Пройти по краю (СИ) - Владимирович Владислав. Страница 45

— Сколько нам до границы с Зарией ехать? — Решил хоть как-то внести разнообразие в монотонное покачивание Сергей, чтобы не уснуть прямо верхом.

— Ну, мы сначала до земель Залесских доедем, примерно через 4 дня, потом 5 дней по княжеству, и 4 дня примерно, уже по Зарии.

— Кстати, а ты почему не тренируешься?

Мэй посмотрела на Сергея, смутилась.

— Я подумала, что на привале будем тренироваться.

— А что тебе мешает отрабатывать концентрацию и волю сейчас? Вытяни руку, вспомни печать огненной стрелы, сформируй и пусти подальше в небо. И мешать никому не будешь, и тренировка, и не подожжешь ничего.

Девушка кивнула, вытянула руку, формируя треугольную печать, следом символы. И так, раз за разом, пытаясь вписать их все. Вечером остановились в одной небольшой деревушке, где за несколько медных монет им выделили комнату на двоих и накормили вкусной похлебкой с большими кусками мяса. Уложив девушку на кровать, сам лег на полу, немного поворочавшись от боли в пояснице и ногах, но вскоре уснул. Следующий день, ничем не отличался от предыдущего, поля, дорога, поля… Девушка тренировалась, Сергей ехал молча, прикидывая в уме варианты самоходных повозок, но в голову так ничего и не лезло. Заночевали опять в деревушке, победнее предыдущей, но тоже в отдельной комнате, Сергей на полу, Мэй на кровати.

К концу четвертого дня въехали в лес, ни постоялых дворов, ни деревень на дороге не осталось, поэтому отъехав подальше от тракта, нашли небольшую лужайку, на которой и разместились. Создав себе душ, Сергей с удовольствием смыл дорожную пыль, простирнул от запаха конского пота штаны и зеленую рубаху, что нашлась в баулах, присланных Святославом. Мэй, с интересом наблюдала за Сергеем.

— А можно и мне искупаться? — Смущаясь спросила.

— Конечно, мойся, сейчас добавлю силы, чтобы вода быстро не закончилась. — Укрепил печать еще на пол часа, переоделся полностью, раскатывая одеяло. Пытаясь все время держаться к девушке спиной, сел на край и раскинул сигнальную сеть. По дороге вдалеке двигался небольшой обоз, навстречу шли с телегой тоже несколько человек и больше никого поблизости. Поэтому, как бывало раньше, когда ночевал в лесу, уснул чутким сном.

Утром девушка была необычайно серьезна и не похожа на себя. Слегка дерганные движения, легкое раздражение сквозило в каждом жесте. Завтракали молча, а когда начали седлать коней, Мэй неожиданно повернулась к Сергею, заставляя посмотреть себе в глаза.

— Скажи, я, или моя сестра тебе совсем не нравимся? — С какой-то обидой серьезно спросила она.

И тут Сергей расхохотался.

— То есть ты на меня обижалась все утро и вчерашний вечер из-за этого? — Мэй смутилась и покраснела. — Нравитесь, обе.

— Тогда почему ты на нас не смотришь? Не обращаешь внимания? Может мы не такие, каких ты хочешь?

— Мэ-эй, не говори ерунды. Все это сложно объяснить. Вот, например: у нас не принято смотреть на обнаженных девушек, если ты не состоишь с ними в отношениях, ну, или, если ты не в увеселительном заведении. Или вот: вы не носите нижнее белье, и мне, кхм, трудно сдерживаться, чтобы не заглядываться на вас, когда вы бегаете в своих коротких платьях. Ну и много таких моментов, почему я стараюсь лишний раз на вас не смотреть. А не потому, что вы мне не нравитесь.

— Значит, тебя останавливает только то, что мы не в отношениях? — Ухватилась за очевидную для нее мысль девушка.

— Нет, не только это. Давай мы вечером поговорим, а то солнце уже высоко, а мы до сих пор не выехали.

Раскинув сигнальную сеть опять двинулись в путь. Пару часов спустя бесплотных попыток Мэй, воплотить одну из простейших печатей Сергей не выдержал.

— Так, раз не получается стандартным методом, пойдем от обратного. — Девушка озадаченно на него посмотрела, но стала слушать очень внимательно. — Значит если у тебя не получается отрисовка, попробуй создать печать печатью, таковой, как она должна быть. Не задумывайся ни о чем, просто возьми красную нить и создай, не вырисовывай, а именно создай. А потом толкни волей туда, куда хочешь. Ну?

