Подаренная ему. На грани (СИ) - Драч Маша. Страница 6

— Я не буду это пить, — твёрдо ответила я и отступила.

Мне для полного счастья только не хватало, чтобы наркотиками накачали. А потом отключусь и на органы распродадут или еще что-нибудь сделают. Я всё еще до конца не осознавала, что всё это происходит именно со мной. Я лишь ощущала себя грязной и глупой.

Женщина указала пальцем на мой живот, затем снова на таблетку. Такой формат общения с помощью жестов был предельно понятен мне, но я всё равно не доверяла. И, кажется, женщина это уловила. Она пожала плечами и ушла. На этот раз уже окончательно.

Потоптавшись немного на месте, я осторожно выглянула из своей комнаты. В коридоре и на лестнице была охрана. Не пройти. Даже если попытаюсь, то незамеченной вряд ли останусь. Вернувшись в спальню, я оставила листок с ключом на тумбочке, а сама легла на край кровати. Живот продолжал ныть. Казалось, что мне всё разорвали между ног. Перекатившись на бок, я подложила руки под щеку и притянула колени к груди.

Одна крошечная горячая слезинка скользнула на переносицу и капнула на белую наволочку подушки. Я не хотела плакать. Вообще не люблю плакать. Но… Я не жалела себя. Нет. Сама виновата. Просто так не вовремя вспомнила Тосю. Чёрт, как же мне не хватает ее морщинистых нежных рук!

Казалось, что я прикрыла глаза всего лишь на секунду. А когда открыла их, то увидела, что спальня наполнилась утреннем ярким светом. Было жарко. Тут разве не работают кондиционеры? Я резко вскочила и осмотрелась по сторонам. Нет. Это не сон. Всё взаправду. Живот больше не болел. Но между ног было как-то липко и влажно. Я испачкала кровью не только халат, но и белое наверняка дорогущее постельное белье. Это вызвало во мне и панику, и ненормальное чувство тёмного удовлетворения. Пусть хоть какие-то убытки несёт этот придурок.

Та самая женщина с недобрыми карими глазами снова пришла ко мне. На этот раз вместо темно-зеленой юбки, на ней была темно-синяя и простая серая сорочка. Голова снова была покрыта платком. Она принесла мне завтрак. Оставив его на небольшом столике, что был расположен у окна, женщина посмотрела на мой халат, затем на постельное белье. Ни единого звука или хотя бы вздоха. Только большие карие глаза немного недовольно прищурились. Женщина кивнула на мой халат, чтобы я сняла его, а сама быстро куда-то ушла. Уже через минуту она вернулась, держа в руках обычное черное платье в белый мелкий то ли горох, то ли цветочек. Бросила его мне и рукой показала, что я должна снова помыться. Я не возражала.

После душа меня вернули в комнату. Женщина усадила за стол и ткнула пальцем на завтрак, указывая, что я должна поесть. Но как можно было есть после всего, что случилось?!

Я отставила от себя тарелку и скрестила руки на груди. Женщина пока меняла постельное белье, искоса поглядывала на меня. Вероятно, всё ожидала, когда же сдамся и примусь завтракать. Но я осталась непоколебимой.

— Почему меня не отпускают? — сквозь стиснутые зубы прошипела я.

Очевидно, что женщина была либо немая, либо не знала русского языка. Но я уже физически не могла молчать. Тишина нервировала. Нервировало и то, что женщина вела себя так, будто это нормально — запирать девушек против их воли. Может, для ее хозяина — это и норма. Но уж точно не для меня.

— Что здесь вообще происходит?! — я ударила кулаком по столу и вскочила со стула.

Женщина никак не отреагировала на мой выпад, она просто спокойно продолжила заниматься сменой постельного белья. Это… Это был какой-то бред! Я бросилась к дверям, но за ними стояла охрана. Похоже, она здесь пробыла всю ночь и не собиралась никуда уходить. Чёрт! Чёрт! Хотелось что-нибудь разбить. Разломать. Я не знала, что делать. Нужно было сохранять внутреннее равновесие, но я не могла. Меня буквально раздирало изнутри чувство гнева. Оно возникло где-то в животе и раскаленным шаром поднялось к груди. Я не вещь. И никогда ею добровольно не стану.

Не знаю, что там из себя возомнил этот Амирхан, но я скорей язык ему откушу, нежели снова позволю ко мне прикоснуться. Если ему не хватило прокушенной губы, то я могу повторить. Эмоции захлёстывали, били изнутри, хватали своими костлявыми пальцами за горло.

