Паутина любви - Карр Филиппа. Страница 91

— Я понимаю, что вы обе сделаете все, чтобы помочь мне.

Сказав это, он вышел. Няня заметила:

— Бедняга, сегодня ночью он мне понравился: ничего не скажешь, мать свою любит! Мужчина, который любит мать, не может быть до конца плохим! Теперь, я думаю, мы выпьем по чашечке чаю и поглядим, удастся ли вздремнуть. Я ведь не зря сказала, что завтра будет полно дел. Вернее, уже сегодня…

Я сидела и размышляла. Торопиться было ни к чему: ясно, что никому из нас уснуть не удастся.

Мы еще раз взглянули на Тристана.. Медвежонок выскользнул из его ладошки, но ребенок улыбался во сне.

Следующие два дня царил настоящий хаос. Матильду осмотрели два врача. В первое утро она проснулась в помраченном состоянии. Гордон сидел возле ее постели всю ночь, чтобы оказаться рядом, когда она проснется. Матильда едва помнила происшедшее с ней накануне. Она рыдала и была в состоянии умственного расстройства.

Первым явился семейный доктор. Он заявил, что больная нуждается в непрерывном наблюдении. Тут же он вызвал другого врача, что было, видимо, необходимо в таких случаях. К концу второго дня Матильду увезли. Пришлось дать ей успокоительного, поскольку вела она себя агрессивно. Гордон был всерьез опечален, и я была тронута, поскольку за утешением он обратился ко мне.

Доверившись мне, он рассказал, что его давно беспокоило состояние матери. Он пытался внушить ей, что давно смирился с существующим положением, поскольку было маловероятно, что он унаследует имение. Он любил Трегарленд и действительно занимался всеми его делами. Тристану еще не скоро предстояло вступить в права владения, и Гордон собирался обучать мальчика, передавая ему все, что знал сам. Его это вполне удовлетворяло, зато не удовлетворяло его мать. Она желала видеть его признанным Трегарлендом, хозяином имения.

— Навязчивая идея, — говорил он, — способна погубить жизнь… как и случилось с ней…

— Вы сможете видеться с матерью…

— Да, она будет в Бодмине. Я стану посещать ее, по крайней мере, раз в неделю. Возможно, ей сумеют как-то помочь. В наши дни существует множество способов лечения…

— Я искренне надеюсь на это, Гордон.

— Я буду вечно благодарен вам, — ответил он. — Ведь если бы не вы, она могла бы стать убийцей, после этого ее положение было бы безнадежным.

Я в этом момент подумала про Аннетту. Мне не верилось в то, что тогда она попала в море по собственному желанию.

Интересно, не было ли уже на совести Матильды, по крайней мере, одного убийства и не это ли окончательно свело ее с ума?

Джеймс Трегарленд был крайне расстроен случившимся. Он не выходил из своей комнаты с момента, когда забрали Матильду. Позже он прислал одного из слуг и попросил меня зайти к нему для разговора. Я тут же отправилась к нему… и увидела другого человека. Он выглядел очень постаревшим, разбитым.

— Ах, Виолетта, — начал он, — в странный вам дом довелось попасть, не правда ли? И что вы о нас думаете? Сплошные несчастья, верно? Не странно ли все это? Долгие годы мы тихо, мирно жили… без всяких событий… а потом как будто взорвался спавший долгие годы вулкан… и не желает останавливаться!

— Случилось, конечно, многое, — признала я. — Думаю, одни события вытекали из других.

Он кивнул.

— Бедная моя Мэтти! Знаете, я ведь любил ее! Она всегда была интересной девушкой, под этой холодной внешностью бурлил костер страстей. Я дурно обошелся с ней! Выясняется, что у меня есть совесть: неприятное открытие в таком возрасте… когда уже ничего не изменишь. Она хотела, чтобы я женился на ней. Отчего я не сделал этого? Она нашла бы успокоение. Ее родители… именно они так воспитали ее. Заурядность была их жизненным девизом… и адский пламень ждал всякого, кто отступит от нее! Это остается на всю жизнь, и изменить ничего невозможно. Я поддразнивал ее… Стыдно сказать, мне это доставляло удовольствие! Так вот, я составил завещание… Все достается законным наследникам, а в случае, если они не смогут наследовать, — моему кровному сыну Гордону Льюиту. Тут все и началось… как только она вызнала у меня это. Видите ли, мне доставляло удовольствие наблюдать за ней. Мэтти я знал неплохо: на первый взгляд; совершенно неприступная… ну а потом… Не думал я, что все затянется: я поначалу рассчитывал отделаться каким-нибудь подарком и распрощаться. Не получилось: видите ли, появился мальчик. Он сразу мне понравился, а когда стал постарше, выяснилось, что он исключительно полезен в имении. Гордон — трудяга… не то что многие из Трегарлендов. Во всем виноват я, Виолетта!

— Вы же не предполагали, что дело зайдет настолько далеко?

— А следовало бы предполагать, ведь Матильда пыталась убить моего внука! Слава Богу, вы спали в этой комнате.

— Да, я узнала о том, что Гордон — ваш сын. Тут пошли разговоры о смертях младенцев по неустановленным причинам… И я сопоставила одно с другим. Тогда мы с няней и выработали этот план.

— Я должен благодарить вас обеих! Чудный мальчик — наш Тристан. Только подумать, что он мог угаснуть, как свечка. Я очень благодарен вам!

— И няне Крэбтри.

— Да, конечно: она из старой гвардии, дракон, воин! Мне это нравится.

Он выставил вперед челюсть и на пару секунд вновь стал похож на прежнего Джеймса.

— О да, ей мы тоже должны быть благодарны, но больше всего вам, дорогая! Мне спокойно, когда я знаю, что мой внук находится под вашим присмотром. А что, по-вашему, станет с моей бедняжкой Мэтти?

— Гордон считает, что ей смогут помочь…

— Сейчас она находится в неведении относительно того, где она и что натворила. Было бы лучше впредь ей об этом не знать…

— И о том, что она, возможно, совершила ранее.

— Вы имеете в виду первую жену Дермота?..

— Да, Аннетту.

— Это было действительно загадочное происшествие. Я обрадовался, когда Дермот привел в дом вашу сестру. А потом…

— И вы не представляете, что произошло? Он покачал головой.

— Я размышлял об этом: первая жена Дермота утонула, готовясь родить ребенка. Позже мне пришло в голову, что Мэтти могла приложить к этому руку. Поначалу, естественно, я этого не думал!

— Вы считаете, она могла убить Аннетту?