Сумеречное королевство (СИ) - Огнева Евгения. Страница 37

Только что он открыто и с желанием говорил о совершенно невероятных вещах, как вдруг превратился в холодную глыбу льда!

— Тебя это не касается. — Проговорил он. — Можешь быть свободна.

Золотые глаза потемнели, черные густые брови нахмурились, Кейн молча встал. Огромный и мрачный, вериец снова внушал животный страх.

Жанна потупилась, соскользнула с подоконника.

Что было дальше? Зачем ему рассказывать чужестранке, возможно, верной прислужнице своей богине, как все изменилось после той войны?

Каким зависимым и жалким стал Верес, обезумивший от паранойи. План Кейна о создании армии полукровок пришелся богу по душе. И оказался фатальным.

Все больше и больше древний мир менялся, под давлением людей, не готовых смириться с переменами, напуганных новообращенными. Рушились храмы, пылали восстания, наливались сумасшедшей жаждой глаза верных верийцев.

Кейну повезло: на какое-то время он смог достичь равновесия в Вересе, разгромив смертных. Он собрал горстку соратников, ворвался в Маледиктус и сверг своего отца.

Душа Вереса стала меняться, крошиться: бессмертные перестали возвращать энергию мира в Маледиктус, копили ее в себе.

Лорин долго противилась планам Вереса по захвату Невеккет, настаивала на том, что верийцы — ошибка, их нужно уничтожить и только смертные вернут былое величие. В чем-то она была права, но было уже слишком поздно.

Затем появился Кейн, и разделался с правой рукой отца, — Ольгартом, королем верийцев. Мятежный полубог нанес Вересу удар в самое сердце и занял оба трона сразу. Больше не было колебаний и сомнений, страха не угодить соседям, Невеккет был покорен.

Дальнейшие годы ушли на то, чтобы сократить численность смертных, стереть с лица земли их города, рассорить между собой, пополнить армию полукровками. Теперь в мире было несколько просторнее.

Верийцев люди почитали как могущественных воинов бога Кейна, служили им и боялись.

Долгое время царил идеальный порядок, но теперь бессмертных стало много. Слишком много. Снова чаши весов утратили равновесие. Кейн в полной мере ощутил бремя своей власти, понял, почему отец запрещал своим детям проводить Ритуал.

— Достается тебе?

Жанна так задумалась, что даже не заметила незнакомку в библиотеке. Она настороженно окинула молодую женщину взглядом: типичная вирийка. Высокая и стройная как осина, выражение лица слегка надменное и отстраненное, цепкий изучающий взгляд.

— Кто ты? — Жанна прикрыла книгу рукой, вторая рука неспешно нашарила кинжал на поясе.

Она носила его с тех самых пор, как на нее напала полукровка.

— О, прости. Меня зовут Шарлотта. — Верийка села напротив Жанны. — Не беспокойся: теперь каждая душа в Маледиктусе знает, что тебя лучше не трогать. Собственно, сам Маледиктус защищает тебя.

— Как такое возможно? — Удивилась девушка.

— Ну, он подчиняется Кейну, а в твоих венах — его кровь. — Пожала плечиками Шарлотта. — Я зашла познакомиться, Жанна. Ты всегда одна. Друзья не помешают. Особенно в Вересе, где ты — чужая. Слишком много любопытных и голодных взглядов.

Жанна внимательно изучала верийку. Внутреннее чутье подсказывало, что она не врет. Что-то было с ней не так, но в Маледиктусе все были сумасшедшими.

— Хорошо. — Согласилась графиня.

Она не знала, что еще сказать, но Шарлотта избавила ее от неловкого молчания.

— Расскажи о своем доме. Откуда ты, как вообще сюда попала? Костяной хребет всегда сдерживал незваных гостей. А тебя пропустил.

— Мне казалось, это верийцы привезли меня сюда. Я не очень хорошо помню события той ночи. — Лаконично отозвалась Жанна.

— Короткая история. — Шарлотта села рядом, закинула ногу на ногу.

Ее одежда была богатой, но не стесняла движений. В отличие от других женщин Маледиктуса, девушка носила платье. Легкое и струящееся. Темные волосы завязаны в тугую косу, на шее красовалась подвеска в виде волчьей головы, а на запястьях — узоры. Такие же, как у Фауста.

— Ты из рода Гевальт? — Обрадовалась Жанна.

