Многомужество-5. Медвежья Ласка (СИ) - Полынь Кира Евгеневна. Страница 9

— Что?

— Мое имя, — отведя взгляд от дерева, сказал он. — Можешь звать меня просто Берд. Думаю, прогулка — повод наконец познакомиться.

Не скрывая улыбки, лорд отступил, неотрывно глядя мне прямо в глаза.

— Пора возвращаться.

Мужчина, высокий и сильный, сделался еще шире в плечах, склоняясь и припадая на землю уже черными лапами. Его зверь мотнул головой и демонстративно улегся в притоптанную корочку снега, приглашая меня теперь уже на свою спину.

— А я Хьялвард, — не забыв напомнить о себе, произнес темноглазый лорд.

— Ваши имена так похожи.

— Мы братья, — пожав плечами, мужчина огляделся. — Называй меня Вард, чтобы не запутаться.

— Я запомню, — пообещав, неторопливо подошла к лежащему зверю, скрывая нарастающее желание вновь выпить ветер скорости. Забравшись на спину, уже привычно впилась пальцами в медвежий загривок.

— Буду рад, — пробасил Вард, оборачиваясь в косолапого, и помотал головой, давая понять, что готов возвращаться.

Глава 5

— Расскажи! — требовательно сдвинув брови к переносице, Инесс вытянулась в мою сторону, всем своим видом показывая, что не отступится, пока не вызнает подробности.

— Мы… прогулялись.

— Ласкана, — подруга воинственно поджала губы.

Еще чуть-чуть, и начнет рычать, браня меня за несговорчивость.

— Что ты хочешь узнать? Лорды покатали меня на своих спинах, свозили в лес и показали дерево беров…

— Ты видела Игдрисилль? — лицо девушки вытянулось, но спустя секунду она вернула самообладание. — И как? Ты касалась его? Оно говорило с тобой?

— Говорило? Нет! Просто… было теплым.

— Ласкана! — всплеснув руками, Инесс широко распахнула глаза. — Это и был разговор! Игдрисилль тебя признал! Ты бер, хоть и неказистый.

— Да ну тебя!..

Улыбнувшись друг другу, мы одновременно уставились на причину шума, которая стояла у входа в зал, со всех сторон облепленная спорящими Ветреными.

Отшатнувшись от напора заинтересованных девиц, мужчина растерянно обвел взглядом зал. Наткнувшись на нас с Инесс и улыбнувшись, белоголовый бер приветственно кивнул.

— Я смотрю, у тебя еще один ухажер появился.

— Брось, просто вчера мы приятно побеседовали.

— Когда же ты уже поймешь, — подруга обречено покачала головой. — Беры не беседуют. Они претендуют. Вот помянешь мои слова, когда он у дяди твоей руки попросит.

— Только этого не хватало!

— Я тебе говорю! — не согласилась девушка, упершись.

— Ерунда, зачем я ему сдалась…

— Здравствуй.

Харланд оказался у нашего стола, каким-то образом распугав стаю берочек, и вновь улыбнулся, выразительно глядя мне прямо в глаза.

Сколько бы я ни приглядывалось, но мне упрямо мнилось пламя в чужих глазах, которое таинственно ускользало, стоило попытаться его разглядеть.

— Я пойду к Бьерну. Доброго вам вечера, бер, — слишком быстро подскочив, подруга попрощалась и ретировалась, оставляя нас один на один, но при этом не забывая оборачиваться, чтобы разглядеть мужчину получше.

Тоже мне шпионка.

— Здравствуй, — ответила я, с улыбкой провожая подругу взглядом.

— Как спалось?

— Монстры с лапками снились, черными такими, — невольно припомнив вчерашний букет, ответила я. — А тебе?

— Беспокойно, — признался он. — Тоже снились кошмары.

— О чем?

— Что одна зеленоглазая бера следующим вечером сделает вид, что мы незнакомы, и откажется от моего приглашения потанцевать.

— Действительно, страшный сон, — не сдержав улыбки, я поднялась и обошла скамью, протягивая руку мужчине. — Хорошо, что это только сон.

Серебристые глаза бера с потемневшим и увеличивающимся зрачком сверкнули в свете факелов. Подхватив мои пальцы горячей ладонью, Харланд вежливо склонил голову, в последний раз убеждаясь в моем согласии, и повел в центр зала, накрыв свободной ладонью талию.

— Я могу быть неуклюж.

