Фестиваль (СИ) - Алексеев Александр. Страница 75

Недолет. Перелет. Недолет.

По своим артиллерия бьет.

За такие стихи из Союза Писателей выпрут на раз-два. Да и из партии тоже... Наша интеллигенция стучит друг на друга круглосуточно...

Открываю местную прессу:

Строится крытый дворец спорта "Шахтёр".

На многих шахтах перейдут с конной тяги на электрическую.

В спортшколе открыто отделение шахмат. Преподавать детям будет молодой мастер спорта, чемпион Сталино среди молодёжи по шахматам Юрий Исаакович Коц с шахты Октябрьская. Смотрю на фото кучерявого горняка-шахматиста.

Автобуса всё нет. Накладка. Прислушиваюсь к разговору друзей. Колобок беседует с Валей Бубукиным. В это время, если парни говорят про тёлок и про тачки, то это они не про девушек и авто, а про коровник и рабочий инвентарь.

Вот наконец появляется автобусный Студебеккер.

Встречающие предложили нам организовать перед матчем экскурсию на введённый в строй на месте довоенного молокозавод, но Маслов отказался, сославшись на плотный график перед матчем. Поехали.

Вечером болельщики потянулись на стадион. Маслова перед матчем пригласили в гостевую ложу. Приехал глава угольной промышленности СССР Александр Фёдорович Засядько. Перед выходом на поле в коридоре узнали, что нашим соперникам их тренер пообещал дополнительно каждому по пятьсот рублей премии за победу в матче. У нас же такса не изменилась.

А у "Шахтёра" то вполне боевая команда с одной звездой. Все горняки играют на главного бомбардира Первенств СССР Александра Пономарёва. Если у него игра пойдёт, то соперникам не поздоровится. А игра у Пономарёва пошла... Они вдвоём с молодым Витей Фоминым разорвали нашу оборону, как тузик грелку. И Яшин сегодня не выручил, и защита профукала. Пономарёв забил нам в первом тайме два, а Фомин - один. У нас Васечка со штрафного закрутил в "паутину". "Шахтёр" ведёт 3:1. Стадион оргазмирует после каждого мяча горняков.

После перерыва мы быстро обменялись голами. Пономарёв результативно сыграл на добивании, а я вонзил слёта с Васечкиной подачи.

В конце второго тайма Татушин, прорываясь по флангу, заметил, что я и остальные партнёры отстали, наверное, решив, что будет положение "вне игры". Но судья не дал свисток и к Татушину наперерез понеслись два шахтёрских "лося". Затопчут... Тогда Боря остановил мяч, сел на него и начал перевязывать шнурки на бутсах. Защитники, опешив, остановились, посматривая на судью и друг на друга. Не решились забрать мяч у попавшего в ситуацию соперника. Но, оказалось, что это была просто футбольная хитрость. Боря, завязав шнурки, глянул на поле, увидел бегущего от центрального круга Колобка и дал передачу тому в свободную зону. Вася в касание веером пасанул на выход мне. Я, оторвавшись от опекуна, забил, легко переиграв вратаря.

В последние минуты "Шахтёр" поставил перед своими воротами "автобус" и отбивался из последних сил, стараясь удержать свою победу. Мы обстучали их штанги, но так и не забили. Поражение 3:4. Стадион после финального свистка, орал так, как будто горняки стали чемпионами Союза.

Сразу после матча Маслов встретился с Александром Пономарёвым по поводу молодёжной сборной СССР. Бомбардир согласился переехать в Горький, чтобы тренировать основную массу своих подопечных до апрельского Чемпионата Европы. Пономарёв был нужен нам, как непререкаемый авторитет в футбольной среде и любимец болельщиков. На такого не спустишь собак в парткоме, сам потом без штанов останешься.

Пономарёв. Я помнил его не только как одного из сильнейших нападающих советского футбола, но и как Заслуженного тренера СССР, бравшего со своими подопечными золото чемпионата СССР, медали на чемпионате Европы и на Олимпийских играх... Он был чем то похож на Маслова. Прежде всего доскональным знанием футбола и интуицией. Мог с тренерской скамейки выйти на поле, чтобы показать, как нужно работать с мячом. У него была "чуйка" на ярких игроков. На таких, каким был он сам... Он, как и Маслов не лез за словом в карман, но был отходчивым и внимательным к нуждам футболистов. В тех его сборных ребята в глаза и за глаза называли своего тренера Семёнычем, выделяя своего родного наставника из череды окружающих начальников.

