Рождение Веры (СИ) - Смехова Соня. Страница 10

Демьян усмехнулся, но подошёл и подал руку:

— И что за вопрос?

— А тебе не говорили, что ты слишком много берёшь на себя? — хмыкнула Изольда. Она прошла к двери, выглянула: — Игнатушка, солнышко, заходи, будем чай пить, а этих сейчас выгоним.

— Чай в комнатах запрещён. Идите в буфет. — «Гостеприимству» Демьяна не было предела. — Люба, у нас сегодня тренинг. Ты не забыла?

***

— Люба, и что это было? — спросила Изольда, надкусывая свою любимую плюшку с кремом, покрытую голубой глазурью.

— Ты о чём? — спросила Люба, сглотнула слюну, но к сладкому не притронулась.

Три подружки и Игнат, который был то ли за подружку, то ли за жилетку, в которую можно было выплакать все девичьи проблемы, сидели в буфетной. Вдоль стены квадратного помещения был расположен прилавок, на котором стояла табличка: «Ушла на пятнадцать минут. Кому надо срочно, нажмите на кнопочку».

Наша компания соединила два столика, расставила стулья, словно ожидала гостей. В центр положили коробку с пирожными. Люба заглянула за прилавок, взяла оттуда четыре кружки, столько же пакетиков чая и несколько кусков сахара, налила из кулера кипяток.

— Это бесплатно? У вас тут коммунизм? — спросила Вера.

— Нет, там лежит тетрадочка, где мы все перечислены. Записываешь напротив себя, что берёшь. А когда вдруг буфетчица появляется, расплачиваешься. За меня всегда Демьян платит.

— А если кто-то не заплатит?

— Сумма раскидывается на всех. Но такого ещё не было. Иначе бы все начали друг друга подозревать. А мы одна команда. Должны доверять друг другу. Победа строится на доверии и взаимовыручке, — оттараторила девушка, словно читала «Отче наш».

— Люба, вот, твои любимые. Я специально гоняла Игната в «Сладкую грёзу». Только там есть эти эклеры.

Люба горячо поблагодарила подругу. Но было видно, что в ней жило два желания: накинуться и немедленно слопать пирожное и отвернуться, чтобы не видеть его. Вскоре всё прояснилось.

— Изольда, как мне помнится, Свят запретил тебе есть много сладкого. — В дверях, как всегда неожиданно, нарисовался Демьян. Он подошёл к столу и протянул руку к коробке, которую явно собирался забрать.

— Уй-тттти, не дам, ишверх, — прошипела Изольда, проворно перехватила её и пододвинула к себе. Руками она сделала заслон, собираясь грудью защищать своё богатство.

— Изольда… — голос Демьяна звучал угрожающе, — мне позвонить Святославу?

Девушки от неожиданности даже рты раскрыли. Они ни разу не слышали от Демьяна, чтобы он называл друга полным именем.

— Демьян, почему ты так разговариваешь с Изольдой? — спросила Люба.

Она видела, что подруга стушевалась, покраснела, но при этом дожевывала любимый пончик на сумасшедшей скорости, а сама присматривалась к следующему. Сейчас она напоминала конкурсанта, собирающегося побороться за место самого быстрого поедателя самого большого количества пончиков.

— Потому что, во-первых, Свят мой друг, и это мой долг присмотреть за его невестой, пока его самого здесь нет. Во-вторых, Свят — член моей команды, а мне надо, чтобы команда работала, как часы. А если Изольда окажется в больнице, то партнёр из Свята будет никакой. Изольда, немедленно поставь коробку и верни пончик на место. Ты знаешь, что тебе больше одного нельзя.

Изольда свирепо зыркнула на Демьяна, выдала нечто похожее на «узурпатор» и одной рукой вернула коробку на середину стола, а второй заталкивала пончик себе в рот.

Демьян застыл от такой наглости. Девушка тщательно прожевала, облизнулась, улыбнулась и выдала:

— Всё, не могу вернуть пончик. Можешь звонить Святу.

— Я хочу тебя предупредить, что из-за тебя исключаю Свята из команды. Ладно, теперь вот что. Я забронировал для вас на вечер сауну. Игнат, я надеюсь, что ты не пойдёшь с девушками. А то я за Свята не ручаюсь. И ещё, ты прекрасно знал, что Изольде нельзя много сладкого, но всё-таки привёз… Лучше уезжай отсюда, пока Свят не заявился. Люба, а у тебя полчаса.

