СССР-2061 (антология) (СИ) - Гвор Виктор. Страница 21

Первые результаты, внедрения системы, были, как и ожидалось, скромными, поскольку они базировались на данных, собранных в течение одного года, вместо запланированных семи. Во время, к которому относится наш рассказ, первое собеседование должны были проходить школьники, которых вели с первого класса. От них самих, от их выбора зависело очень многое, но от бремени этого знания их старательно оберегали.

— Смотри, твоя фамилия, — Генка показал на табло, висящее в холле второго этажа.

— Да, надо подниматься. Александр Сергеевич, побудь с Геной и Аликом. Я скоро спущусь и расскажу, что там было, наверху, — сказал Женька.

— Удачи, спортсмен, — сказал Алик, улыбаясь.

— Удачи, — повторил Генка.

Женька обменялся с друзьями рукопожатием и зашагал к лестнице на третий этаж. На площадке его догнал запыхавшийся Генка.

— Постой. Что там у тебя с этим новеньким из седьмого «А»?

— Да ничего. Завтра после уроков выясняем отношения, он Сушкину подножку подставил.

— Что ж ты молчал?

— О чем тут говорить? Это наше с ним дело.

— Нет, извини. Это будет ваше дело, если ты ему физиономию начистишь. Ну а если он тебе по тыкве настучит, то это уже будет и наше дело. Тогда и я с ним драться буду, на следующий день, конечно. А если и мне не повезет — тогда Алик, он уже рвется в бой. Потом снова ты — и так до победы.

— Думаю, этого не потребуется. Он же не чемпион мира по боксу, в конце концов.

— Я тоже так думаю, но наш план должен быть безупречным. Ладно, шагай, — будущий авиатор хлопнул Женьку по плечу и пошел обратно.

Улыбаясь, Женька зашагал наверх.

— О, Анохин спускается, — Алик ткнул локтем Генку.

Генка как раз заканчивал складывать бумажный самолетик для Сушкина и близнецов по какой-то своей хитрой методике. Неторопливо разгладив последние складки, он протянул бумажную конструкцию третьекласснику и сказал:

— Запускайте с лестницы, по очереди. Сильно не бросайте, тогда полетит прямо и далеко. Алик, пойдем, спросим у этого светила науки, какое направление им решили усилить. Интересно же все-таки.

Анохин, так и не взглянув на одноклассников прошел мимо и стал спускаться по лестнице. Алик и Генка обнаружили его уже в вестибюле.

— Анохин, подожди, — окликнул его Генка, но тот, словно не слыша, продолжал идти к входной двери.

— Вот еще принц заморский, — выдохнул Алик, пускаясь вдогонку. — Ему там наверное такого наговорили, что он теперь и знать нас не хочет.

Догнав Анохина, рассвирепевший Алик схватил его за плечо, развернул к себе — и отшатнулся. По лицу лучшего математика их класса катились слезы. Анохин часто моргал, вытирал глаза тыльной стороной ладони, но слезы продолжали бежать, прокладывая новые дорожки по щекам к подбородку.

Злость Алика моментально испарилась, он оторопело смотрел на Анохина и молчал.

— Ты чего, Анохин? Что случилось? — спросил подоспевший Генка.

Анохин стряхнул руку Алика, который машинально продолжал держать его за плечо, задрал подбородок, видимо собираясь сказать что-то неприятное, но губы его задрожали, он молча отвернулся и двинулся к выходу.

— Не трогай его, — сказал Генка Алику и двинулся следом за Анохиным.

— Что тебе сказали на собеседовании? Какую профессию предложили? — спросил он. — Ты чего так расстроился, ну?

— Экономист! — крикнул вдруг Анохин на весь вестибюль. — Финансист, плановик! Всё! Довольны теперь? Ну и отцепитесь!

Он быстро дошел до двери, резко распахнул ее и вышел на улицу. Теперь уже Генка в замешательстве смотрел ему вслед.

— Это же что-то с деньгами связанное, да? — неуверенно спросил он Алика.

Алик задумчиво посмотрел на дверь, закрывшуюся за Анохиным и перевел взгляд на Генку.

— Ну в общем да. Но по-моему они вообще все считают, не только деньги, но и материалы всякие — кому сколько надо, кому чего дать. Нужная, в общем, профессия, раз предложили.

