Самый лучший фамильяр (СИ) - Светова Ника. Страница 17

— А вот и не затянет! — смеющаяся Фло ловко выскочила на твердый берег и повернулась к Рычу — Оно же понимает, что если быстро нас затянуть в себя, игра быстро и закончится! А ему, знаешь, как скучно, как поиграть хочется!

Горыныч даже удивиться не успел, а фея опять обратилась к болоту:

— Давай, поиграем, хорошо? Ты сделаешь дорожку, где нет трясины, мы полетим над ней, а ты будешь пытаться нас поймать?

Показалось Горынычу, или болото буркнуло что-то одобрительное, он так и не понял. Но дорожка появилась! Она извивалась среди трясины причудливыми зигзагами, иногда совсем терялась в редкой траве и выныривала снова в совершено неожиданном месте, но она была!

Фло весело посмотрела на удивленного фамильяра и крикнула:

— Что стоишь, Рычик? Летим, пока у нашего второго игрока хорошее настроение!

И они полетели. Что это был за полет! Хитрое болото хоть и соблюдало правила игры, — не плевалось фонтанами грязи над самой дорожкой, — но делало все, чтобы Рыч и Флори потеряли дорожку из виду!

Оно напускало тумана, усиливало вонючий запах так, что в глазах слезилось, да еще и буркало как можно громче, чтобы напугать летунов и сбить их с верного пути. Но Рыч и Флори ухитрялись держаться совсем рядом и, если один терял дорожку из виду, другой помогал найти, не сбиться с единственно возможного пути через трясину, не улететь туда, где при первом попадании грязью станешь законной добычей живого и голодного болота.

Когда этот трудный путь был позади, и Флори с верным Горынычем — перепачканные, дурнопахнущие, но живые, — устало приземлились на другом берегу, среди тропиков, болото забурчало что-то неразборчивое, сердясь на ускользнувнувших летунов.

— Не сердись! — весело рассмеялась Фло, счастливая своей маленькой победой, — Мы хорошо поиграли, нам было весело с тобой!

— Ага, веселее некуда, — ворчливо "поддержала" ее Центральная — здесь скоро через тебя еще адепты пойдут, так что у тебя возможностей повеселиться сегодня много будет!

— Рычик, — Флори ласково посмотрела на своего уставшего сердитого Горыныча — угости его чем-нибудь, у тебя же есть в запасе?

— Его? — поразилась Левая, — это болото?

— Ну конечно, оно же никогда такого вкусного не пробовало, как тебе готовят, — и Флори так нежно улыбнулась своему Горынычу, что тот растаял.

— Держи, — буркнула Правая, открывая торбу и доставая оттуда большущий кусок пирога, — от сердца отрываю!

— И попробуй сказать, что не понравилось! — строго заметила Центральная.

Появившийся язык из трясины аккуратно слизнул пирог с лапы Горыныча, и почти сразу довольное бурчание донеслось из самой глубины болота.

— То-то же, понравилось! — не менее довольно сказала Центральная — Ты, чем адептов хватать, лучше бы запасы у них отнимал, эх ты, бестолочь!

"Бестолочь" бурчало что-то в свое оправдание, а Флори, смеясь, сказала Рычу:

— Так не все же они такие запасливые, как ты. Да и вкусностей таких у них точно нет.

— Ага, — довольно согласилась Левая, — я один такой. Ну что, пошли дальше?

— Пошли! — Флори вскочила с места и легко поклонилась в сторону болота, — Нам было весело с тобой, спасибо за игру!

— Спасибо! Не скучай тут без нас, ешь поменьше, играй побольше! — и Правая, а с ней и две другие весело засмеялись.

Болото бурчало что-то напоследок, а Фло и Рыч уже входили в джунгли, внимательно оглядывали новый пейзаж, пытаясь понять: есть ли тут хитрые ловушки и, если есть, то где они спрятаны?

— Слушай, Фло, — вспомнила Центральная, — а как ты догадалась поиграть с этим болотом?

— Это фейное умение, — легко рассмеялась Флори, — мы чувствуем все живое, можем настроиться на любое существо и понять, что оно хочет сейчас. А этому болоту было скучно, хотелось развлечься, вот я и предложила игру.

— Признайся, — лукаво улыбаясь, обратилась фея к Горынычу, — ведь и тебе было скучно, когда ты, такой большой, лежал на берегу реки? Разве нет?

— Ну, может и было, — проворчала Правая, — зато сейчас нам так весело, что на сотни лет хватит.

