Сдавайся, крошка! (СИ) - Шикова Илона. Страница 24
— Идем, тебе надо отдохнуть, — Гордей отрывается от нашей игры во взгляды первым, вылезает из автомобиля, а после помогает сползти с сиденья мне.
Что-то силы я свои не рассчитала. Думала, боль немного спала, так я уже могу и стометровку пробежать. Но ноги как-то неожиданно подкашиваются, и я бы точно упала.
Если бы не Гордей.
— Голова кружится, — закрываю глаза, лишь бы не видеть парня так близко. — Сейчас полегчает, и я…
Договорить не успеваю, так как мой спутник…подхватывает меня на руки. Да что там говорить — даже ойкнуть не успеваю, так все быстро происходит. Главное, так уверенно и довольно быстро двигается к входной двери. Как виртуоз, удерживая меня на руках, еще и дверь ключом открывает.
— Свет включи, — командует, когда мы заходим в дом.
— Поставь на пол, я сама дойду, — сопротивляюсь, правда, негромко, а у самой рука сильнее обвивается вокруг шеи парня.
— Свет, говорю, включи, — произносит мой спутник чуть ли не по слогам, а после усмехается. — Сама она дойдет. Давай ты хотя бы сейчас перестанешь выпускать свои колючки и просто расслабишься.
Его голос успокаивает, а командный тон уже не так дико раздражает, как раньше. Свет — пусть будет свет.
А потом еще дверь открыть в мою спальню, лежать и ждать, пока Гордей не придет, а после…
— До душа уж я как-нибудь сама дойду, — ворчу, так как вся моя сущность бунтует против присутствия Гордея в ванной. — Голова уже не так сильно кружится.
— Боженька, дай мне сил! — парень закатывает глаза, а после снова переводит на меня взгляд. — Или под моим присмотром, или…
— Ладно, — киваю, а после медленно сползаю с кровати, не желая слушать это самое второе «или».
Да и сопротивляться, если честно, сил не остается. Ну чего я, в самом-то деле, все время пытаюсь колючки выставить, как правильно заметил Гордей. Хочется человеку погеройствовать — да ради Бога, мне-то что. Доведет меня до ванной, подождет за дверью…
Или нет?
— Что? — парень приподнимает обе брови вверх в немом изумлении, когда я перевожу на него удивленный взгляд.
— Ты…здесь собираешься остаться? — мы стоим посреди ванной и, кажется, покидать ее Гордей ну никак не планирует.
— Собираюсь, — уверено кивает в подтверждение своих слов, а у меня вырывается громкий и протяжный стон.
— Гордей…
— Обещаю, приставать не буду, — смеется, а после разворачивает меня к себе спиной и легонько подталкивает. — Вперед.
Шутник, блин, нашелся. Приставать он не будет.
В моем плачевном состоянии даже двигаться не хочется.
Какие тут могут быть приставания?
Кстати, а с чего ему вообще такие глупые мысли в голову-то пришли?
«И совсем не глупые!» — очередной голос звонко вещает в моей голове.
«Нормальные мысли!»
«Ой, только не говори, что ты против!»
Я против! Даже очень!
Но медленно раздеваюсь, переступаю через бортик, включаю воду, закрываю глаза, а после забываю обо всем на свете, когда струи теплой воды захватывают меня в свой плен. И мысли разбегаются, и голоса пропадают, и даже голова перестает так сильно болеть, как раньше.
Но все равно я схожу с ума, так как чувствую рядом присутствие Гордея. Он не дотрагивается до меня, но я все равно чувствую. Его дыхание, биение сердца, даже в дрожь в теле — и ту ощущаю.
Или я сошла с ума окончательно, или все же голос Гордея звучит слишком близко:
— Не бойся, крошка. Я просто побуду рядом…
Глава 20
Полина постоянно выключается. Или смотрит на меня стеклянными глазами, видимо, не совсем понимая, что с ней происходит. И где она находится.
Меня-то хоть узнает?
В больнице веки у девчонки постоянно закрывались, затем в машине выключилась, пришлось будить. Едва на ногах держалась, возле машины чуть не упала, а сейчас, стоя под горячими струями воды, точно может свалиться без чувств.
Глаза закрыты, девушку шатает из стороны в сторону — да что за напасть-то такая. И снова я в роли спасителя…
«Не тормози!» — подсказывает мой внутренний голос, когда я уже стягиваю через голову футболку.
