Алоха из ада (ЛП) - Кадри Ричард. Страница 21

Я нахожу чистую футболку «Мак Овердрайв» и надеваю её.

— Копы едут?

Касабян качает головой.

— Расслабься. Я направил звонок на сообщение телефонной компании «все линии заняты».

— Ты это умеешь?

— Я целый день за этим компьютером. Делать на нём всякие пакости — единственное доступное мне развлечение. Неужели ты действительно думаешь, что я трачу всё своё время на просмотр видео-каталогов и порно?

— Ага. Я так и думал.

Он сужает глаза.

— Вот видишь. Это именно то, что я и ожидал от тебя. Никакого уважения. После всех этих исследований и информации, которую я для тебя нашёл.

— Я не это имел в виду. Просто я никогда не представлял тебя специалистом по высоким технологиям.

— Я должен им быть. Вся моя магия уходит на то, чтобы удерживать этот чёртов скейтборд в вертикальном положении. Больше её ни на что не хватает, так что мне приходится пользоваться машинами.

— Это действительно очень умный способ решать проблемы. Ты делаешь честь своей расе, Альфредо Гарсиа.

— Эй, не называй меня так, когда идёшь трахаться, а я тут держу от тебя подальше полицию Лос-Анджелеса, — говорит он, злясь, и имея на это полное право.

— Ты прав, чувак. Я твой должник.

— Тут ты чертовски прав. — Он наклоняется ко мне и говорит шёпотом, словно нас слушает ЦРУ. — Голая она такая же красивая, как и в одежде?

— Даже не начинай.

— Да ладно тебе. Я спас вас обоих. И ты только что сказал, что ты мой должник. Сделай мне снимок на «Полароид».

На это я выдавливаю из себя улыбку.

— Знаешь, ей это может показаться довольно забавным. Она не стеснительная.

— Серьёзно?

— Я не собираюсь просить её ради тебя. Ты так сильно этого хочешь, что сам попросишь. И я не хочу видеть, как ты фотошопишь её голову на порнозвёзд.

— Какой у неё адрес электронной почты?

— Я даже не знаю, есть ли она у неё.

— Ты деревенщина. Я сам его найду.

Я достаю из пальто Смит и Вессон и заряжаю специальными патронами, которые изготовил из обрезанных патронов для дробовика.410. Может, они мне и не понадобятся, но фортуна благоволит подготовленному уму, который решает взять по-настоящему большую пушку.

— Не наезжай. Я прямо сейчас ищу информацию, и она, скорее всего, приведёт к новым вопросам. Я мог бы расспросить тебя прямо сейчас, но мне нужно позвонить, — говорю я.

— Ты знаешь, где меня найти.

Если вы когда-нибудь задумывались, не слетела ли ваша жизнь с катушек, вот удобный тест.

Неужели во вселенной осталось лишь одно существо, к которому вы можете обратиться за помощью? О котором даже Господь не хочет говорить.

Неужели вам остался единственный возможный союз с бандой, которая всё жрёт и высирает хаос?

Неужели вы собираетесь набрать по пьяни номер единственного парня в Мироздании, которого презирают, пожалуй, больше, чем вас?

Если вы ответили «да» на любой из этих вопросов, вам следует обратиться за помощью к психиатру. Если вы ответили «да» на все вопросы, значит, вы — это я.

Я выхожу из отеля прохожу квартал по Голливудскому бульвару.

По пути я достаю телефон и тыкаю номер, который у меня давно записан, но который я раньше никогда не набирал. После гудка вешаю трубку, не дожидаясь ответа.

— Самое время получить от тебя весточку.

Я разворачиваюсь в сторону уксусной вони. У Кисси очень специфический запах, когда они не пытаются походить на обычных людей.

— Быстро ты, чёрт возьми.

Он светловолосый с такими небесно-голубыми глазами, которых не встречается в природе. Его скулы выглядят так, будто их вылепил фашистский Микеланджело. Не уверен, вырастили его в чашке Петри или собрали из запчастей мёртвых эсэсовцев. Я не могу смотреть на него без отвращения.

— Я уже говорил, что не хочу больше видеть у тебя это нацистское лицо, — говорю я.