Еще пол часа ехали молча, наблюдая, как у Мэй разваливается собранная печать, едва проявившись. Сергей достал из рюкзака воду в бурдюке, приложился, и краем глаза увидел красный огненный росчерк, уносящийся в небо. Радостный крик Мэй спугнул птиц с ближайших деревьев.

— Я смогла! Я поняла! Надо просто взять, создать, удержать и направить! И-и так! — Еще один огненный росчерк умчался ввысь. — А если быстрее? И-и так! Вроде быстрее? Или нет?

— Все придет с опытом, будешь отрабатывать, будешь чувствовать, сколько надо силы вложить, как закрутить печать, чтобы увеличить проникающую способность. Главное в этом деле практика. А теперь давай вторую печать, что я тебе давал, помнишь? Плеть. Вот смотри, эту же печать и я использую, только смешиваю воду и разум, заставляя воду понижать температуру, удерживать ее в форме плети. У тебя же печать чистой стихии, поэтому достаточно печати и воплощения. Пробуй.

Минута, две, три, над вытянутой рукой закрутилась печать, начиная удлиняться и закручиваться, и рассыпалась. Опять, опять и опять, раз за разом все лучше и лучше начало получаться, что приводило Мэй в детский восторг. День близился к вечеру, когда вдалеке показалась небольшая деревушка.

— Давай тут заночуем, а утром пораньше выедем? Тут даже постоялый двор есть! Мы, когда с отцом ездили, был, и мы в нем останавливались. — Предложила Мэй, а Сергей возражать не стал. Свернув с тракта вглубь, трактир, он же постоялый двор нашелся через несколько домов. Кинув уздечки подбежавшему мальчишке, девушка сунула ему монетку, подхватила свою сумку, Сергей закинул на плечи рюкзак, зашли внутрь.

Глава 35

В пустоте зала летал запах свежего хлеба и жаренного мяса. Но посетителей, на удивление, не было. За большой стойкой, сделанной из грубо отесанных досок и отполированных выпивкой, кружками и тряпкой, стоял парнишка, лет шестнадцати и скучал. Подойдя к нему, Мэй еще раз окинула взглядом зал.

— Нам бы комнату, уважаемый, и покушать. — Сергей стоял сзади и молчал.

— Серебряный и два меди. — Почти радостно, увидев нас выдохнул парень. — Только придется подождать, пока я приготовлю.

— Так а где все? Где кухарка? Подавальщицы? Вообще, где все?

Вот тут парень сник окончательно.

— Так это… Папка как слег, так и все… разбежались все… А как разбежались все, так и ходить перестали… А как ходить перестали, так и не заходит никто… Готовить то некому, из выпивки только сидр из Цении… Поэтому я готовлю, брат прибирает и за конями следит…

— А с отцом что? — Подал голос Сергей. — И налей нам сидра, да похолоднее. Давай, сначала принесешь, а потом расскажешь.

Парень убежал, но вскоре вернулся, неся две больших кружки сидра.

— Только он не холодный… Прохладный. Раньше мы его в колодезной воде держали, а теперь не пьют сидр, все хмельное подавай.

— Ну ладно, не беда. — Сформировав малую печать охлаждения, Сергей вплел ее сначала в одну кружку, потом во вторую, от чего на кружках выступил конденсат, отпил, довольно крякнул и поднял голову к парню, который от его взгляда попятился. — Эй, ты чего? Иди уже сюда, расскажи, что с отцом то?

— Вы…! Колдуны? — трясущимся пальцем указывая на Сергея залепетал подросток.

— Ну начинается! — Взмахнул руками Сергей. — Что за навешивание ярлыков? Ведьмы, колдуны… Короче, отцу помочь хочешь?

— Хочу. — Твердо закивал парень головой.

— А мамка где?

— Померла, когда Вара рожала. — всхлипнул парень.

— Понятно. А с отцом что? — Опять направил в нужное русло разговор хранитель.

— Так это, в грудине болеть начало, кушать плохо стал, худеть, потом желтеть начал, вставать перестал. Теперь лежит, кричит от боли иногда, я ему сидр приношу, он выпьет и спит недолго. А потом просыпается и кричит от боли. Поэтому в том числе перестали у нас останавливаться путники.

Сергей повернулся к Мэй.