Брутальная Падме, или Новая судьба королевы (СИ) - Войце Влад. Страница 57

Антре поняла, что более нельзя откладывать неприятный разговор с дочерью. И деятельность Падме требует обсуждения тет-а-тет. Иначе, эти мысли Антре пыталась гнать от себя, но они уходить не хотели, вскоре в Доме может обнаружиться новый теневой глава, а она, как прошлый, уйдет в небытие. Она не обманывалась, даже близкие родственники, подчас, легко лили кровь родичей, если считали выгоду от этого достаточно высокой.

Падме, как окончательно показало недавнее покушение, очень плотно контролировала службу безопасности Дома. Серьезно усилившуюся за эти годы, да ставшую практически сильнейшей на Набу. Но у Антре было, чем удивить дочь, если смутные подозрения которые она гнала от себя даже теперь, окажутся правдой. И из десятка гвардейцев, что в последнее время сопровождают дочь, как минимум четверо, точно всё еще работают на Антре. При этом знают об этом, лишь они сами.

Но это был самый крайний вариант. Жизнь среди богатейших людей имеет свои недостатки и правила, иногда смертельные. Но опытная интриганка, при всех подозрениях в отношении дочери, всё же не хотела доводить до такого, в большей степени желая наладить взаимопонимание. Если амбиции матери и дочери смогут найти точки соприкосновения, этим обязательно стоило воспользоваться.

Всё же семья — это семья. А жизнь Антре показала ей, как подобные ошибки и торопливость в прошлом, приводила к взаимной аннигиляции интересов, могущих послужить на благо всех сторон. И повторять эти ошибки, если оставались на то шансы, совсем не хотела.

— Госпожа, корабль вашей дочери приземлился, — секретарь тихо подошел сзади к задумчивой Антре.

— Хорошо, проводи её сюда, — пока секретарь шел к двери, Анре мазнула взглядом по двум гвардейцам у двери, в верности которых она была уверена. Если разговор свернет не туда, их и тех кто есть среди ближней охраны дочери хватит. А будь их больше пары, Падме могла бы и что-то заподозрить. Антре вздохнула, жаль, что она не сдержалась и когда пришло то злополучное сообщение о встрече от оружейников извне. Позволив себе несколько жёстко пообщаться с дочерью. Лучше было бы дождаться спокойно её возвращения. А так, если у Падме были настроения, в которых мать её стала подозревать, то подобный вызов её, лишь насторожил.

Впрочем, судя по виду зашедшей Падме, та, как будто ничего особенного в недавнем разговоре не увидела. Хотя, как дочь умеет пудрить мозг окружающим, мать была в курсе. И не обманывалась расслабленным видом Падме.

— Что случилось, мама? — Падме продефилировала легким шагом к маме и села в кресло в паре метров, приняв, показательно, крайне расслабленную и беззащитную позу.

— Нам пора серьезно поговорить дочь. Время пришло.

— Надо так надо, я не против, только зря ты, мамочка, смотришь на меня так настороженно, как будто я не твоя любящая дочь, а чужой человек, от которого не знаешь, что ждать.

— Ты моя дочь, это факт. И я тебя люблю, надеюсь взаимно, но есть некоторые вещи, что я хочу уточнить, чтобы они не отравляли отношения меж нами.

— Что же, я готова внимательно выслушать тебя, развеяв явные наветы, — Падме мило улыбнулась одними глазами и твердо взглянула матери в глаза.

________________

(примечания)

(*) ТПС — Товары повседневного спроса — общее название для товаров повседневного потребления (особенно продуктов лёгкой и пищевой промышленности)

(**) ВПК — Военно-промышленный комплекс.

ГЛАВА 22

Глава 22

Откровенность в правильный момент — страшная сила, или вира за кровь

(Дворец Амидал. Малый гостевой зал)

В первый момент после разговора по связи с матерью я немного напрягся. Когда человек, который с давних пор существует с тобой, как будто в разных мирах, не влезая в твои дела, но от которого в немалой степени зависит твоё существование, дёргает тебя таким тоном и с таким выражением лица, то можно ожидать всего.

