Разбудить смерть - Карр Джон Диксон. Страница 3

— Да, правильно.

— Ага! Видите ли, сэр, в чем дело. Номер, в который вы въехали, — 707, — до вчерашнего дня занимала, — старшина снова настороженно оглянулся, — одна американская леди, которая сегодня уже плывет домой на «Директории». Она звонила нам вчера, поздно вечером, но мы, конечно, не стали вас беспокоить, ждали, когда вы спуститесь в ресторан. Дело в том, сэр, что, уезжая из отеля, она забыла в номере очень ценный браслет. Кажется, она спрятала его в ящик бюро, под бумагу, и забыла о нем. Она говорит, что браслет ей очень дорог и что она не хочет возвращаться без него домой. К сожалению, горничная не заметила его, когда убирала номер после ее отъезда. Но вы знаете, как это бывает. Я понимаю, сэр, что мы вас затрудняем, но если мы сейчас найдем этот браслет, то успеем доставить его в Саутгемптон, чтобы застать там ее теплоход. Не могли бы вы подняться со мной наверх и проверить тот ящик?

Кента слегка замутило при мысли о новом преступлении — проникновении в чужой номер.

— Боюсь, мне нужно спешить, — медленно произнес он, — но я не вижу причины, почему бы вам самому не подняться туда. Это может сделать и горничная — да кто угодно. Даю на это полное согласие. А попасть туда вы сможете и без меня. У вас ведь есть специальные отмычки, не так ли?

На лице у швейцара появилось еще более расстроенное выражение.

— Ах, сэр, в этом-то и проблема. В данных обстоятельствах…

— В каких таких обстоятельствах?

— На двери табличка «Не беспокоить», — сообщил швейцар с доверительной откровенностью. — Там спит ваша уважаемая леди, и мы не хотели бы…

— Моя уважаемая леди?

— Да, сэр, ваша жена. Мы никогда не беспокоим постояльцев, если они потрудились повесить на дверь эту табличку. Так что я подумал, если вы возьмете на себя труд подняться и объяснить своей жене…

И хотя Кент мысленно твердил себе: «Влип!» — какая-то неведомая сила уже несла его к лифту.

Глава 2

Убийство

Как впоследствии Кент понял, он мог вывернуться из сложившегося положения лишь одним способом — решительно и быстро удалившись из отеля. Но разыгравшееся воображение сразу дало ему понять, что этот шаг будет оценен служащими гостиницы, как признание вины и вызовет немедленное преследование. К тому же теперь, когда желудок его был полон всякой вкусной еды, он начал испытывать благодушный интерес к странной ситуации. А она так напоминала сюжеты его собственных книг, что неожиданно разбудила в нем озорную лихость. Очевидно, ему все-таки придется проникнуть в номер, где добропорядочные супруги спят невинным сном. А потом уже каким-то образом смыться. Приключения, назидательно сказал бы он после Дэну Риперу, люди находят в помещениях, а не на открытом пространстве.

Поднимаясь с ним в лифте, портье пытался выразить свою уважительность.

— Хорошо провели ночь, сэр? Спали хорошо?

— Вполне.

— Надеюсь, вас не потревожили механики в коридоре. Они заканчивают наладку второго лифта. Верхний этаж, где вы остановились, вы, конечно, знаете, надстроен недавно. Мы им очень гордимся, только там еще не все работы закончены. Осталось включить второй лифт. Люди работают в две смены, чтобы сдать этаж ко дню коронации. Ну, вот мы и приехали.

Седьмой этаж гостиницы «Королевский багрянец» сооружали с таким расчетом, чтобы разместить там всего несколько очень просторных номеров. Этаж имел четыре крыла. Крыло А, расположенное справа от работающего лифта, было тем самым, к которому Кент не имел отношения. Напротив расположенных рядом двух лифтов, у одного из которых рабочие в спецовках что-то паяли под ярким освещением, за небольшим фойе виднелась ведущая вниз широкая лестница.

