Тайна Яры (СИ) - Серебрякова Александра. Страница 21

А потом я отпустила ситуацию и успокоилась. Просто поняла, что никому лучше своим решением я не сделаю. Особенно самой себе.

А еще я вдруг почувствовала опьяняющий вкус свободу. Звучит абсурдно, особенно если учесть, что ощущала я эту свободу за стенами Академии.

Но я и правда чувствовала такую легкость… Теперь моя жизнь была подвластна только мне. Никакого этикета, никаких правил и протоколов. Полная свобода от прошлой жизни.

И я делала первые вдохи своей новой жизни. И были они такими опьяняюще сладкими!

— Неплохой анализ, Яра. Ты хорошо поработала, с твоего последнего раза видны успехи.

— Это же наш командир, как иначе-то? — с гордостью произнес Лин.

— Вот поэтому она и ваш командир, что ее успехи видны невооруженным глазом, а вы, охламоны, только и делаете, что спорите со своими учителями. Хоть постыдились бы! Ваш командир только-только отпраздновал совершеннолетие, а уже имеет определенные успехи и в артефакторике, и с холодным оружием, и даже в спарринге тебя обошла, Лин! И я не говорю про анализ!

— Но анализ это так ску-умпфх, — я, зажав ладонью рот Лина, чтобы он не сболтнул лишнего, мило улыбнулась учителю.

— Мы начнем обучение сию же секунду, — я продолжала мило улыбаться, подталкивая Лина в сторону Анта. Рыжий от такого бесцеремонного обращения с собой немного ошалел и не предпринимал никаких попыток сопротивления. А Ант уже катался по земле от хохота, глядя на обескураженное лицо своего друга.

— Ну что за дурные, — пробормотал учитель, после чего его лицо вдруг приобрела серьезное выражение, — Яра, я помню, ты просила предупредить. Хоть я и не понимаю, зачем, но я обещал, так что… С завтрашнего дня наставникам будет разрешено приглядываться к группам.

— Спасибо учитель, — серьезно произнесла я, тут же растеряв всю веселость. Парни тоже, почувствовав неожиданно возникшее напряжение, прекратили дурачиться. Когда было нужно, они становились максимально серьезными и собранными, готовыми в любой момент к нападению. Или к атаке.

— Я тебе уже предлагал, но спрошу еще раз — быть может, мне поговорить с ректором по поводу вашей группы? Вы одаренные ребята и было бы глупо оставить ваши таланты нераскрытыми. И кто, если не наш ректор сможет…

— Не нужно, учитель, — покачав головой, ответила я, — будет правильным, если мы будем наравне со всеми.

— Уверен, что и без моей подсказки ректор выберет вашу группу.

— Тогда вам и вовсе не о чем беспокоиться, учитель, — сказал Лин, — а так мы всем покажем, что действительно заслужили получить такого наставника, как он.

— Как знаете, ребята, как знаете. Я лишь только хотел сэкономить ваше общее время. Эх, молодость, горячность…

Учитель удалился, качая головой, а я с какой-то тоскливой обреченностью осознала, что беззаботное время прошло.

Настало время встретиться с прошлым лицом к лицу и наконец-то понять, смогла ли я за это время подготовиться настолько, чтобы никто не догадался о том, кто я.

Пожалуй, это будет самым сложным экзаменом за всю мою жизнь.

Глава 17. Немного об Анте и Лине

Для меня это стало некоторой неожиданностью — то, что при работе со мной было обнаружено, что я имею неплохие задатки лидера.

Вот уж кем я себя никогда не считала, так это лидером. Принимать ответственность на себя? Решать, как действовать команде? Это не то, чтобы пугало, скорее вгоняло в дрожь и заставляло всеми силами отнекиваться от подобной роли.

С большой силой приходит и большая ответственность, ведь так? А я и за себя-то ответить не всегда могла, что говорить тогда про остальных? Но, видимо, кровь императорской семьи просто так не уничтожить, вот она и проявилась так своеобразно. Лидерские качества, ну надо же…

Так что ничего, поставили в известность, что будут готовить из меня командира. И началось…

С некоторых тренировок я действительно приползала — ноги от перенапряжения порой так дрожали, что не желали идти. Особенно было тяжело в первые месяцы. А потом ничего, освоилась, и мне это начало даже нравиться.