— Я тоже, — успокоила я, смущенно опуская глаза. — Надеюсь, никто не будет смотреть.

— Сомневаюсь, — протянул бер, дернув носом воздух. — Твой дядя и вон те двое лордов в конце зала наблюдают за нами с той самой секунды, как я подошел. Боюсь, свидетелей нам не избежать.

— Придется как-то это пережить, если мы хотим потанцевать.

Харланд двинул плечом — мол, его это беспокоит меньше всего, и когда заиграла музыка, без промедлений повел меня в танце.

Он соврал насчет неуклюжести.

Бер, как и все здесь зверолюды, отлично владел своим телом, а в значительной разнице между нами — еще и моим, уверенно кружа совсем не по-беровски.

Чувствовался жар могучей груди, слышался стук сильного сердца, а аромат замерзшего леса проникал в ноздри, минуя легкие и попадая прямо в голову. Повинуясь запаху, я легко могла представить, как хрустит под ногами тонкая намерзшая корочка льда, первый снег и высохшая после долгого лета трава.

— Спасибо за танец, — поцеловав мои пальцы, Харланд вновь поклонился и жестом пригласил меня к столу. — Кстати, ты была неправа.

— В чем же?

— В меду, — не скрывая лукавства, сереброволосый слегка прищурил глаза. — Зверь не был рад похмелью.

— Наверняка это не от меда, — странная игра во флирт затягивала с головой, меняя направление нашего общения.

Нет, я не планировала так быстро менять свою точку зрения насчет отношений, замужества и прочего, что мне так активно все пытались навязать. Но Харланд… С ним было как-то просто, словно он, как и я, прекрасно понимал, что слова словами, но наутро от них останется лишь пепел. И при следующей нашей встрече, если таковая случится, мы лишь приятно друг другу улыбнемся, вспомнив о фантомных намеках сближения.

— Тогда только от тебя. Других вариантов нет, зеленоокая.

Мир вокруг слегка замедлился. Музыка стала тише, гости умолкли, а свет потускнел. Передо мной были только яркие серебристые глаза. Полные честных эмоций, они смотрели внимательно и притягивали взгляд, словно пламя костра.

— Ты пахнешь медом, — тихо проговорил бер, понизив голос. Отбросил простую доброжелательность и куда откровеннее добавил. — И я точно пьянею.

Едва разомкнув губы, чтобы что-то ответить, тут же была перебита вклинившейся между нами рукой, упавшей на спинку моего стула, который жалобно застонал от веса.

— Добрый бер.

— Славный бер, — среагировав быстрее меня, Харланд поднялся на ноги и поприветствовал моего дядю принятым у беров рукопожатием.

— Свет мой рыжий, — пробасил дядюшка, не пряча в голосе смех. — На пару слов.

— Конечно, — поднявшись на ноги, кивнула Харланду, который не посмел вмешиваться, и последовала за родственником к его столу, где он тут же сунул мне большую кружку с медом.

— Пей.

— Я не хочу…

— Пей, кому говорят. — Проконтролировав внушительный глоток, дядя прищурил темные глаза, в которых искрилась жизнь, и продолжил. — Еще один бер в твоей коллекции?

— Чего?! Нет! Просто…

‌‌‍

— Мне не рассказывай, — хмыкнул, так и не дав договорить. — Пахнешь, как весенняя роза. Значит, так, Ласка, я принял решение. Пей.

Второй глоток теплом пробежался по горлу и немного обжег желудок, ударив хмелем в голову.

— Хватит, терпение у меня не вечное. Сперва твердишь мне, как упрямый осел, что замуж не хочешь. Потом сама же флиртуешь с лордом Белого леса. Пей.

После третьего глотка мед пился куда приятнее, и я сама прижала край кружки к губам, предчувствуя нелегкий разговор.

— Сейчас Медовая луна. Эти лорды, — опекун обвел взглядом зал, — прибыли сюда, чтобы повидать близких, развеяться, найти мир между кланами, и тревожить их покой драками и кровью не смею ни я, ни тем более ты.

— Дядя…

— Пей. Я уже немолод, отдал всех дочерей замуж, женил почти всех сыновей, за исключением Ротти, и ты осталась у меня одна. И я не дурак не замечать очевидного.

— О чем ты говоришь? — чувствуя, как хмель вяжет язык, произнесла я, где-то вдалеке сознания понимая, что я услышу.