, что регент выберет в жены претендентку, прошедшую все испытания, заиграла музыка, и кавалеры пригласили дам на танцы.

Яся ожидала, что сейчас начнутся расспросы, но ее партнер был немногословен. Вскоре выяснилась и причина. Лорд Стерк, так он представился, оказался неумелым танцором, все время считал шаги и путался, чем сильно веселил девушку. Танцующий волк, сосредоточенный больше на своих конечностях, чем на партнерше, казался ужасно милым.