Гром над Империей. Часть 4 (СИ) - Машуков Тимур. Страница 25

Забираюсь на дерево, а оттуда на окно. Слегка постукиваю по раме со стороны щеколды, и она начинает двигаться. Буквально пара секунд — и путь в мою комнату открыт. Проскальзываю к себе и вдыхаю уже порядком позабытый запах родного дома. Тут ничего не изменилось, и все мои вещи, оставленные перед отъездом, лежат на своих местах. Оглядевшись, я подошла к двери и осторожно приоткрыла ее, отправившись в сторону отцовской спальни, откуда доносились негромкие голоса.

Потихоньку приблизившись к приоткрытой двери, я, оставаясь под скрытом, заглянула в нее. Мой отец сидел за столом, а напротив него находились трое мужчин, одетых в форму Глаза Орла — аналога Российской Тайной Канцелярии. Замерев, я поняла, что разговор идет обо мне…

— Ее так и не нашли. И на связь с послом она не выходит. Кимемна и Анпейту уже вернулись домой и будут сурово наказаны за свою ложь, а вашей дочери, на которую мы возлагали особые надежды, по-прежнему нет. Хотя она — и мы точно в этом уверены — давно вошла в близкий круг Громова. Но результата этого мы не видим.

— Вы в чем-то меня хотите обвинить? — напряженный голос отца, подкрепленный эфиром, буквально вдавил своей силой стоящих перед ним мужчин.

— Если бы хотели, то разговаривали не тут, бывший старший жрец.

На говорившего демонстрация силы отцом не произвела ни малейшего впечатления.

—И все же, мы бы хотели получить ответ на вопрос — где Эйелен?

— Откуда мне знать? — процедил он. — Вы сами ее проворонили, а теперь пришли ко мне?! Я ее не видел с момента ее отъезда. И позже никаким образом не общался с ней. И об этом вы прекрасно осведомлены!

— Не играй с нами в свои игры, старик! — зашипел старший и рывком приблизился к отцу. Я невольно напряглась, готовясь атаковать, если тот нападет. Невольно мои черты поплыли, и дух панды, проснувшись, напряженно смотрел на людей моими глазами. Я чувствовала его поддержку и готовность делиться силой. Это придавало мне больше уверенности.

— Убирайся прочь из моего дома, отродье аспида! Еще раз посмеешь повысить на меня голос, умрешь на алтаре!

Тот недобро усмехнулся, повернулся к своим воинам и коротко сказал:

— Тащите этого глупца в каюм. Раскаленное железо развяжет ему язык. Я чувствую, что он что-то скрывает. Времена, когда нами правили старики, прошли.

Не успел отец опомниться, как в него полетели веревки с грузами на конце, что полностью сковали все его движения.

— Ну, что, сейчас ты не такой смелый? — злобно оскалился говоривший. И с силой пнул по ребрам упавшего отца.

—Что это? — с трудом прошептал он, увидев, как из его груди вылезли огромные когти. Оборачиваясь, он затухающим сознанием успел увидеть тела своих воинов, разорванных на две половины.

Я была в ярости, нет, в бешенстве, нет, я не знаю, как можно было назвать моё состояние!.. Эти… эти… Да как они посмели тронуть моего отца, самого доброго человека в мире! Их гнилая кровь стекала с моих рук, в одной из я сжимала уже переставшее биться сердце твари, что посмела поднять руку на моего близкого человека. Одним рывком я сорвала путы с отца, а после втянула в себя воздух, ловя чужие запахи в доме. К счастью, эти уроды прибыли втроем, иначе мне бы пришлось устроить бойню.

— Дочка! — радостно выдохнул отец, кидаясь ко мне и крепко обнимая. От его слегка подрагивающих рук, что прижимали меня к себе, шло такое тепло, что я на мгновенье почувствовала себя маленькой девочкой. И уткнувшись ему лицом в шею, разрыдалась, понимая, что опоздай я хоть на день, в живых отца больше не увидела бы.

— Дочка, зачем ты вернулась? — вдруг отстранился он. — Если тебя поймают, то обвинят в ереси и утащат на алтарь! На тебе нет больше благословения нашего бога, и это почувствует любой жрец!!!

