Инопланетный защитник (ЛП) - Меркьюри Сью. Страница 9

Она вытащила рубашку из его брюк и провела руками по твердой, мускулистой груди. Возбуждение волной накатило на нее. Землянка застонала Дезу в рот, когда он углубил поцелуй и повалил ее на кровать.

Между ног пульсировало от желания. Расплавленное желание накатывало на нее жаркими волнами, заставляя задыхаться, когда Деза наконец разорвал поцелуй.

Он сжал ладонями ее лицо.

— Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, Анника. Я хочу целовать тебя всю и сделать своей. — Он положил ее руку на свое сердце, и она почувствовала ровное биение под своей ладонью. — И я хочу отдать тебе свое сердце.

— Но как же…

— Если ты все еще будешь желать вернуться на Землю, когда мы доберемся до посольства, я не стану тебя останавливать. Но не могу вырвать тебя из своего сердца, маленькая землянка. Даже если нам придется расстаться через три недели, мое сердце навсегда останется твоим.

Эти слова, такие нежные и наполненные преданностью, тронули Аннику настолько, что на глазах выступили слезы. Она моргнула и обхватила лицо Деза ладонями, целуя его щеки.

«Я стану твоей парой и полечу с тобой на Новый Вакс», — эти слова вертелись у нее на языке. Но она их проглотила. Что-то все таки сдерживало Аннику от клятвы стать парой этому воину. Разве правильно спать с Дезом, если не могла пообещать, что это навсегда? Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее грудь сквозь тонкое платье, все рациональные мысли улетучились.

Деза прижал ее к мягкой кровати, нависая сверху, сжал грудь и поцеловал ее в шею. Мурашки побежали по коже, и эндорфины устремились в голову Анники. Она чувствовала себя слабой под потоком нарастающего желания и беспомощной перед ощущениями, которые вызывал в ней Деза. Каждое прикосновение, грубое или нежное, усиливало желание обладать сильным вакслианским воином.

Анника попыталась стянуть рубашку через голову, но та запуталась на шее. Деза бросил на нее фальшивый строгий взгляд и мгновенно скинул рубашку на пол. Сердце девушки забилось быстрее. Эта рельефная мускулистая грудь была свидетельством чистой мужественности. Когда огромные бицепсы напряглись от движений, пульсация между ее бедер усилилась.

— Пора тебе сбросить это платье, человечек, — прохрипел Деза, его глаза потемнели, прежде чем он добавил: — А ещё нижнее белье.

Деза быстро снял с Анники сандалии, после, медленно поглаживая ноги, потянулся под платье в поисках трусиков. Она покраснела и широко распахнула веки, но не стала сопротивляться, когда Деза потянул трусики вниз. Запах возбуждения, резкий и одновременно сладкий, наполнил воздух и вызвал у воина безумное возбуждение. Ему не терпелось попробовать Аннику на вкус. Но для начала желал расправиться с одеждой.

— Ты моя, маленькая землянка, — прохрипел Деза, стягивая платье через голову. Платье было выброшено на пол,

а вакслианец сел на край кровати и принялся расстегивать застежку лифчика, стягивая последние остатки одежды с этого прекрасного тела. Деза навис сверху и сжал грудь любимой, наслаждаясь полнотой мягких холмиков в своих руках. Он встретился с Анникой глазами, ища в ее взгляде одобрение.

Она будет его. Навсегда. Так или иначе, когда-нибудь.

Деза сжал ее сосок, и она издала легкое хныканье. Анника впилась в бедро воина так, что ее пальцы слегка прикасались к вставшему члену. На ее губах заиграла игривая улыбка, хотя страсть во взгляде разгоралась все жарче.

— На тебе слишком много одежды, Деза.

— Я сниму штаны, — медленно произнес он, — если ты согласишься стать моей девушкой.

«Скажи «да», скажи «да», скажи «да», — думал он, наблюдая, как она обдумывает предложение. Если Анника скажет «нет», ему понадобится вся сила воли, чтобы уйти из этой постели. Но Деза был полон решимости добиться расположения землянки, развития их отношений. Возможно, если они станут парнем и девушкой в глазах ее народа, Анника начнет всерьез задумываться о том, чтобы прожить с ним жизнь и быть его парой. Деза желал однажды, надеюсь, в ближайшем будущем, услышать, как она повторит древние клятвы вакслианского брачного ритуала, прежде чем он войдет в ее сладкое маленькое лоно, тем самым закрепив статус связанной пары, которую разлучит только смерть.

