Легенда Клана 7. Миротворец (СИ) - Бергер Евгений. Страница 64

Нет… Этого просто не может быть…

Резко развернувшись, я со всех ног побежал за пацаном. Не знаю, зачем… Очевидно же, что в данной ситуации уже ничего не исправишь. Но внутри теплился маленький огонёк надежды.

Сомнений быть не могло. Я оказался в прошлом одного земного чудовища… Страшного чудовища, которое совершенно не понимало, что творило.

Парнишка пулей прибежал на поля, где трудились его чернокожие односельчане. Обычные мирные жители, которые работали на благо своего народа.

Я хотел было закричать «Бегите!», но в горле как будто застрял огромный сухой ком.

Мальчик объяснял ситуацию старику с плугом, размахивал руками… А, тот в свою очередь лишь кивал головой и всё смотрел на меня… Вернее, то место, где сейчас стоял я. Казалось, что старик не поверил пацану.

Со всех сторон поле окружили военные «Хаммеры». Из них высыпали вооруженные чернокожие солдаты и довольно быстро согнали всех фермеров ко мне, поставив на колени. Парнишка продолжал кричать и вырываться, пока ему не ударили по голове прикладом АК.

Всё это казалось каким-то нереальным кошмаром, если бы не один довольно жирный нюанс.

— …галлон данного вещества позволяет быстро разобраться с целой армией противника. — на идеальном английском произнёс знакомый голос. Вместе с целой делегацией со стороны дороги вышел молодой мужчина в дорогом костюме. Среди его сопровождающих были чернокожие офицеры, представители ЧВК и парочка людей в военной форме без опознавательных знаков. Один из них держал нечто вроде распылителя.

— Мы собрали небольшую группу вражеских активистов-оппозиционеров. — хмыкнул толстый азиат в бронежилете: — Эти ублюдки участвовали в штурме замка Принца Нан-Мимбу! Так что проверим на них.

— Не торопись, Ли Хун… — остановил его один из чернокожих офицеров, а затем повернулся к молодому парню в дорогом костюме: — Скажите, Мистер Хвоин, а насколько сильно это вредит окружающей среде? Мы не хотим, чтобы эти земли утеряли свою жизненную силу.

— На растения не распространяется. Исключительно на людей и животных. Но… без дополнительных жертв не обойтись. — с улыбкой произнёс молодой земной я.

— Через какое время вещество перестает действовать?

— Примерно, через пятнадцать минут после высвобождения из резервуара. — я указал на два баллона за спиной у солдата с распылителем: — А теперь, для демонстрации, советую надеть респираторы! У меня всего три капсулы с антидотом.

Это было странное чувство. Мерзкое и… одновременно гнетущее. Я смотрел на прошлого себя и люто ненавидел. Молодой ублюдок, которого в детстве внезапно обидели отсутствием денег. Жалкое ссыкло, готовое пойти на любое зверство, лишь бы заработать побольше… Бесчувственный монстр, для которого чужая жизнь вообще ничего не стоит.

— Твою мать… Что ты творишь… — прорычал я, чувствуя всю свою беспомощность в данной ситуации: — Не делай этого! Ты не понимаешь!

— Прекрасно. — вся делегация тут же напялила респираторы.

Местные жители плакали, мололись и прекрасно осознавали, что сейчас будет… Я же не мог на них смотреть, но что-то как будто удерживало мою голову. Гнев… Лютая ненависть к прошлому себе закипела внутри моих вен. Это всё проклятый Виктор Климов… Проклятый чистильщик, который уничтожил городскую мафию. Который сделал моего отца ЧЕСТНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ. Который заставил меня думать… И благодаря которому я всё это время спихивал груз ответственности за СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ ВЫБОР на другого человека.

Климов тут не причем. Я смотрел на молодого себя… На эти жуткие искорки в глазах. На это жуткое выражение лица. И на всех тех, кто меня окружал… Старые офицеры, их помощники и солдаты всё это время держались в двух шагах от меня. Эта небольшая разница в дистанции сильно кидалась в глаза. Только сейчас увидел, как они смотрели на меня… Как на монстра. Торговца смертью.

— Давай! — махнул рукой земной я. Вот такое легкое и простое движение… которое решило судьбу ни в чем неповинных гражданских. Чем я раньше думал? Почему не считал их за людей?

Солдат тут же выпустил в сторону фермеров довольно мощное облако желтого газа.