Не в одежде же мне лезть под душ, в самом-то деле. Да и люди мы взрослые.
Господи, и что она там не видела?
Но едва подхожу к Полине, чувствую, как девчонка замирает. Спина напрягается, пошевелиться не может, а у меня огромное желание сейчас ее обнять. Прижать к груди и замереть на месте, стоя под горячими струями воды.
— Не бойся, крошка. Я просто побуду рядом… — слова даются с трудом, еще и голос какой-то охрипший, и я впервые в жизни теряюсь.
Не знаю, как дальше поступить.
Руки сами тянутся к телу девушки, от чего та вздрагивает. Но все так же стоит ко мне спиной. Не поворачивается. И не пытается заглянуть мне в глаза.
Боится? Что назад уже дороги не будет.
Знала бы она, как боюсь этого я. Сейчас повернется, откроет свои бездонные глаза, в которых можно утонуть, и я пропал. Вряд ли смогу и дальше себя контролировать — тормоза медленно отказывают…
— Будет лучше, если ты уйдешь, — шепчет Полина, но я все равно слышу.
— Не уйду…
— Гордей…
— Не уйду, я сказал! Просто стой и не шевелись!
Как же с ней тяжело.
Иногда ее упрямство просто бесит. Она думает, что я не умею контролировать свой организм? Или боится, что с катушек могу слететь? Так прошли те времена, когда молодость, а главное глупость, бушевала вовсю. Сейчас-то уже думать научился. И отвечать за свои поступки.
Только крошка все равно мне не верит…
— Я не знаю, что со мной происходит, — Полина выдает эту фразу внезапно, а сама прижимается ко мне спиной. — Возможно, завтра я об этом пожалею, но сейчас…
— Ты отправишься спать, — перебиваю я ее бессвязную речь, так как девушка явно не в себе.
Завтра она точно пожалеет, да и на себя бы в зеркало сначала посмотрела бы. Ходячее привидение.
Сотрясение мозга. Стресс.
Ну, какой тут может быть секс?
— У меня такой сумбур в голове, — Полина даже усмехнуться пытается, а после откидывает голову мне на плечо.
И чувствую, как начинает оседать в моих руках.
— Вот же черт! — подхватываю девушку на руки и аккуратно вылезаю из ванной. Скажу честно, это нелегко, благо бортики невысокие.
А то бы грохнулись мы вместе с моей ношей прямо на кафельный пол.
Твою ж…
— И что мне с тобой делать? — я стою возле кровати, куда уложил Полину, и не отвожу взгляда от лица девчонки. — Как же все сложно-то, а? — провожу рукой сначала по мокрым волосам, затем по лицу, фыркаю и направляюсь в ванную.
Хотя бы вытереть воду и замотаться в полотенце — одеться-то я не успел. Так и дефилирую по чужой спальне в чем мать родила.
Вот это я дожился!
Надо же, как жизнь круто заносит на поворотах. Раз, и я уже готов Полину на руках носить, а ведь когда-то ненавидел.
— Почему ты ее игнорируешь? — в голове всплывают слова деда и его перекошенная физиономия.
— Бесит она меня! — мое фырканье в ответ, а так же огромное желание сейчас треснуть кулаком по стене.
Молодость, глупость, дурацкие амбиции. Но самое главное — ревность. Разъедающая душу и сердце на части. Просто съедающая изнутри, от чего кровь бурлила сильнее по венам.
Дед, которого я боготворил, любит Полину. Только ее. Не меня…
Это сейчас я понимаю, как по-детски мое поведение выглядело со стороны — игнор девчонки, «выскочка», мои глупые угрозы, когда нас никто не слышит.
Она зажималась в угол и смотрела на меня своими бездонными глазами.
Как же стыдно становится сейчас, когда осознаешь все ошибки прошлого. Понятное дело — Полина мне не доверяет. Я бы на ее месте так вообще бы послал меня куда подальше, но девушка стойко держится.
Что же с ней случилось? Почему она такая замкнутая?
И самый главный вопрос, который я пытался озвучить в больнице — как так получилось, что ни одной царапины практически нет на ее теле? Пара ушибов, но этого мало. Машина летит на тебя, и любой бы растерялся. Да внедорожник бы мокрого места не оставил от моей крошки!