Анника глубоко вдохнула и потянула его за пояс брюк.

— Ты играешь не честно, Деза, — рассмеялась она. — Очень хорошо, я согласна быть твоей девушкой, — на ее лице расплылась широкая улыбка. — Вау, мой первый нечеловеческий парень. Это… очень волнующее чувство.

Счастье наполнило его сердце. Деза прижал ее к своей груди и обнял, поцеловав ее в волосы.

— Я клянусь быть для тебя, Анника, честным и верным парнем до того дня, когда ты согласишься стать моей парой.

— Ох, Деза, — воскликнула она, слегка отстраняясь. — Это самые нежные слова, которые я когда-либо слышала. Ты не похож ни на одного мужчину, которых встречала — и я говорю это в хорошем смысле. В самом деле. И хочу, чтобы ты знал, что я соглашаюсь быть твоей девушкой не только потому, что хочу залезть к тебе в штаны. За то короткое время, что тебя знаю, ты стал мне дорог.

Это признание согрело его душу. А в груди затеплилась надежда. Деза погладил любимую по лицу и пристально посмотрел на нее, желая передать всю глубину своих чувств, чтобы Анника поняла, насколько она важна. Слова часто считались мимолетными, но если бы только она могла понять искреннюю боль в сердце и его бездонное желание, тогда, возможно, согласилась бы провести остаток своих дней рядом с ним.

Наконец Деза снял брюки и обувь и принялся ласкать Аннику. Он целовал каждый изгиб и каждую веснушку, поклоняясь телу ртом и руками, единственной его целью было заставить Аннику извиваться под ним и видеть звезды. Ее удовольствие стало его удовольствием, и когда Деза приник ртом к лону, впервые пробуя его на вкус, пылкие стоны были самым сладким звуком, который он когда-либо слышал.

Деза облизал набухший клитор и ввел два пальца в узкий канал. Когда заставил свой язык быстро вибрировать на клиторе, Анника выгнулась навстречу и вскрикнула, ее пальцы впились в его волосы.

— О Боже! — Анника задыхалась и вцепилась в покрывало. — Это… твой язык… он вибрирует. О Боже.

Ее голова металась из стороны в сторону, и она вскрикивала снова и снова. Деза заставил свой язык вибрировать быстрее и был очень доволен бурной реакцией.

Ее внутренние стеночки сжались вокруг его пальцев, когда клитор сильнее запульсировал на языке и потекли соки. Звездный бог, Анника божественна на вкус, как нектар редкого цветка шимни. Деза продолжал ласкать лоно, заставляя свой язык вибрировать, и вводил пальцы в тугое лоно, пока крики не перешли в удовлетворенный стон, и любимая не затихла.

Деза лег рядом и прижал Аннику к своей груди, поглаживая руками ее волосы, пока она восстанавливала дыхание.

— Моя милая Анника, — промурлыкал он. — Ты в порядке?

Ее веки дрогнули, и глаза открылись.

— Я в полном порядке, Деза. — Она погладила его руку и еще глубже зарылась в объятия. — Это было… потрясающе. Твой язык… как ты заставляешь его вибрировать? Все ваксклианцы так умеют?

— Да, все ваксклианцы могут заставить свой язык вибрировать. — Деза признался ей в любви на своем родном языке и пообещал все звезды и луны, какие только существуют на свете, причем отдельные слова в предложении требовали легкой вибрации языка, когда он их произносил. — Так звучит мой родной язык. Он значительно отличается от общего галактического.

— Вау, он сильно отличается от английского, да и от других земных языков тоже. — Анника притянула его голову ближе, собираясь поцеловать. Его член напрягся, когда Деза понял, что она собирается попробовать свой нектар на его губах. — Покажи мне это еще раз, — промурлыкала она ему в губы.

Деза глубоко ее поцеловал, удерживая язык на низком уровне вибрации и нависая над ней. Поместив кончик налитого члена у входа в лоно, воин наслаждался ощущением мягкости. Анника раздвинула бедра шире, и это был лучший призыв к действию.