Могилы из розовых лепестков (ЛП) - Вильденштейн Оливия. Страница 22

— У тебя идет кровь? — глупо спросила я.

Я приподняла её свитер на несколько дюймов. Белая футболка под ней была пропитана кровью. Она даже начала просачиваться в снег, окрашивая его в розовый цвет, как клубничный лёд, который я покупала на ярмарке каждое лето.

— Я собираюсь вызвать скорую, — сказала я, натягивая свитер обратно. — Всё будет хорошо.

— Никакой скорой помощи, — прошептала она хриплым голосом.

— Почему нет?

— Потому что врачи… — она положила одну руку на снег и сильно надавила; её пальцы исчезли в белизне, — не знают, — она стиснула зубы и зажмурилась, — как лечить раны, нанесённые… — она перевернулась на спину, издав оглушительный крик.

— Нанесённые чем?

Она пристально посмотрела мне в лицо.

— Фейри, — сказала она, прежде чем потерять сознание.

— Чёрт, чёрт, чёрт, — пробормотала я. — Гвенельда?

Я встряхнула её. Я остановилась, когда увидела, что из неё вытекает ещё больше крови. Может быть, я разбередила рану. Я положила ладонь ей на щёку и медленно похлопала.

— Гвенельда, проснись.

Она этого не сделала, поэтому я вытащила свой мобильный телефон из кармана пальто, но он выскользнул у меня из пальцев, исчезнув в розовом снегу рядом с телом Гвен. Я наклонилась и схватила его. Я собиралась позвонить своему отцу. Нет, подождите, я не могла ему позвонить. Он подумает, что она сумасшедшая, каковой она и была — в некотором смысле. Но я не могла просто позволить ей умереть. Дрожащими пальцами я набрала номер Блейка.

Он не взял трубку. Я попробовала ещё раз.

— Что? — фыркнул он.

— Мне нужна твоя помощь.

— Моя помощь? — затем тон его голоса изменился, став почти резким, когда он заговорил дальше. — Ты в порядке? Что-то случилось? Я слышал, ты вернулась пешком…

— Я в порядке. Помнишь мою тётю?

— Чокнутая леди из Канады?

— Да. Эту. Что ж, она в очень плохом состоянии.

— Насколько плохо?

— Здесь так много крови, — прошептала я.

Она не двигалась. Неужели она умерла? Она сказала, что может умереть от волшебных ран. Было бы так ужасно, если бы она умерла?

— Катори! — Блейк казался взбешенным. — Где ты?

Эта женщина могла убить мою маму.

— Где ты? — я услышала крик Блейка.

Могла. Эти два волшебных слова вырвали меня из моих порочных размышлений. Я огляделась вокруг, но падало так много снега, что я ничего не видела. Я зажмурилась и попыталась вспомнить, где я была, когда столкнулась с Гвенельдой.

— Поле Холли, — сказала я, открыв веки. — Я нахожусь в поле Холли, у леса.

ГЛАВА 15. СВЕТЛЯЧКИ

Я сняла пальто и положила его поверх бесчувственного тела Гвенельды. Я дрожала, поэтому быстро прошлась вокруг, пытаясь согреться. Блейк будет здесь через несколько минут.

— Катори?

Я повернула шею в направлении голоса. Сероватый набросок тела, наполненный цветом.

— Круз?

— С тобой всё в порядке?

— Я в порядке, но она — нет.

Я указала на Гвенельду, чьё маленькое тело медленно становилось невидимым под сильным снегопадом.

— Кто она?

— Гвенельда, — сказала я. — Как ты нашёл меня?

— Я… Я пришёл к тебе домой, но тебя там не было. Ты дрожишь. Где твоё пальто?

Я наклонила голову в сторону Гвен.

— Ты заболеешь, — сказал он, снимая свою кожаную куртку и накидывая её мне на плечи.

Шёлковая подкладка была такой тёплой, что я плотнее запахнула её вокруг себя, и кожа скрипнула.

— Что с ней случилось? — спросил он, опускаясь на колени рядом с ней.

— Фейри.

— Ты уверена?

— Только фейри могут нанести смертельные раны охотникам, верно?

— Так оно и было раньше, но, может быть…

— Может быть, она сделала это сама с собой? Это то, что ты собирался сказать?

— Это возможно.