Прощаясь с уезжающей на вокзал командой я подарил Таранке купленный с лотка у инвалида, как я сказал, вручая, "перстень невидимости".

- Так то это обычное оловянное колечко переплавленное из ложки, - говорю я запунцевевшей девушке, - но если скажешь, "абракадабра", то станешь невидимой!

- Юра, мне такое кольцо очень-очень нужно. - принимает копеечный подарок Лена, - Хочу исчезнуть от некоторых, чтобы меня никто не нашёл!

Мы с Сальковым остались в Сталино после матча, чтобы найти наших новых донецких дублёров. Сальков помнил пару адресов из прошлой жизни. Кандидаты жили рядом со стадионом. Благодаря мне, переговоры прошли успешно. Сальков ещё не тянет на взрослого... Парни согласились поиграть в дубле класса "А", особенно, после того, как мы им рассказали о предстоящем молодёжном чемпионате Европы в Испании. На который поедут в основном горьковские дублёры, а тренером будет их любимый Александр Пономарёв.

Володя пошёл на побывку к родственникам, а я двинул к зданию на котором висел транспарант "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Трактир. Быстро нашёл женщину не похожую на жрицу любви. Отвык я уже платить за это дело. Дама поначалу как-то холодно ко мне отнеслась. Но, узнав что я командировочный, резко подобрела, заказала для нас бутылку портвейна и взялась сама разливать напиток, пока я ходил за фруктами для закуси.

Вино мне не понравилось. Какой-то медицинский привкус. Поэтому я второй бокал вылил в кадку с фикусом, пока дама отвернулась. Она сама же пить не стала, сославшись на то, что уже выпила горилки, а смешивать не хочет...

Как выходили из трактира помню, как сворачивали в сквере в кусты помню, а вот, как меня обчистили не помню. Видимо снотворное подмешала. Но, я отключился не до конца и слышал разговоры при выворачивании моих карманов.

Ну, хоть военное удостоверение оставили - и то хорошо. Они говорили про Грымзу, про шалман за кинотеатром, про то, что за следующим лохом пойдут в вокзальный ресторанчик.

Сколько я пролежал - не знаю. Мои трофейные часики помахали мне ручкой. Ну, я этого так не оставлю... Выдвигаюсь к вокзальному ресторану. Эти двое узнали меня и бежать. Я хоть и заплетающейся походкой, но довольно быстро, стал их догонять. Тут, миновав кинотеатр, они нырнули в подворотню.

Я, услыхав стук шагов в подвал, нырнул следом.

- Куда прёшь? - остановил меня громила на входе.

- Грымза звала, - ляпнул я первое пришедшее в голову.

- Кому это я там понадобилась, - раздалось из-за зашторенного стола...

Вышла Грымза - страшноватая женщина средних лет в элегантном платье из тафты и фильдеперсовых чулках в тон.

- И кто это меня тут ищет... овчарка ментовская?

Тут я вырубился и приложился головой об стол...

Голоса. Сначала неразборчиво, а потом:

- Может его того... и в Парке в Кальмиус ночью...

- Может, но подождём... Откуда он меня знает?

Так. Про Москву говорить нельзя. Скажу, что половину вина вылил. Правду говорить легко и приятно...

Открыл глаза. Грымза сидит напротив. Рядом стоят два амбала. Не дёрнешься. Рассказываю про вино. Про часы немецкие. Грымза грозно зыркает на "снотворщицу" и та выкладывает часы из сумочки.

- И где же ты, лейтенант служишь? В Горьком? А тут, что делаешь? В футбол? Ни разу не была... Что же мне с тобой делать-то? - стуча по ладони моим удостоверением, спрашивает Грымза. - Мне уже пора идти пулю расписывать, а тут ты...

- А можно я Вам на гитаре сыграю, - опять брякаю я своим затуманенным мозгом.