Повелитель войн Кор - Карр Терри. Страница 13

Крик разнесся эхом по залам и коридорам Храма — высокий и пронзительный, усиливающийся по мере того, как на него накладывалось собственное эхо, доводя его-Теброна до состояния беспамятства. Он знал, что все это исходит от Хорнга, но боролся с ним, постепенно продвигаясь по темной внутренней комнате. Он был Теброном Марлом, королем священником вождем Хирлая, это он вошел в Храм Кора, ощущая под своими ногами несокрушимую массивность каменного пола. Холодный пот внезапно выступил на спине — его или Теброна? Но он действительно был Теброном, и он отчаянно боролся со взрывом страха в своем мозгу, как будто все это было борьбой за право ощущения собственной личности. Но он был Теброном.

Крики внезапно угасли; он стоял в наступившей тишине перед Алтарем Кора.

Итак, цель достигнута, подумал он. Сколько дней он сражался, чтобы оказаться здесь? Вспоминать не было никакой нужды; мышцы его тела сами по себе являлись ярким напоминанием о пройденном пути, как и боль в ране, которая мешала движению плеча. Если бы он вспомнил все битвы, он снова услышал бы многочисленные эхо в сознании своих врагов; в сознании, которое погибало вместе с сознанием его собственных умирающих воинов. Нет, таких ощущений он испытал уже достаточно. Вот перед ним цель, и он ее добился; возможно, теперь вообще отпадет необходимость в дальнейших убийствах.

Он раскрыл рот, тщательно выговаривая слова, которым его научили много лет назад, в период учебы в Районе Шахт. Все ритуалы Храма соблюдались только на старинном звуковом языке; этого требовал Кор, и эти слова знали только жрецы, потому что они были настолько стары, что все их формы закостенели к тому времени, когда остальные обрели телепатические способности и упразднили необходимость использования речи. Эти священные слова никогда не произносились в кругу непосвященных.

— Я — Теброн Марл, король первосвященник вождь Хирлая. Я пришел получить твои приказы напутствия.

Он встал на колени, как того требовал ритуал, и уставился на Алтарь.

Там мигнул Глаз Кора — маленький кружочек света в темной комнате. Алтарь был массивный, но простой по оформлению; его тяжелые колонны, воздвигнутые в традиционном стиле, поддерживали вес Глаза. Теброн наблюдал за тем, как Глаз то делался ярче, то затухал, и ждал; внутри него с беспокойством и любопытством ждал и разум Райнасона.

Наконец, Кор заговорил.

«Сохраняй неподвижность. Не продвигайся вперед».

Он почувствовал себя ребенком; волна чувственной сентиментальности мгновенно распространилась по коже и по всем органам. И ведь было из-за чего — в Храме Кора с ним разговаривал сам бог вождь.

— Я жду дальнейших слов.

В темноте Глаз действовал на сознание гипнотически, не давая оторвать от себя взгляд. Снова под сводами огромного зала зазвучал голос Кора:

«Научные поиски твоей расы ведут к ее вымиранию. Научные данные, представленные мне вашими жрецами, со всей очевидностью свидетельствуют, что через сто лет ваша раса вырвется за пределы планеты. Вы не должны продвигаться вперед, ибо на этом пути вашу расу ждет вымирание».

Все его мысли смешались; это было вовсе не то, на что он рассчитывал.

Бог-вождь Кор всегда помогал этому народу продвигаться вперед по пути наук; учеными словами ему докладывали о результатах научных исследований и нередко бывало, что если эти доклады были сформулированы правильно, бог вождь разъяснял непонятные моменты, с которыми они сталкивались. Но сейчас он приказал прекратить научные исследования. Это было просто немыслимо!

Знание всегда считалось божественным; божественное было знанием сущего; сущее было знанием, пониманием. Для него и для всего народа все эти понятия были едиными, и вот сейчас это единство отрекается от тебя! Где-то далеко в темноте он снова почувствовал слабый крик.

— Мы должны отказаться от прогресса? Неужели звезды так опасны?

"Само понятие стремления к прогрессу должно умереть в твоем народе.

Вы должны оставаться неподвижными, законсервировать то, что вами достигнуто, и жить в мире".