Постепенно я перезнакомилась практически со всеми ребятами, что поступили в этом году — а нас было довольно много, больше ста человек. Кого-то знала лишь на лицо, а с кем-то неплохо общалась. Впрочем, запоминать кого-то было пока немного преждевременно — как мне сказали, за первый год из Академии уходят не меньше пары десятков человек. И даже не в больших нагрузках дело, было бы желание, и даже с такими нагрузками можно было справиться.

У кого-то пропадало желание учиться и стремление к новой жизни. Таким ребятам начинало казаться, что их простая жизнь лучше и легче, а главное надежнее, чем те неясные перспективы, что обещает Академия в будущем.

Пара девушек сами изъявили желание покинуть Академию — как выяснилось позже, пришли они сюда в поисках перспективного жениха. Вот только В Академии с этим было довольно строго. Парочек, конечно, не сильно гоняли, но откровенного блуда, естественно, не допускали.

Нескольких парней выгнали за систематическое нарушение правил Академии. Этих парней два раза поймали на драке, и, если первый раз им простили, то во второй раз выгнали. Конечно, после тщательного разбора — так что среди тех, кто покинул Академию, «невинных» не было.

Нескольких ребят выгнали за неуспеваемость — но и это было справедливым решением. Ни один из этих парней не прилагал никаких усилий в обучении, предпочитая проводить все время либо на кухне или в столовой, либо в небольшом парке при Академии.

Так что к середине года от нас осталось человек восемьдесят, если не меньше. Как сказали ребята, это вполне нормальное число для Академии — обычно в итоге здесь выпускаются человек пятьдесят — шестьдесят. Или, в среднем, от десяти до двадцати групп и несколько одиночек. Бывали и такие ребята, что никак не могли работать в группе, зато одиночная работа им давалась великолепно.

Мне импонировал этот индивидуальный подход к каждому студенту. Здесь ты не успевал выполнить одну поставленную перед тобой задачу, как тебе тут же давали другую, что относилась к совершенно другой области. В Академии действительно готовили многопрофильных специалистов, развивая и доводя до идеала все наши лучшие качества и таланты. И в то же время здесь никто ни к чему не принуждал и не заставлял учиться и работать над собой.

Так что первый год пролетел для меня незаметно — в постоянных занятиях и тренировках я и не замечала, как дни сменяли друг друга. Летом я тоже училась, оставшись в Академии — здесь предоставляли такую возможность для тех, кому некуда было податься. За это лето я, кстати говоря, неплохо заработала — мне нужна была тренировка в создании различных артефактов, потому что я стала понемногу забывать свои навыки, и свою память необходимо было освежить. Так что начала я с самого простого, постепенно переходя к более сложному уровню. Нужно же меня было куда-то девать все, что я наделала за это время? Вот и сдала в лавку, где продавались подобные артефакты. Не обошлось, конечно, без помощи одного из учителей — никто бы просто так не принял бы мою работу, даже несмотря на то, что она была качественно выполнена. А так как учителя в нашей Академии только приветствовали подобное времяпровождение и попытки заработать, то мне помогли. Ну и, конечно, выручить получилось не настолько много, насколько я могла бы получить, если бы я продавала данные артефакты, имея документ, официально подтверждающий уровень моих знаний. Но и без этого вышла очень даже приличная сумма. Так что теперь я не боялась, что, покинув Академию, даже не смогу приобрести себе одежду или найти место для ночлега.

А затем начался второй год обучения и ребят начали объединять в команды.

Анта сразу же присоединили ко мне, чему мы были оба рады — за этот год хоть нам и не удавалось увидеться слишком часто, мы все же подружились. Я его даже воспринимала, как младшего братишку, которого нужно незаметно опекать — слишком открытым и светлым был этот паренек. Удивительно даже, ведь кто, как не он, должен знать и чувствовать, насколько неидеален этот мир.