Сказание о Небесной Искре. Том 3 (СИ) - Лисовецкий Богдан. Страница 34

Тяжелый сапог опустился на его голову, сильным ударом вдавливая лицо в землю. Удар повторился снова, а потом снова.

Сабриель топтал своего противника, зная, что тот уже отравлен и совершенно не несет никакой опасности.

— Ты паскудная тварь! Попортил мне нервы, из-за тебя погиб Язид! Один он понимал меня во всем этом сраном мире, а ты со своими дружками забрал его. Думаешь я просто так тебя убью? Нет! Я помучаю тебя, а потом сожру твою душонку, заодно заберу твои объемы энергии.

Ивор попытался отползти, но его тело лишь безвольно вздрагивало, отказываясь слушаться.

— Что такое, дружочек? У тебя проблемки да?

Сабриель взмахнул рукой, две иглы технично сделали глубокие надрезы под коленями Ивора.

Юноша взревел от боли, однако рев тут же прервался из-за подступившей ко рту крови.

Хазар наклонился, подняв голову парня за волосы и посмотрел в темно-зеленые глаза.

— Ты сдохнешь, как безвольная собака в подворотне. В твоей смерти не будет ни чести, ни пользы!

Рука Сабриеля ударила Ивора по лицу, заставив его повернуться набок, часть игл на спине вошла глубже в плоть, причиняя немыслимую боль. Багровый туман образовал плоский круг за его спиной, а тело парня затрясло в конвульсиях. Спустя мгновение на груди показалось голубоватое сияние.

Техника Кражи Души очень сложна в исполнении и даже от такого опытного практика, как Сабриель, она требовала огромной концентрации. Поэтому он не заметил трещину под ногами, а также и взрыва энергии в паре десятков шагов от себя.

Тяжелый поток духовной силы подкинул в воздух хазара. В то же мгновение на него обрушилась широкая темно-желтая лента, которая ударила его сначала об землю, а после, когда он отлетел по инерции от удара вверх, отшвырнула в сторону на добрых пятьдесят шагов.

Багровый туман тут же растворился, не оставляя и следа после себя.

Высокий юноша в кольчужной рубашке и кафтане темно-бежевых цветов со знаком Берканского княжества подошел и наклонился.

— Кажется я вовремя! — Вед улыбнулся краем губ, протягивая руку Ивору, а другой развеивая свою песчаную ленту. — Ты же не собирался помереть, не дав мне достойного реванша?

— На пару вдохов пораньше было бы… идеально. — Ивор схватился за руку, и оперся на твердые плечи берканского практика. — Но до реванша еще надо бы дожить.

— Погоди-ка… Сейчас будет больно. — Вед резким ударом послал импульс духовной силы в грудь Ивора, тем самым выбил все иглы из его спины, а энергия начала перетекать в жилы, помогая остановить кровотечение. — Да уж, скажи мне полгода назад, что я буду спасать того, кто выкинул меня с Турнира Четырех, я б его высмеял.

Ивор тяжело откашлялся, но почувствовал, как духовная сила снова циркулирует внутри, позволяя ему медленно вытеснять демоническую энергию и восстанавливаться.

— Спасать? Боюсь, ты себе подписал такой же приговор что и у меня. Это пик Выращивания Духовного Древа, а мне нужно хотя бы тридцать вдохов, чтобы снова встать на ноги.

— Всего-то тридцать вдохов продержаться против пика Древа? Да запросто! — наигранно усмехнулся Вед.

— Нас двоих не хватит, чтобы совладать с ним.

Из-за деревьев мелькнула тень. Сабриель двигался к ним, медленно и угрожающе.

— Умирать мне особо не хочется, но и выхода в общем-то другого нет. У тебя тридцать вдохов. Не больше!

Ивор кивнул и, покрыв свои ноги какой-то мазью, вытащенной из сумки приморозил места ранений. Юноша побежал куда-то в сторону, скрываясь за стеной деревьев.

Вед разогнал песчаную духовную силу внутри себя, сложив знаки Беркана и Опоры.

— Земной Закон. Третий том. Засуха!

…

Амран — седьмой военачальник Захарии. И пусть он имел не столь высокое положение среди остальных военачальников, а его культивация находилась не на пике Выращивания Духовного Древа, это не делало его слабее. Его техники высоко ценились Захарией и внутренним кругом хазар.