Чем дольше он смотрел на Глаз, тем все большим и ярким казался он в темноте Храма; все остальное в этом наполненном эхом помещении являлось темнотой.

"Звезды не опасны. Но есть одна раса, которая растет вместе с вами, и растет более быстрыми темпами. Если вы устремитесь к звездам, то вы скорее столкнетесь с этой расой, а они сильнее вас. Они более воинственны, чем ваши люди. Вы уже готовы к миру, и это должно стать вашей целью.

Оставайтесь на своей планете; законсервируйте знание; культивируйте плоды вашей цивилизации как она есть, но не продвигайтесь дальше. Если вы поступите так, то у вас в запасе будет пять тысяч лет до того, как эта раса обнаружит вас, и если вы не будете представлять для нее опасности, они вас не уничтожат".

При этих словах бога вождя, которые низверглись на Теброна в тиши темного зала, он ощутил, как внутри него поднимается гнев, смешанный с усиливающимся страхом. Он был воином и исследователем. Как мог он отказаться от всех своих планов, и как мог он заставить всех своих подданных поступить так же? Ведь не станет никакой надежды, желания двигаться вперед, никакой любознательности… никакой цели.

— Намного ли эта раса опередила нас в своем развитии? — решился он задать вопрос.

Из алтаря послышался низкий шум; Глаз снова засветился ярче.

«Сейчас они не намного опередили вас. Но они более воинственны, и поэтому будут развиваться более быстрыми темпами. Для обеих ваших рас война является поиском, в котором вы реализуете то, что находится внутри вас. Ваши научные исследования, как и ваши войны, являются по сути одним и тем же. И вы должны покончить и с тем, и с другим, поскольку и то, и другое ведет к неудовлетворенности. А путь к удовлетворению, если такое возможно вообще, лежит только через мир».

Он склонил голову в сторону — жест, означающий полное понимание и согласие. Он не мог вступать в спор с богом вождем Кором, и не смел позволить себе такое даже в мыслях.

— Как я должен повлиять на свою расу? Разве можно убедить каждого из них в том, что необходимо отказаться, забыть все изыскания?

Глаз заурчал и сделался еще ярче на фоне находившейся за ним темной стены с орнаментом, гравированным по камню. Прошло какое-то время, пока Кор не заговорил снова.

«Убедить каждого будет невозможно. Им не следует раскрывать причины; их же следует заблокировать от всеобщей памяти. Ты никому не должен передавать то, что я тебе сообщил. Усиливай свою власть, силой навяжи всем им мир и приведи их к покорности. Можно сделать так, чтобы знание и стремление к поиску умерли в них. Запомни, что не будет никакой цели. И что в этом следует искать удовольствие».

Король священник вождь Хирлая подождал несколько минут и уже был готов подняться и уйти, как Глаз замигал и заговорил снова:

«Ты должен упразднить жречество. Знание, которое я тебе дал, должно умереть вместе с тобой».

Он еще долго ждал в тускло освещенном, неожиданно прохладном зале, что бог вождь заговорит снова; затем медленно поднялся и побрел к двери. В памяти явственно стояло изображение Глаза Кора. Он остановился у выхода из Храма, ощущая, как легкое дыхание города проносится над его головой сквозь вымощенный из камня дверной проем. Один из гвардейцев приблизился к нему и обратился мысленно, но он заблокировал свои мысли и стал тяжело спускаться мимо них по лестнице.

Шум ветра над его головой вырос до завывания; внезапно его охватило ощущение, как будто бы он быстро скатывается вниз по лестнице с самого верха; куски неба, камня, лиц мелькали мимо него как в калейдоскопе. Он потянулся к своей дубине и почти уже взял ее в руки, как вдруг осознал, что он не Теброн Марл, а уже снова Ли Райнасон, и завывание исходило от Хорнга, который силой вытащил его из тех воспоминаний, протаскивая его через тысячи других воспоминаний настолько быстро, что он не мог сосредоточиться ни на одном из них.

Райнасон отключился от сознания Хорнга как от кошмара; он стал ощущать свое собственное тело, лежащее в пыли Хирлая; с трудом открыв глаза, подал Маре знак отключить телепатер.