Сила стихии (СИ) - Мануйлов Дмитрий. Страница 48

Когда-то давно это нагромождение из валунов, похоже, могло быть статуей — по крайней мере, в очертаниях возвышающегося над остальными камня ещё можно было угадать человеческую фигуру, − однако годы не пощадили её, обтесав так, что разобрать, кому она посвящена, не было никакой возможности. Достав из кармана телефон, Игорь в очередной раз попытался дозвониться до Кратова.

Безрезультатно.

Тогда он решил написать Георгию Геннадьевичу. Нужный контакт нашёлся быстро. Пальцы Игоря застучали по клавиатуре:

«Есть информация, что искомый нами предмет может находиться в Лабиринте Руниста. Направляюсь туда».

Подумав, он скинул Григорию Геннадьевичу свою геолокацию. Неизвестно, удастся ему выбраться из пещеры или нет, поэтому Игорь решил перестраховаться. По крайней мере, они будут знать, где его искать.

На ходу сунув телефон обратно в карман, Игорь двинулся к холму. Заросшая тропинка петляла между кустов, густо усеивающих окружающую местность. Лазарев перешагивал через крупные камни, изредка попадающиеся под ноги, и размышлял о том, что же будет с ним дальше.

Судя по тому, что рассказывали Хвой и Элина, ничего хорошего ждать не приходилось. Он и сам удивлялся тому, с каким фатализмом идёт на возможную смерть: в конце концов, люди погибали здесь не просто так — однако страха почему-то не было. Возможно, причина крылась в том, что ему, если повезёт, не придётся заходить вглубь пещеры: неизвестно, как далеко забрался Бальса, прежде чем умереть.

Если повезёт… Игорь невесело хмыкнул. Удача редко поворачивалась к нему лицом, но это ничего не меняло: он знал, что должен попасть в Лабиринт Руниста, чтобы помочь дочери Кратова, поэтому никакого выбора у него, в общем-то, и не было.

Мысли вновь вернулись к Филиппу, и Игорь в сердцах выругался. Почему он не выждал оговоренный срок? Остановить бывшего напарника не было никакой возможности. Более того, приход Игоря в Дом Деметры ещё больше усугубил бы те сложности, которые сулило Кратову посещение одного из самых охраняемых особняков современности. Нет, лучшее, что мог сделать Лазарев — это проникнуть в Лабиринт Руниста и найти фальсиформику. Только это способно было помочь, по крайней мере, одному из семьи Кратовых.

Тропа круто вздымалась вверх, и Игорь едва не споткнулся об очередной валун. Несмотря на комфортную осеннюю погоду, его лоб покрылся испариной. Лазарев вытер вспотевшие ладони о камуфлированную крутку: прежде, чем отправиться к Лабиринту, он заехал домой и переоделся в рабочую одежду. Лазить по пещерам в брюках и водолазке показалось ему нелепой идеей.

Григорий Геннадьевич на сообщение так и не ответил. Игорь даже подумывал о том, чтобы позвонить ему, но осадил себя: всё, что было нужно, он уже сообщил, и звонить учителю Сони не было никакого смысла. Филипп не слишком-то жаловал Григория Геннадьевича, а потому едва ли он стал бы делиться с ним своими планами по проникновению в Дом Деметры.

Вершина холма оказалась плоской, будто какой-то великан срезал её ножом. Она появилась перед Игорем неожиданно: вот он обходит очередной разлапистый куст, коих, казалось, возле тропы больше сотни, и вот — под натруженными ногами вместо крутого подъёма наконец оказалась плоская утоптанная земля без единой травинки. Мёртвая земля.

Тропа исчезла, но в ней больше не было нужды. Здесь, на вершине холма, было лишь одно место, куда можно было пойти.

В конце каменистой площадки располагалось небольшое возвышение, прыщом выделяющееся на безупречно-гладкой поверхности земли. Эдакий холм на холме. Только вот, в отличие от своего старшего собрата, этот холм представлял собой скопление каменных плит с возвышающейся на них статуей. Не теряя ни минуты, Игорь направился к ней. Приблизившись, он вздрогнул.

Нет, причина была не в зловещей статуе, у подножия которой он оказался. Она, конечно, могла внушить трепет рунистам, посещающим этот холм как святое место, последнее пристанище великого деятеля прошлого. На Игоря она такого эффекта не произвела. Зато обломки костей, торчащие из-под крупного валуна, заставили его приглушённо выругаться.