Каган доверял ему. Как и любой военачальник, Амран был близок к правителю больше, чем остальные практики. Он действительно готов отдать жизнь ради него и всего каганата. Сейчас же седьмой военачальник был безмерно рад, ведь в очередной раз Захария смог достойно ответить на столь неожиданный план русов. Быстрыми командами правитель хазар разделил основные силы на две части и направил в леса по обе стороны холмов еще до основного отступления. А когда русы бездумно гнались за специально оставленными людьми, их разделили отряды, которые возглавлял он, Сабриель и Тирах — вернувшийся брат Захарии. Все эти отряды находились по правую сторону холма, в то время как по левую оставался сам каган и шестой военачальник Салех.

Когда половина практиков промчалась мимо, его отряд перекрыл пути к воссоединению. Началась битва, в которой его практики успешно теснили русов, но один вопрос оставался нерешенным. В отряде преобладали воины в красных и бежевых кафтанах, а значит должны быть и те, кто ведет их. Голова отряда.

Среди всполохов огня и летающих из стороны в сторону земляных и каменных глыб, он увидел девушку примерно семнадцати лет. Она гордо восседала на гнедой, направляя своих воинов. Рядом с ней был парень, чуть старше. Пусть он и выглядел одноруким калекой, в его осанке прослеживалась гордость и высокое происхождение.

— Огневолосая девка и есть лидер отряда? Смех, да и только. У русов настолько все плохо? Что ж, пора показать им силу Хазарского каганата.

Лилия спешилась. Ее лицо было мрачно-серьезным. Девушка смотрела на стоящего впереди мужчину, чья нижняя челюсть выпирала вперед, делая его внешний вид более угрожающим.

— Скажи мне! Реликвию отца передали тебе? — Лучезар явно занервничал, но спокойный взгляд Лилии в мгновение успокоил его.

— Реликвия принадлежит правителю. Логично, что она у меня.

Юноша увидел толстый плетеный шнурок на ее шее и кивнул. Он видел реликвию лишь раз, но до сих пор помнил, как отец активировал ее лишь на одну десятую всей силы. Лучезар никогда не забудет этого момента. Медальон в виде спирального пламени, которое углублялось внутрь был выполнен из титанической руды. Ее нашли лишь единожды за все время в Крадовом княжестве. Кусочек руды был размером с ноготь. Из него предкам удалось сотворить этот самый медальон.

— Я окажу тебе поддержку со спины. Будь осторожна, сестренка.

— Буду, братец. Буду. Оглянуться не успеешь, как эти выродки поплатятся за смерть отца. Я выжгу герб Крадова на их телах.

Девушка двинулась вперед, к широкоплечему хазару. Кругом полыхало пламя, люди вопили и гибли. В ужасной симфонии звуков уже было тяжело разобрать, кто и что кричит. Но княгиня была настроена лишь на своего противника.

Прошло не так много времени, с тех пор, как она вернулась после исследования Гиперборейских руин, но случилось столько всего, что явно ее изменило. Она выдохнула, а воспоминания заполнили ее голову.

…

Хлопок!

— Ты думаешь, что сможешь продолжать вальяжно вести себя? ТЫ ДОЧЬ КНЯЗЯ! Моя дочь. Я закрывал глаза на убийства, но это… Я не понимаю! Объяснись.

Лилия склонила голову вправо. Ее щека горела. Она прекрасно знала, что отец ударил совсем слабо, она даже не особо чувствовала боль. Но обида в ее груди комом подскочила к горлу, ведь никогда ранее он не поднимал на нее руку. До последнего девушка хотела скрывать то, что случилось с ней во время испытания под Гиперборейскими руинами, но отец оказался проницательнее, чем Лилия предполагала. Да и ее внутренний мир сейчас словно перестраивался, поэтому подобное было сложно сдержать в секрете.

— Думала я не замечу? Да твой внутренний мир буквально бушует! Как ты могла отдать самое ценное, что у тебя было?! Свое женское начало. Княжеского происхождения! Я же знаю твой темперамент, ты бы никогда не… Тебя взяли силой? Ответь! Я уничтожу любого, кто посмел.

— Отец! Прекрати уже! — Лилия взревела так, что волна белопламенной энергии прокатилась по дворцу, заставляя Огневеда поднять брови.

Это была энергия, которая принадлежала седьмому Аркону. Но только пару дней назад, когда его дочь вернулась, она была лишь на начальных стадиях. Громадные выбросы духовной энергии заставляли ее прорываться, но из-за гнева, что переполнял ее, девушка даже не замечала этого. Что за невероятный случай, прорывы вне медитаций и дыхательных упражнений, вне боя и нахождения на грани смерти, но в обычном разговоре.