— Наш бог?! — презрительно искривились у меня губы. — Нет никакого нашего бога! И не было никогда. А если и был, то он трусливо спрятался в другом мире, навсегда заточив себя там вместе с другими трусами и предателями! А те силы, к которым вы взываете, не от бога идут. Это Тьма, что пытается ворваться в наш мир. И с которой успешно борется мой будущий муж. И скоро я встану с ним плечом к плечу в этой борьбе!

Ох, отец, мне надо тебе столько рассказать!.. Вы тут живете и ничего не знаете о том, что творится в мире. Все ваши знания лживы, стремления — позорны, а действия приближают конец света. И я сейчас не шучу. Я вижу, что ты понимаешь, о чем я говорю. Именно поэтому ты отправил меня в Россию с наказом больше не возвращаться?

— Ты не понимаешь, дочка, — отпустив меня, он устало сел в кресло. — Того, что началось, уже не остановить. Все старые жрецы отстранены от власти, и многие из них отправлены на алтарь. Молодым надоело ждать, в стране смута. Льются реки крови, ежедневно приносятся тысячи жертв. Все, кого я близко знал, уже мертвы. И, видимо, пришел мой черед. Тебе надо бежать! — вновь вскочил он, хватая меня за плечи. — Тут ты найдешь лишь смерть…

Но его речь прервал удар страшной силы, что обрушился на нас подобно молоту.

— Все кончено, врата открыты! — прошептал он, с безумным взглядом поворачиваясь ко мне. — Они сделали это, и нас теперь уже ничто не спасет!

— Это ты так думаешь, отец, — злобно оскалилась я, — не спеши нас хоронить, мы еще повоюем!

Закрыв глаза, я послала сигнал смертельной опасности тем, кто мог меня услышать. И их ответ не заставил себя ждать…

Глава 10

Владислав Громов

Нет, я так не могу. Только не таким способом. К черту все! Я — человек, а не тварь, способная наслаждаться смертью ребенка, чья вина состоит лишь в том, что он родился не в той семье!

Что ж, решение было принято, и тени умерших, уважительно поклонившись мне, растаяли в мерцающей дымке. А я, выкинув пока посторонние мысли из головы, ударил по источнику Павла эфиром, разгоняя потоки и формируя новую сетку эфирных вен, плотно переплетая ее с кровеносной системой. Работа была привычная, и я все делал на автомате, все еще размышляя о правильности своего решения.

Елена вместе с Настей с тревогой смотрели на лицо Павла, которое начинало приобретать естественный вид. Укрепив каналы, я начал увеличивать источник, попутно его стабилизируя. Приняв окончательно решение, что смерти парня я не желаю, я задался вопросом, кто мог настолько грубо дать толчок к преждевременной инициации. Но, как бы я не старался, следов постороннего вмешательства мне обнаружить не удалось. Павел был чист, и даже тени влияния на него извне не было. Оставалось лишь все списать на аномалию развития, которая иногда происходила у одаренных. Причин этому могло быть масса — от съеденного за обедом до переживаний из-за смерти любимой кошечки героини сериала. То есть, определённых факторов, прямо указывающих на такие отклонения, не было.

Твердо решив, что, как только парень окрепнет, я еще раз его обследую, я закончил работу с его источником и вытер честный трудовой пот. Под конец моего вмешательства источник решил резко увеличиться и пришлось его сдерживать. Но зато Павел стал твердым магистром. К совершеннолетию может и до слабенького архимага дорасти. Сил я в него вложил много, но и результат того стоил. А то, если близко сойдутся с Ириской, будет плохо. Не слишком правильно, когда в семье жена сильней мужа.

Оставив Елену с Настей возле цесаревича и не слушая слов благодарности, я вышел из комнаты Павла. Больше мне там было нечего делать. На душе было мерзко. Я ведь на полном серьезе размышлял, не воспользоваться ли мне представившейся возможностью и позволить парню умереть. На миг я даже ощутил свою готовность так поступить, и меня бы поддержали, наверное, умершие предки. Наверно можно было бы найти себе оправдание. Но смог бы я сам жить после этого? Кто-то, наверное, назовет меня слюнтяем, кто-то героем, а вот мне было просто тошно от самого себя.

— Влад, ты как? — подскочивший ко мне Варфоломей с тревогой всматривался в мое лицо. — Что с Павлом? Он жив?