— Но он-то ученым быть хотел!

Алик пожал плечами.

— Систему не дураки придумали.

— Мда, — промычал Генка и вдруг сорвался с места, распахнул дверь и вновь устремился за Анохиным. Алик немного постоял, удивленно глядя на удалявшегося Генку, пожал плечами и побежал следом.

— Ты что, вот так сразу сдался? — резко бросил Генка в понурую спину. — Раз предложили — значит все? А что ты нам про науку говорил, про подготовку свою?..

— Мало ли чего я говорил, — тускло ответил Анохин. — Теперь это уже неважно. Результаты зафиксированы, ничего уже не сделаешь.

— Чудак ты… Альберт! Это же только первое собеседование! Еще два впереди! До следующего — целых два года, а за это время человек знаешь как поменяться может!

Альберт недоверчиво посмотрел на Генку.

— Тебе легко говорить. У тебя, считай профессия в кармане.

— Да ничего подобного! В летные училища знаешь какой строгий отбор? И по здоровью, и по всему. Но если меня в летчики не возьмут, пойду в диспетчеры — буду самолетами управлять хотя бы с земли. Не возьмут в диспетчеры — пойду в техники! Если и это не выйдет — буду летную полосу от снега чистить! Лампочки менять в посадочных огнях! Так или иначе, я в авиацию попаду, кто бы мне чего не говорил. И ты не сдавайся!

— Ага, не сдавайся. Мне сказали, время ученых-одиночек давно прошло, надо уметь работать в коллективе. И еще, что не только с цифрами надо уметь работать, но и быть всесторонне развитым человеком… А экономист, говорят, из тебя получится хороший, будешь делать нужную работу, большую пользу приносить.

— Польза — это конечно важно, — серьезно сказал Генка. — И если ты уже готов забыть про науку, я тебя уговаривать не стану. Но вообще-то мы могли бы тебе помочь. Алик, считай, готовый специалист по гармоничному развитию. Он тебя так разовьет — сам не рад будешь! Женька тебе физподготовку подтянет, ну и я может, на что сгожусь.

— Правда? — с надеждой спросил Альберт.

— Конечно! А про всяких финансистов ты забудь! Эту работу вообще должны делать машины. Где это видано — предлагать такую профессию живому человеку?!

Бескаравайный С.С

Задумки лесничего

Семён поправил на поясе кобуру, оглянулся перед выходом. В доме был привычный порядок.

В углу аккумы гирляндой свисали с потолка. Россыпь малиновых огоньков, что зимой исполняла роль ночника. Печка погашена. Дверцы шкафа закрыты. Еда на столе под прозрачными крышками, а дверь на кухню — ещё и на щеколде.

Бардак, если честно. Но без грязи и расхлябанности. И без ощущения наспех прибранного жилища. Так сегодня будет правильно.

Семён захлопнул дверь — момент сосредоточенности на реальном закончился, проскочил между пальцами, как малёк в реке. Вокруг закружились полупрозрачные окна сайтов, сейчас еле заметные, ощущающие, что хозяин занят.

Пальцы на лямки рюкзака — и вперёд, быстрей уйти с тёплого пятачка, от аромата гейзера…

Семёну надо было подняться из небольшого распадка — он еще помнил, как его привозил сюда отец, и вокруг был бесконечный стланик, придавленный к земле ветром, да бирюзовых оттенков ягель. Низкие волны холмов скрывали горизонт. Только «Каблук» выбивался из общего ряда своими неправильными каменными гранями.

Теперь и холмов не видно, и какой горизонт в молодом лесу?

Вокруг росли лиственницы.

Уже выше макушки, руками не у всякой получается согнуть ствол, и привычные ряды саженцев скрадывает хвоя. Вот когда здесь вымахает настоящий мачтовый лес, и хвоя укроет землю, отпадут нижние ветви — тогда бесконечный квадратно-гнездовой порядок стволов снова станет намекать на простенькую программу посадочного робота.

Сейчас же тропа — это настоящая траншея в зеленой массе, надо идти по привычным ориентирам.

Обход.

Семнадцать контейнеров с аппаратурой, которые живут своей машинной жизнью, каждый день подпитываются от раскрытого зонтика батарей, выпускают стайки «ласок». Сами себе лесники и биологи — форпост пущинских ребят.