— О, да ладно, — я отступила от него. — Посмотри на рану! Никто не сделает этого с собой. Фейри, вероятно, пытались вернуть свою магию, или, может быть, они просто пытались избавиться от неё. Она не хочет, чтобы я вызывала скорую, но я понятия не имею, что делать.

— Ты хочешь, чтобы она жила, Катори? — спросил он, взглянув на меня своими великолепными зелёными глазами.

— Ну, я не хочу, чтобы она умерла.

Он снова обратил своё внимание на распростёртое тело и снял с неё моё пальто. Затем он обнажил её спину и положил руки на раны. Когда он пробормотал слова на непонятном мне языке, его пальцы заискрились золотым пламенем. Медленно, как по волшебству, большие порезы заживали, оторванные куски кожи снова соединялись. Она всё ещё была покрыта кровью, но не было даже намёка на шрам. Татуировок тоже больше не было.

— Неужели она… Она умерла? — спросила я, присаживаясь на корточки рядом с Крузом.

— Она умерла. Но её дух был недалеко.

— Её дух? Ты имеешь в виду, что можешь оживлять людей?

— Да.

— Почему ты тогда не привёл мою маму обратно?

Круз опустил свитер Гвен, накинул моё пальто на её неподвижное тело, а затем повернулся ко мне. Крошечные снежинки проносились между нами. Они запутались в моих длинных волосах, но испарялись, когда касались Круза.

— Её не было слишком долго. Её дух больше не был рядом с её телом.

Он развернул своё длинное тело и протянул руку, чтобы помочь мне подняться. Я взяла его руку, хотя мне и не нужна была его помощь.

— Спасибо, — сказала я.

Множество мыслей проскальзывало в моей голове и вылетало из неё. По напряжённости его взгляда я могла сказать, что его разум был переполнен собственными размышлениями. Он осторожно поднял свободную руку к моей щеке. Он позволил ей зависнуть в воздухе, в миллиметрах от моей кожи. Даже с такого расстояния я чувствовала жар его ладони.

— А что насчёт Лили, Круз?

— А что насчёт Лили?

— Ты говоришь, что помолвка заключена по договорённости, что ваши отношения с Лили братские, но она чувствует к тебе другое.

Он нахмурился.

— Я провожу с ней каждый день. Лили — моя лучшая подруга. Я могу заверить тебя, что она не привлекает меня так, как ты.

— Чего действительно не должно быть.

— Чего действительно не должно быть, — повторил он, мягко обхватив мою щёку.

Я должна была настаивать на том, что мы не подходим друг другу, но я просто не хотела этого. Бесстрашная или, возможно, такая же глупая, как мотылёк, привлечённый солнцем, я подняла лицо к Крузу.

Он придвинулся ближе ко мне, отчего температура моего тела резко поднялась, сочетание огня, бушующего под его кожей, и дикого биения моего сердца. Я ждала, казалось, целую вечность, но длилось это всего секунду, пока он прижался своими губами к моим. У меня защекотало во рту, в носу, в ушах, и медленно, каждый дюйм меня был поглощён огнём Круза. Поначалу жар был обжигающим, но вскоре он стал восхитительно терпимым, как будто я грелась на солнце в восхитительно-жаркий день. Он раздвинул мои пальцы своими, всё время исследуя мой рот своим языком, чередуя давление своих губ от жёсткого к нежному, стирая воспоминание о поцелуе, которым мы поделились в его машине. Я не уверена, было ли это из-за того, что он был волшебным, что его объятия тоже были волшебными, но я была уверена, что меня никогда раньше так не целовали.

— Гм.

Я отвернулась от Круза так быстро, что потеряла равновесие. Его руки взметнулись, обхватив меня за талию, чтобы поддержать. Он не отпустил меня, когда я встала на ноги, что заставило Блейка покраснеть.

Я оттолкнула его руку и сделала шаг к своему другу, но он попятился.

— Зачем ты позвонила мне, если он был с тобой? — голос Блейка дрожал от раздражения.

— Круз только что пришёл. Я не знала, что он придёт.

Ноги Блейка были широко расставлены, и он вздёрнул подбородок.

— Он помолвлен, Кэт. Я думал, ты не такая, — он покачал головой. — Твоя мама была бы так разочарована.

Жар наполнил мои глаза.

— Не смей втягивать в это маму.

Круз грудью прижался к моей спине, а руками обхватил мои предплечья.