— Не помню, чтобы мой внешний вид был частью нашей сделки, — отвечает Йозеф.

— В следующий раз надень своё настоящее лицо. Легче смотреть на жука — жертву пожара, чем на доктора Менгеле.

Нельзя быть утончённым, когда имеешь дело с Кисси, пусть даже с их предводителем. А у него наименьшие проявления психоза [71] из всей компании.

У нас с Кисси есть одна главная общая черта. Нас не должно существовать. Мы оба являемся частью бродячего шоу «Божьи ошибки природы». Когда Биг Боппер [72] в начале времён создавал ангелов, он умудрился всё запороть. Отдача, когда он наколдовывал их, создала и ангелов, и их противоположность. Кисси. Они живут не на небесах с Папочкой, а в бурлящем хаосе на краю Вселенной.

В своём истинном обличии Кисси белые, как рыбье брюхо, и обладают слабым свечением рыб-со-дна-океана. Они похожи на помесь обычного ангела и двухметрового кузнечика, которого окунули в воск и оставили таять на солнце. Если вы когда-либо видели одного из них, этих впечатлений вам хватит до конца жизни, а я наблюдал целый их мир. Это случилось, когда я уничтожил их Убежище «Медовые Соты» [73] прямо в заднице Хаосвилля. Да, трудно оправдать попытку убийства целого вида, но они сотрудничали с Мейсоном в его плане захвата ада, а затем всей остальной Вселенной. В общем, хрен с ними.

Большинство из них разлетелись по космосу и погибли, когда я уничтожил их родной мир, но выжило достаточно, чтобы Йозеф собрал из них небольшую армию. Он сделал это, потому что я попросил. Не так давно мы заключили сделку конкретно с этим дьяволом. Меня это не радовало тогда и не радует теперь, но когда ты Мерзость, то не можешь доверять аду, а Небеса тебя ненавидят, так что тебе не всегда дано выбирать, с кем танцевать на студенческом балу.

— Зачем ты тратишь время, гоняясь за наркодилерами из-за мёртвого мальчика? Это не то, о чём мы договаривались.

— Во-первых, я не думаю, что ребёнок мёртв. А во-вторых, что бы ни происходило с парнем, это имеет отношение к Мейсону и Аэлите. Вы должны благодарить меня за выяснение этой связи.

Когда я только вернулся, главной навязчивой идеей Золотой Стражи был не Люцифер, а слежка за Кисси. Стража рассматривала Люцифера как кастрированного пони. Больше неудобств, чем какой-либо угрозы. Кисси являлись реальной опасностью для Вселенной. Единственной силой, которая могла погрузить всё бытие в полный хаос. У нас с Кисси есть ещё кое-что общее. Они ненавидят Стражу почти так же сильно, как я.

— Ты обещал нам войну. Мы устали ждать, — говорит Йозеф.

— Знаю, но не забывай, что в прошлый раз я одолел вас именно потому, что вы были нетерпеливы. Когда мы заключили эту сделку, вы согласились ждать моего сигнала, прежде чем что-либо предпринимать. Моя игра. Мои правила. То, что мы планируем, потребует некоторого времени для подготовки. Если не хочешь играть в моей песочнице, то уёбывай обратно в лимб [74].

Я высокий, но Йозеф выше. Он выпрямляется, чтобы его безупречный нос смотрел прямо на меня.

— Мы будем ждать, но не вечно.

— Успокойся. Большой план всё ещё в проработке, но я мог бы пока дать вам возможность немного развлечься.

— Какого рода развлечение?

— Ваше любимое. Хаос и разрушение. Человеческие жертвы и уничтожение имущества. Подгоревшие тосты и прокисшее молоко.

— Надеюсь, ты мне не врёшь.

— Это угроза? Смелые слова для парня, у которого в прошлый раз, когда мы схлестнулись, голова и тело в итоге оказались в разных почтовых индексах.

Йозеф пристально смотрит на меня. Возможно, нацистское лицо всё-таки ему идёт. Как и все порядочные штурмовики, Кисси считают себя лучше других. В их сознании они настоящие ангелы, играющие по-крупному в Вегасе. С другой стороны, Бог думает о них, как о подобии накапливающейся в канализации чёрной вязкой слизи. Когда вообще думает о них.