От кошмарного зрелища в сердце больно закололо. Хотелось подойти к себе и врезать в эту самодовольную морду… Сказать — ТЫ ЖЕ НЕ ТАКОЙ!!! Я уже и забыл, что после подобных кошмаров, как ни в чём не бывало возвращался к своим детям. Тут был совершенно другой мир… По крайней мере, я так считал.

А ведь если присмотреться, то всё идентичное. Задыхаясь и сплёвывая кровь, эти бедные фермеры в последний раз смотрели друг на друга. И лишь тот самый мальчик-часовой упер угасающий взгляд в меня… Сколько ненависти. Сколько злобы и желания разорвать ублюдка на куски!

— У всех нас есть скелеты в шкафу, о которых мы лишний раз стараемся не вспоминать. Интересно, правда? — из неоткуда рядом со мной появилась Кейтлин Хуст и самодовольно улыбнулась: — Я решила навестить тебя ещё раз! Ты потрогал мои вещи… А, я этого очень сильно не люблю.

— Что тут происходит?

— М-м-м… Дело в том, что «омут памяти»… странное имя ты ему дал, но ладно. Так вот, омут памяти на некоторое время разбалансировал твой разум.

— Сволочь… — я выпрямил руку, в надежде связать Контролёршу, но ничего не получилось.

— Прости, друг. Но сейчас мы в подсознании. Благодаря омуту ты «приоткрыл калитку». Мне этого хватило, чтобы беспрепятственно попасть в твою голову. Пускай, я не могу причинить вред телу… Но зато без особых проблем смогу транслировать все твои предыдущие зверства. А? Круто?

— Чего тебе надо?

— У меня к тебе такой же вопрос. На самом деле, «Омут Памяти» — игрушка очень опасная! И зачем «Сноходец» рассказала тебе про неё… ума не приложу.

— Я узнал, что Лия — не человек.

— Да, что ты? — усмехнулась Аманда: — Как и ты. Как и большая часть всех, кто живёт на этом проклятом красном шаре! И поверь мне на слово… после всех твоих деяний на Земле — Лия куда больше человек, чем ты.

— Конопушкин… Это твой сын, да?

— Неважно. — холодно ответила Контролёрша: — Важно то, что ты слишком близок к истине! Истине, которая может… испортить сложившуюся ситуацию. Ты же сражаешься за мир, потому что новая жизнь сделала из тебя героя! Как прекрасный менеджер и мотиватор, Невзоров наверняка рассказал тебе, что служба изменила твой характер в нужное русло. За эти десять лет ДКБ взрастила достойного бойца! Легенду… Но ты забыл, мой милый друг, каким чудовищем был раньше.

— Спасибо за напоминание…

— Всегда пожалуйста! Легко было обвинять всех вокруг, когда сам уже успел забыть о своей истинной сущности. Но… меня удивило, что ты наконец-то признал свою главную ошибку. Гордость берет!

— К черту всё… У меня к тебе куча вопросов.

— Ума не приложу, с чего бы?

— Погоди… В своём диалоге ты сказала, что Марс — черная точка для мира Высших. Искусственно созданная планетка, которая не представляет совершенно никакой ценности! Потому что аккумулятор уже давно уничтожили… В таком случае, какое преступление совершил Невзоров? И как вообще Высшие могли послать агента, если… не знают про этот мир… — от осознания меня едва не бросило в пот.

— Хах… А, с чего ты взял, что Контролёры не могут существовать сами по себе? — хохотнула Бестия, и её глаза тут же заволокла черная пелена: — Бедный наивный вигилант! Нигде для тебя нет правды… Абсолютно — нигде. Все врут. Почему? Потому что тот, кто говорит правду — скован ей. А вот лжец… При грамотном раскладе может взять из колоды любое количество карт.

— Поясни.

— Ваш этот… пластмассовый мирок из кубиков «Лего» сокрыт от Бастиона. Но об этом никто не знает! Представь себе базар. Самый настоящий базар, где под покрывалом честной торговли скрывается огромное количество преступников и прочей нелегальщины. Если их не контролировать и не сдерживать, то в конечном итоге базар превратится в самый настоящий рай для преступников. Но если туда нагрянет представитель закона… Вот тогда вся эта грязь будет щемиться по углам, боясь лишний раз высунуть нос. Все! Абсолютно все «приезжие» жители вашей «Общаги» трясутся от одного лишь упоминания, что на Марсе разгуливает настоящий Контролёр. Это моя защита! Мой главный аргумент в спорах со всей этой космической шелухой. Пока они знают, что Контролёр здесь — никто и пальцем не поведёт, чтобы вмешаться в наш с Невзоровым конфликт.