Флори рассмеялась — она-то знала, что большой трехголовый дракон мечтал о приключениях, когда фея нашла его. Собственно, поэтому он и согласился быть фамильяром. Фло любовалась свои отважным Рычем, а он с трудом пробирался сквозь заросли лиан, не понимая, откуда у него чувство нарастающей опасности?

Вроде все вокруг было спокойно, если не считать того, что заросли становились все гуще, да странный сладковатый запах, который Рыч почувствовал еще на том берегу болота, усиливался по мере их продвижения в таинственные джунгли.

Горыныч извертелся всеми тремя головами, пытаясь определить источник сладкого запаха. Наконец он понял, что удушающе-приторно пахнут мелкие белые цветочки, густо усеявшие плети гибких растений, вьющихся вокруг толстых стволов. Звездчатые бутоны этих тропических "вьюнков" ярко выделялись своей белизной в сумеречном свете джунглей, но ни одно насекомое — ни бабочки, ни пчелы — не садилось на них. Да что там бабочки! Даже мошки, которых вокруг вилось множество, садились на что угодно, только не на эти беленькие сладенькие цветочки.

— Не нравится мне здесь, Фло — сказала Правая, не оборачиваясь, — слишком душно, и запах все сильнее. Давай-ка, поднимемся выше, туда, где нет цеплючих лиан и пахучих цветочков! Поднимемся выше этого леса и посмотрим, куда лететь дальше!

Рыч начал набирать высоту, в уверенности, что фея летит за ним. Он уже пробился через самые густые лианы и начал подниматься дальше, когда Центральная сообразила, что ответа Фло они так и не услышали.

Горыныч резко оглянулся и помчался вниз, по только что пройденному пути. Его Флори давно отстала, запутавшись в зарослях, и, если бы не яркая бандана, Рыч, пожалуй, совсем потерял бы ее из виду в сумеречном свете. Он пробился туда, где среди тусклой зелени увидел голубое пятнышко, и понял, что Фло спит! Спит посреди этого странного, непонятного леса!

Все выглядело так, будто Флори заснула прямо в пути: лианы удерживали ее в воздухе, в руке был зажат кинжал, которым фея пробивала себе дорогу. При этом ее личико выглядело спокойным и умиротворенным, Фло даже улыбалась во сне, чуть раскачиваясь на удерживающих ее лианах. А совсем рядом цвели и расточали свой сладкий аромат маленькие белые цветочки…

— Фло, просыпайся! — испуганный Горыныч кричал это всеми головами сразу и поочередно — Просыпайся, слышишь! Нам надо лететь отсюда и как можно скорее!

Но фея никак не отреагировала на слова Рыча, она лишь повернулась, устраиваясь поудобней. Кинжал, выпавший из ее ослабевшей руки, затерялся где-то в зарослях, а сама Флори все-таки соскользнула вниз и мягко опустилась на землю.

Горыныч спустился за ней, продолжая звать и кричать, но Фло лишь чуть приоткрыла глаза, улыбнулась ему и опять уснула. Рыч с ужасом увидел, как совсем рядом с его нежной феечкой пробежала многоножка, очень похожая на тех, кого она так боялась в пещере. Фло успела ее увидеть, но совсем не обратила внимания ни на многоножку, ни на толстого усатого жука, пролетевшего прямо перед глазами.

Рыч уселся рядом, плюнул огнем в проползавшую рядом змейку — "для профилактики, а вдруг ядовитая!" — и стал лихорадочно соображать всеми тремя, что теперь делать.

"Это все эти поганые цветочки, это из-за них Флори уснула", — надрывно всхлипнула Левая.

"Кончай носом хлюпать! — Правая сердито прервала начавшийся слезоразлив. — Надо думать, что сейчас делать! И думать быстрее, пока Фло еще можно разбудить!"

"Так, — Центральная подытожила диспут — смотрите и учитесь, пока есть у кого!"

Горыныч поднялся, Центральная приблизилась к ушку Флори и две другие, поняв, что она собирается делать, просто рты раскрыли и даже мысленно зааплодировали. Они ожидали чего угодно, но такой оригинальный выход из ситуации — это было сильно! Центральная отчитывала Фло за ее поведение, но отчитывала не своим голосом, а точной копией голоса страшнейшего из деканов Академии — Амалии Леонардовны, той самой, которую и адепты, и преподаватели иначе, как Леопардовна, не называли.