— Имею к ним некоторое отношение. — Уклончиво ответила Шарлотта, машинально коснулась украшения и прикрыла запястья длинным рукавом платья. — Почему ты спрашиваешь?

— Есть ли новости от князя? — Смущенно поинтересовалась лоринка.

— Сожалею. — Холодно ответила Шарлотта.

Воцарилось неловкое молчание.

— Как тебе Маледиктус? — Вновь начала разговор Шарлотта.

— Мрачно.

— Зато здесь нас не мучает голод.

— Да, я заметила. — Согласилась Жанна. — Я вообще не понимаю: верийцы — не единственные обитатели крепости. Между тем, в округе нет ни одного поселения, нет хлебных полей, пастбищ для скота… Откуда что берется, ведь смертные нуждаются в пище.

Шарлотта вдруг расхохоталась.

— Прости, пожалуйста! — Она снова залилась смехом. — Ты находишься в сердце Вереса. Самом могущественном месте! Но все, что тебя интересует… — Она снова начала смеяться.

Жанна обижено засопела.

— Не сердись. — Шарлотта, наконец, успокоилась. — Костяной хребет выводит верийцев и их слуг в любую точку мира. Весь мир — сплошной алтарь жертвоприношений, остается лишь собрать. Здесь есть цивилизация, графиня. Как раз на уровне земледелия и металлообработки. Смертные почитают нас и отдают все, что мы попросим.

— Я бы давно собрала армию и разгромила вас! — С ненавистью произнесла девушка. — Почему они не пытаются?

— Горы не пускают. — Шарлотта пропустила мимо ушей агрессивную интонацию собеседницы. — Пройти могут лишь дети бога. Их слуги. Все, в ком есть хоть капелька этой крови. Есть горстки храбрецов, как восточные охотники в княжестве Гевальт. И магия Фьёль, которая спасает их жалкие жизни.

— Хотелось бы мне посмотреть на этих смельчаков…

— Их армии пытались. Много костей лежит на перевалах хребта. От того он и костяной. Но век за веком верийцы дрессировали людей. И теперь они смирились.

— Лорин! Как же мне здесь противно! — Жанна нетерпеливо захлопнула книгу. — Ужасный мир! Безумные создания!

— Ты теперь такая же, как и мы.

— Я никогда не буду такой же. Я — это я, как бы ни травила меня ваша кровь.

— Ты можешь не пить кровь. Ты вытаскиваешь души как Истинные. Ты одна из нас. — Шарлотта погладила корешки книг на высокой полке. — Это невозможно, но это так. Почему?

— Я не знаю. — Жанна пожала плечами. — Это получается само.

— Так и есть. — Согласно кивнула Шарлотта. — Возможно, кровь короля сделала тебя исключительной. А возможно, все лоринцы после обращения способны на то же самое. Никто еще не проверял. Можешь гордиться, ты — редкий экземпляр.

Зрачок лоринки расширился от этих слов, тело обдало жаром. Так называл ее Фауст. Редкой.

То, что ее изучают, Жанна почувствовала сразу. То же самое испытывала она, когда кто-то из верийцев пытался прочесть ее мысли.

Шарлотта нахмурилась: она не могла проникнуть в сознание полукровки.

— Похоже, это у вас семейная черта — пытаться подсмотреть личное. — Недовольно произнесла Жанна. — Не выйдет.

Девушка коснулась амулета на шее. Она все еще носила камень с собой. Что-то было в талисмане особенное. Он смущал верийцев, ограничивал воздействие их Даров. К тому же, его подарил Вик — единственный разумный в этом мире.

— Где ты взяла эту вещь? — Ничуть не смутившись, поинтересовалась Шарлотта. — Она принадлежала моему мужу.

— Вот как? — Жанна искренне удивилась. — Как же она попала в руки к одному из смертных?

— Что?! — Шарлотта фурией подскочила к Жанне.

Девушка инстинктивно схватилась за кинжал и выставила его перед собой.

— Мой муж никогда не имел ничего общего с грязными смертными! Они выкрали его! Отдай! — Шарлотта протянула руку к камню.

— Оставь ее, — в комнату величественно вошел вериец.

Выглядел он совсем юным мальчишкой, но Шарлотта отчего-то присмирела.

— Твой муж имел слабость к смертным ничуть не меньше, чем твой сын. — Высокий молодой голос будто резал Шарлотту.

Оба вдруг замолчали. Они перекидывались мысленными репликами, после чего Шарлотта поджала губы, сдержанно кивнула Жанне и удалилась.