Крыло А оказалось просторным и весьма роскошным, хотя, на взгляд. Кента, слишком перегруженным отделкой в модном стиле сверкающим хромом, стеклом и настенными росписями. Справа от лифтов начинался широкий коридор, который вскоре под прямым углом сворачивал направо. На полу лежала толстая ковровая дорожка серого цвета, а роспись стен напоминала курительный салон или гостиную на лайнере. Во всю длину одной стены коридора была изображена сцена боя на боксерском ринге. По второй стене в полном беспорядке были разбросаны разноцветные буквы алфавита. При матовом свете ламп казалось, что это куколки бабочек. Все было совершенно новеньким и блестящим, даже запах краски еще не выветрился.

Кент испытывал все большее замешательство, приближаясь к номеру 707, который занимал угловое помещение на повороте коридора. Дверь в него находилась за поворотом и от лифтов не была видна. Кент, шедший чуть впереди швейцара, первым ее увидел. Около двери стояла пара женских туфель. На круглой дверной ручке висела табличка с надписью: «Просьба не беспокоить». Но не это предостережение заставило Кента внезапно застыть на месте и инстинктивно загородить табличку своим телом. Поперек этой надписи красными чернилами было нацарапано — наполовину печатными буквами, наполовину письменными: «Мертвая женщина».

Мозг Кента запечатлел эти два слова с роковой четкостью. В конце изгиба коридора находилось окно, за ним — пожарный выход. Казалось, его глаза одновременно фиксировали множество деталей окружающей обстановки. Еще в конце коридора он заметил бельевую комнату. Яркий свет из нее освещал горничную в синем с белым форменном платье.

Но если горничная проходила мимо этой двери, разве она не должна была обратить внимание на страшные слова? Собственный голос показался Кенту странным, когда он произнес:

— Кажется, у меня нет ключа.

«Признаться в своей проделке сейчас или сбежать?»

— Ничего, сэр, все в порядке, — успокоил его швейцар. — Мы возьмем у горничной.

Он торопливо пошел по коридору. Кристофер Кент остался на месте. Он ничего не предпринимал только потому, что просто не представлял себе, что делать. Он только перевернул табличку так, чтобы убийственные слова не были видны.

— Вот ключи, сэр, — сказал вернувшийся портье.

Он щелкнул в замке ключом, и дверь слегка отворилась. И хотя он тактично отступил в сторону, Кент все равно мгновенно опередил его.

— Вы не подождете здесь минутку? — вежливо спросил Кент.

— Конечно, сэр, не торопитесь.

Стиснув зубы от волнения, Кент проскользнул внутрь. Дверь тут же захлопнулась за ним. Эти двери автоматически запирались при закрывании.

В номере стояла почти полная темнота. Сквозь плотные опущенные шторы едва пробивался утренний свет. Вероятно, на ночь окна не открывали — воздух в помещении был спертым. Слева от себя у стены Кент различил силуэты стоящих вплотную друг к другу двух кроватей. Он тут же представил, как один из лежащих в ней садится и спрашивает, какого черта ему здесь надо. Но ни одно из одеял не шелохнулось, и он увидел, что обе кровати пусты. Все в комнате было тихо и неподвижно, если не считать волос, вставших дыбом у него на голове, потому что он начал сознавать, что надпись на табличке, кажется, не была шуткой.

Чуть дальше в большой комнате он разглядел огромный дорожный сундук для одежды, из тех, что ставятся на торец и чьи дверцы распахиваются, как обложки книги. Полуоткрытыми дверцами сундук был обращен к Кенту, из створок высовывался наружу какой-то продолговатый темный предмет. Приглядевшись, Кент увидел ногу в шелковом чулке, затем руку. Это была женщина. Она лежала на боку, голова находилась между дверцами сундука, на плече что-то белело.

Тех, кого интересуют подобные истории, могут хладнокровно рассуждать, что делать обыкновенному человеку, который оказался в скверной ситуации, обнаружив труп неизвестной женщины. Кент нервно обсудил этот вопрос с самим собой. И ничего не предпринял. Впоследствии он прикинул, что провел в этом номере минуты три, не больше.

Прежде всего, ему нужно заставить себя подойти ближе и посмотреть на тело. Он неуверенно пошарил рукой в темноте. Справа от двери его пальцы обнаружили непонятный на ощупь предмет. Кент резко отдернул руку. Там стоял маленький столик, на нем высилась стопка аккуратно сложенных махровых банных полотенец.