Однако, уже к посадке я успел обдумать массу нюансов и принять определенную стратегию. Первое, — хоть и не была названа причина напряжения матери, я довольно быстро её вычислил. По крайней мере, как полагал. Чуть более месяца назад на меня было устроено покушение, после чего мной были предприняты определенные шаги. Вероятно разум на той стороне возобладал. И пришло время собирать урожай.

Но в большей степени я очередной раз обдумывал другое. Моя проблема была в том, что планы у меня были громадные и слишком долгоиграющие, при этом зёрен, что должны были взойти со временем и серьёзно помочь мне, посеяно было немало. И с каждым годом их становилось всё больше.

Главная проблема была в том, что кроме внешних сил, мне была нужна серьёзная поддержка и внутри Дома. До 12 лет такую мне предоставлял дед. Правда ограниченную, так как от дел он во многом отошел и ввиду здоровья, да и просто потому, что многие нити управления Домом в свои руки, после смерти отца, взяла мать. Впрочем, невзирая на размах работ и траты, в целом, работы по будущему носили сильно ограниченный характер. Когда только начал, а активно я работал на этом направлении всего лет шесть, действительно масштабной поддержки и не нужно было. Вполне хватало того что есть.

Но уже своё тринадцатилетие я встретил практически в одиночестве. Нет, у меня была почти пара сотен молодых парней и девчат, что всё больше подпадали под моё влияние и в будущем не мало должны были мне помочь. А в нескольких десятках крупных образовательных учреждений, что открывались под моим патронажем на Набу, зрел другой урожай. Он должен был заполнить в своё время нишу среднего звена, по самым ключевым направлениям.

Но по ключевой позиции — в Доме, у меня не осталось поддержки. Умер дед, тихо ушедший во сне, который очень многое сделал для меня. Он ещё и служил могучим, невзирая на подорванное здоровье, буфером, меж мной и остальной семьёй. С братьями я давно научился справляться. За те редкие встречи со мной, похоже, я внушил им опаску на свой счет и нежелание связываться. Но если с ними я и не собирался, что-либо менять, по крайней мере пока, то вот с реальным главой Дома — матерью, общий язык найти хотелось бы.

Пока был жив дед — ни мне, ни, похоже, матери это было не нужно. Но сейчас наши разногласия могли послужить серьёзным препятствием для обоих. Проблема была еще и в том, что из-за слишком долгого, по сути, раздельного существования, идти первым на встречу было нельзя.

С одной стороны, это сразу поставило бы меня в излишне подчинённое положение, а мне, с моими планами полноценно встраиваться в иерархию Дома было противопоказано. Притом мама просто была бы обязана выбрать, именно показательное поставление меня «на место». Уж слишком долго я был вне её власти, а идя на поклон, как бы капитулировал, говоря, что без умершего менее года назад деда, я критично нуждаюсь в ней.

С другой же стороны, излишняя самостоятельность всё более напрягала мать, что, похоже, наконец и вылилось в вызов на откровенный разговор. И моя достаточно серьёзная откровенность, которую я собирался проявить, причём, что особо важно, проявленная под давлением матери, делала сразу три дела.

Без излишеств, сохраняя мою достаточную самостоятельность, показывала моё желание сотрудничать. А так же искренность, подтверждая, что власть матери, которая своей волей, как бы продавила меня, мной признаётся в полной мере. Но для меня, кроме этих важных нюансов, было важно третье. Невзирая на укрепление моего положения в семье, вплоть до того, что если бы я захотел, то уже сейчас мог бы устроить дворцовый переворот.

Но вот мне это было абсолютно не нужно ни сейчас, ни в дальнейшем. И мать в роли реального главы меня более чем устраивала. Так как нужна была сильная фигура, что правит в Доме, но которая вполне лояльна ко мне. И что берёт на себя львиную долю обязанностей главы, до которых мне, откровенно говоря дела не было. В будущем мне ещё придётся попотеть в роли королевы, а потому торопливо возлагать на себя балласт глобального управления, пусть и меньшего масштаба, я не хотел.