Демьян повернулся, чтобы уйти. Вера с Любой в недоумении посмотрели на Изольду, которая пошла красными пятнами. Нижняя губа дёргалась. Чтобы довести до слёз эту неисправимую хохотушку, надо было очень постараться. У Демьяна получилось. К щекам Игната тоже прилил румянец, словно он стал красной девицей.

— Демьян, откуда бы я знал, что Изольде нельзя много сладкого? И прежде, чем бросаться угрозами, может, поговорил бы с девушкой по-хорошему. Или ты только в приказном порядке умеешь?

Демьян повернулся, приподнял одну бровь в изумлении. Как, кто-то посмел перечить ему? Демьяну Ососову? Некоронованному королю?

— Игнат, ты. Сейчас. Что-то. Сказал? Или. Мне. Показалось? — В глазах Демьяна полыхнул огонь нетерпимости. Никто и никогда не вправе перечить Демьяну. Его слово — закон.

— Да, я.

Девушки переводили взгляд от одного парня к другому. Между тем Игнат откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу, сцепил лежащие на столешнице, кисти.

— Между прочим, мы тебя сколько раз приглашали в наш клуб, был бы в курсе. Незнание не освобождает от ответственности. — Демьян облокотился на дверную рамку. Скрестил на груди руки, одну ногу поставил на носок, вынеся её перед другой.

— Что мне, спортсмену, делать среди бизнесменов? Снайпером, разве только…

— Слушайте, а у Тимура есть пистолет, — вдруг ни с того, ни с сего выдала Вера.

Глава 8

Демьян с удивлением посмотрел на Веру:

— Ты галлюциногенов наглоталась?

— Я серьёзно. Тимур в бардачке машины возит пистолет. Я видела. Он его в карман переложил, а оттуда тот ка-ак упадёт и прямо мне в лоб. Вот. — Вера торжествующе посмотрела на парня.

— Понятно. Видимо, по лбу тебе хорошо пришлось. Так, я пошёл. Люба, жду через полчаса. Изольда, подумай, что скажешь Святу. А на твоём месте, Игнат, я бы уже испарился. — Демьян уверенной и быстрой походкой удалялся по коридору. Его шаги становились всё тише и тише и, наконец, совсем затихли.

Невозмутимость Игната изумляла девушек всё больше и больше.

— И как ты его терпишь, Люба? — удивилась Вера. — Нет, я слышала, что он диктатор, но чтобы ещё и тиран… Я бы от такого сбежала.

— Ага, а сама Тимуру глазки строишь. Думаешь, он лучше Демьяна? Да они все одним миром мазаны. Это Игнат какой-то не такой. — Люба вышла из-за стола. На цыпочках дошла до двери, выглянула в коридор, потом так же тихо вернулась. — Игнат, прикрой меня от камеры, — прошептала одними губами. Она протянула руку и взяла своё любимое пирожное. Но не успела донести до рта, как раздался телефонный звонок. — Демьян… Не могу понять, где он установил следилку. Сейчас скажет, — и она скорчила рожицу и голосом Демьяна произнесла: — Люба, перед обедом есть сладкое — плохая привычка. Представляешь, какой удар ты наносишь по иммунке таким количеством сахара? Лучше яблоком перекуси. — Люба закатила глаза и скривилась. — Блин, у меня от яблок уже оскомина.

— Поясни-ка, поподробнее, — попросила Вера.

— А чего пояснять? — вместо Любы в разговор встрял Игнат. — Есть понятие «здоровый образ жизни», а ещё «влияние питания на работоспособность». Вот Демьян и следует всем этим правилам. У нас, у спортсменов, тоже есть свой кодекс правильного питания. Но мы жёстко следуем ему только перед важными соревнованиями. А так иногда позволяем себе маленькие радости жизни в виде чревоугодничества. А вот у Демьяна в этом фишка. Изольда, ну-ка, колись, ты как попала? Свят, вроде, никогда этим не увлекался.

— Демьян настоял, — усмехнулась девушка. Она открыла свою дамскую сумочку-саквояж и выудила оттуда ещё коробку с пирожными. — Мы ходили на приём к диетологу. У меня лишний вес. Совсем чуть-чуть. И можно подумать, что я сама об этом не знаю. Ну я так и сказала, что свою злость жиром закатала, поэтому добрая. В общем, пообещали мне проблемы с давлением и прочим, если я не начну следить за своим рационом. Демьян, на самом деле, очень жёсткий даже с друзьями. Поставил Святу условие, что, если тот не займётся моим рационом и образом жизни, то выкинет его из команды.