Это вполне могли быть останки какого-то животного, неудачно угодившего под рухнувший сверху камень, но верилось в подобное слабо. Слишком сильно белые, затёртые ветром останки походили на берцовые кости. А валяющаяся поблизости россыпь маленьких овалов в далёком прошлом легко могла быть чьими-то пальцами.

Игорь остановился. Прямо за этим валуном зияла чернотой глубокая расщелина, уходящая куда-то под статую. Некстати вспомнились предупреждения Элины о том, что никто из людей, проникших в Лабиринт Руниста, так оттуда и не вернулся.

Воспоминание об Элине заставило Игоря ненадолго прикрыть глаза. Может быть…

«Да нет, − тут же одёрнул он себя. — Не в этой жизни».

Это был последний шанс, чтобы повернуть назад и отступить, но Игорь не стал об этом задумываться. Он знал: если какое-то действие внушает тебе страх, следует предпринять его как можно скорее.

Извлечённый из бокового кармана фонарик белым лучом осветил ступеньки, до этого скрытые темнотой расщелины. Последний раз глубоко вдохнув чистый воздух открытого пространства, Игорь шагнул внутрь.

Глава 24

Возле огромного особняка было немало сторонних пристроек. В конце концов, чтобы обеспечить максимально комфортные условия для хозяев, требовалось многое: место, где будет отдыхать охрана, освободившаяся после патрулирования. Небольшой домик для слуг, которых никто не стал размещать в основном здании. Гараж, размерами в несколько раз превосходящий предыдущую постройку, располагался поблизости от кованных металлических ворот, установка которых стоила целое состояние, был заполнен автомобилями, каждый из которых стоил столько, сколько, пожалуй, обычному человеку не заработать и за десяток лет. Но одно из зданий находилось отдельно от всех остальных.

Что ни говори, а здание сильно выделялось. Окруженное плотно усаженными высокими деревьями, оно было построено относительно недавно. Что такое двадцать лет, когда другие здания разменяли уже не первую сотню? Этого дома не должно было существовать. И всё же — он был.

Особняк скрывал его от посторонних, как молчаливый страж, ограничивающий доступ к своему детищу. Впрочем, все люди, работающие на территории Дома Прометея, прекрасно знали о нём, как знали и то, что приближаться к небольшому одноэтажному домику, было строго-настрого запрещено всем, кроме узкого круга лиц. Впрочем, человека, вошедшего в узкую дверь из толстого морёного дуба, никто не посмел бы остановить, ведь именно он этот узкий круг и возглавлял.

− Привет, Ангелина.

Голос Прометея эхом пронёсся по пустому помещению. Здесь не было практически ничего: наскоро оштукатуренные стены не украшали ни картины, ни драпировки, свойственные роскошному особняку. По сути, здесь было всего две вещи.

Первым предметом, находившимся внутри дома, был изящной работы гроб, выплавленный из цельного куска светло-серебристого металла. Вторым — простой деревянный стул, расположенный возле этого самого гроба.

Прометей неторопливо подошёл к гробу и нежно провёл по нему широкой, покрытой густой сеткой толстых вен ладонью. Затем он степенно опустился на стул. Он вообще не любил спешку, считая её уделом слабых людей, а с возрастом стал ценить неторопливость ещё больше. Тем более, что нестись куда-то сломя голову ему никогда не было нужды.

− Я встретил твоего сына, − без предисловий заговорил он. Никто ему не ответил, но он и не ждал этого: на самом деле Прометей не был даже уверен, что дочь его слышит. И всё же он регулярно приходил сюда, чтобы поговорить. Это было нужно в первую очередь ему самому.

− Если честно, не ожидал, что это произойдёт. Это моя ошибка: я даже не знал, жив ли он — без пробуждённых способностей найти его было бы затруднительно. Ваша хитрость сработала — запечатав его силу, вы надёжно скрыли его от моих глаз, − тут он позволил себе чуть улыбнуться. На его лице это выглядело странно и неуместно, будто трещина пересекла скалу. — То есть почти сработала. Несмотря на все ваши старания, парень умудрился развить свои способности. Представляешь?