Я снова вышла из комнаты, но на этот раз никуда трусливо не собиралась убегать. Охрана никак не отреагировала на мое возникновение. Стоят тут, как истуканы-переростки. Дом был большим и потеряться в нем проще простого. Но меня это не остановило. Большинство комнат были наглухо закрыты. Одна из дверей, что оказалась не заперта вела в небольшое помещение, что напоминало массажный кабинет. Он был пуст. Я поднялась на третий этаж и почти сразу же уперлась в прозрачную стеклянную стену, за которой скрывалась большая открытая терраса. В глубоких плетеных креслах сидели двое мужчин и курили кальян. Амирхан. Он сидел ко мне в пол-оборота. Белая лёгкая рубашка, черные брюки. Никакого галстука. Волосы небрежно зачесаны назад.

В кончиках пальцев закололо. Не просто закололо, а уже начало угрожающе зудеть желание ударить этого подонка прямо в нос. Сильно так. Чтобы хрящ к чертовой матери сломался. Я даже на секунду представила, как его эта идеальная белая рубашка окрасится в красный цвет.

Рациональная часть мышления, будто отключилась. Я действовала исключительно на эмоциях. Потому что я злилась, ненавидела и… боялась. Да, я боялась и это было стыдно признавать. Схватившись пальцами за прохладную металлическую ручку, я потянула стеклянную дверь на себя и вышла на террасу.

Мужчины разговаривали на своем языке и несколько секунд вообще не подозревали о моем неумолимо приближении. Мужчина, с которым разговаривал Амирхан, сидел спиной ко входу. По линии плеч можно было смело заявить, что он огромный. Широкий с крепкой массивной шеей.

— Ты! — выкрикнула я, шлепая босыми ногами по прохладному полу террасы, вымощенному черной плиткой.

Как только я вышла из тени, мгновенно ощутила босыми пятками солнечное тепло. Амирхан, опустив мундштук, взглянул на меня. В зелено-карих глазах на миг мелькнуло удивление, но затем его затмило недовольство. Объемное, мощное и прожигающее насквозь.

— Вернись к себе в комнату, — спокойным голосом ответил Амирхан и небрежно махнул мне, будто я была какой-то вшивой дворовой собакой.

— Я не твоя вещь! — сжав руки в кулаки, я подошла к этому… этому чудовищу и ударила его в скулу.

Удар получился сильным. В костяшках тут же заныло. Амирхан не ожидал от меня такого агрессивного наступления. Впрочем, это и не удивительно. Мои метр шестьдесят никак не могли выглядеть угрожающе.

Собеседник Амирхана выдал какой-то непонятный звук: то ли кашель, то ли смешок. Я искоса взглянула на него и единственное, на что обратила внимание — на густые черные усы. В следующую секунду Амирхан схватил меня за руку и быстро повёл прочь.

— Пусти! Пусти грязное ты животное! — я упиралась, скользила пятками по полу, но Амирхана это не остановило.

Он так сильно сжал мою руку, что она почти сразу же начала неметь.

— Пусти! И я всыплю тебе еще раз! — я тяжело дышала и сдувала со лба прядь непослушных волос.

Амирхан молчал. Когда мы приблизились к лестнице, он просто перекинул меня к себе через плечо и быстро спустился на второй этаж. В висках тут же тяжело забарабанила кровь. В ушах зашумело. Амирхан внёс меня в комнату и что-то прошипел молчаливой женщине, которая похоже всё еще разбиралась с постельным бельём. Она вышла. Дверь захлопнулась.

Это чудовище сбросило меня на кровать и больно вжало ладонь в мою быстро вздымающуюся грудную клетку. Я замерла, как мышка, которая случайно угодила в логово удава.

— Еще раз, — прошипел Амирхан и мне теперь всерьез показалось, что его глаза стали черными, — еще раз ты позволишь себе поднять на меня руку или повысить голос в присутствии посторонних, — он еще сильней прижал меня к кровати, стало больно.

— Отпусти меня, — перебила я его. — Почему ты меня здесь всё еще удерживаешь? Ты… Ты ведь получил то, что хотел, — я задыхалась то ли от неконтролируемого потока эмоций, то ли от его руки, намертво прижавшейся к моей грудной клетке. А может… Может, всё дело в этом проклятом сладковатом аромате кальяна? Не знаю. Но ни один из этих вариантов меня не прельщал.