Цена измены. Вернуть жену (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна. Страница 45

Тут же открыла глаза, сфокусировала взгляд. Передо мной сидел взрослый незнакомый мужчина. У него оказался живой взгляд, он пристально наблюдал за мной.

– Нормально вроде бы, – я затаила дыхание прислушиваясь к себе. – Боль прошла.

Потрогала макушку ладонями, а потом села. В положении лежа в чужом доме, да и еще рядом со странным чужим мужчиной чувствовала себя чертовски неуютно.

– Вот и славно, – мужчина порывисто перехватил мое запястье, замер. Я тоже. Только после того как поняла, что он прослушивает мой пульс расслабилась.

– А вы кто, простите? – не выдержав поинтересовалась у чужака.

– Доктор, вас это успокоит? – взглянул на меня с усмешкой во взгляде.

– Вполне. Тогда может подскажите, что со мной произошло?

Мужчина отпустил мое запястье, вытащил из кармана фонарик, скомандовал:

– Следите за светом.

Я послушно выполнила команду.

– Я думаю, вам нечего беспокоиться. Это все последствия стресса и анемии. Не волнуйтесь – это не критично и все излечимо. Все рекомендации я оставлю. Если будете им следовать быстро пойдете на поправку, – услышав в речах доктора уверенность, я приободрилась.

Но ровно до того момента, как на пороге появился Герман.

– Ну, что там? – мазнув по мне быстрым взглядом, остановил его на докторе.

– Герман, давай выйдем, девушка пусть отдыхает…

– Нет, доктор говорите здесь. Я хочу быть уверена в том, что ни мне, ни моему ребенку ничего не угрожает.

В помещении повисло минутное молчание. Доктор стоял поглядывая то на меня, то на Германа, пожевал губы.

Герман же не удостоив меня даже взглядом кивком разрешил доктору говорить.

– В принципе, все что я вам сказал, – обратился доктор ко мне, но в следующий миг его взгляд уперся в подбородок Германа, – все это актуально. Единственное, я бы хотел настоять на УЗИ плода и на МРт головного мозга, чтобы исключить новообразования.

– Боже, – выдохнула и инстинктивно пальцы метнулись к черепной коробке.

– Ася, я же сказал, что волноваться не стоит. Но я считаю так: если есть возмозможность, то лучше перестраховаться.

– Я тебя понял, Ром. Сделаем. Ты тогда толкового поищи кого, чтобы в этом разбирался. Завтра к тебе заеду.

Мужчины вышли из комнаты, а я так и осталась растерянная сидеть на постеле, впиваясь пальцами до боли в черепную коробку.

Когда в спальню вернулся Герман, я уже более менее смогла взять себя в руки и контролировать свои эмоции.

– Твой товарищ-доктор тебе что-то ещё обо мне говорил? – я стояла у окна, с тоскою смотрела на белое покрывало снега, спрятавшее под собой обширную территорию усадьбы.

– Ничего того,чтобы не сказал тебе, – уклончиво ответил мужчина, резко повернулась на пятках к нему лицо. Застыла.

– Я не умру? – спросила прямо в лоб, отчего тень набежала на лицо Германа, он стремительно подошел ко мне и взяв за плечи, встряхнул.

– Глупости не говори. Дурная совсем? Откуда в твоей голове такие мысли? – рыкнул в лицо.

У меня от страха задрожали губы.

– Значит да? – заморгала часто, прогоняя влажную пелену с ресниц.

– Ничего подобного. Тебе Рома все популярно объяснил: у тебя стресс и переутомление. Мать тебе сейчас чай заварит на травах. Рома разрешил, – уточнил он, видимо заметив в моих глазах опасение. – А потом ляжешь спать. Тебе нужно отдыхать.

Мы так и стояли друг напротив друга, на расстоянии вытянутой руки, смотрели в глаза друг другу и больше не говорили ни слово. Звенящая между нами тишина, была красноречивее слов.

Прошла целая минута наших гляделок, прежде чем Герман отпустил меня, но лишь только для того, чтобы притянуть к себе и спрятать в своих объятиях. Я не сопротивлялась. Нет, не потому что я сдалась, нет. У меня просто элементарно не было сил. И в этот момент я четко понимала, что мне нужно мужское плечо. Мне нужна его поддержка.

– Ась, – глубоко, будто из самого сердца слетело мое имя с его губ. – Прошу не пугай меня больше так.

Его признание было для моего многострадального сердца, словно глоток живительного нектара. Уткнулась лбом в его каменную грудь, которая была обтянута белым кашемировым джемпером, со свистом втянула в себя его запах. Закружилась голова. И я тут же обхватила его талию руками прижалась крепко-крепко.

– Не буду, – хрипло пробормотала. – Не буду.

С квадратной головой, я проснулась уже вечером. Выходить из спальни не стала. Сходила в туалет. Умылась. И снова забралась под одеяло. Меня знатно трусило. И даже в первые минуты, когда трясло ознобом, подумала что заболела, но тут же отогнала от себя эту мысль, так как никаких симптомов ОРВи не было.

Еще немного поворочавшись, я провалилась в тревожный сон.

Горю. Я была вся в огне. Я задыхалась. Хватала воздух ртом, но вместо свежего, спасительного глотка, мне в рот попадало пламя.

Я металась. Я не видела выход. Все смешалось. Пол. Потолок. Все как будто закрутилось в головокружительном калейдоскопе. Я поняла, что мне не выбраться упала на колени и закрыв голову руками: закричала…

– Ася, – кто-то тряс меня за плечи. Хотя нет никто-то по голосу я сразу узнала Германа, он будто гром средь голубого неба прогремел в моем подсознании. Я тут же открыла глаза:

– Что? – сердце в груди чуть ли не выскакивало.

Я смотрела в тревожное лицо мужчины.

До что же с ним опять не так?! Возмутилась.

Но как только приняла сидячее положение сразу почувствовала головокружение и упала обратно на подушку.

– Черт! Что со мной? – прикрывая глаза, забормотала.

– У тебя жар, Ася. Я вызвал скорою, – засуетился возле меня мужчина.

– Жар? – вскинула брови, не открывая глаз. – Я не чувствую никакого жара. У меня ничего не болит.

Только проговорила, как легкие полоснула дикая боль. Грудная клетка налилась тяжестью.

– Ася, что? – обнял лицо ладонями Герман, когда схватилась ладонями за ребра.

– Не знаю, все болит. Все горит! – стону.

– Да твою мать! – прогремел рев мужчины. – Где это корыто? Провалилось что ли?

Скорая приехала спустя полчаса. Мне кажется все это время я медленно умирала, корчась в нечеловеческих муках. Но самое страшное, что за этим всем наблюдал Герман. Мне кажется мужчина в это время умирал вместе со мной. Хоть и не показывал это. Но его мучения были видны невооруженным глазом и даже мне в моем состоянии.

– Я не хочу в больницу, – бормочу под нос и кутаюсь в одеяло.

Как только врач сказал, что меня заберут с собой меня тут же накрыла паника. Ассоциации с больницей у меня еще те…

– Но и дома мы вс не можем оставить. Я не буду на себя брать такую ответственность. Тем более вы беременны!

В тоне врача звучит возмущение.

– Да, поедет она куда надо. Ты не кипятись, – одергивает врача Герман, строго смотрит на меня. – Вставай. Собирайся.

Я смотрю на него глазами полными досады. Ну, что за человек.

– Мне нечего собирать. У меня ничего нет, – откидываю одеяло, сажусь на кровати.

– Тем лучше, быстрее соберешься.

Я только открыла рот, чтобы возразить ему, хоть у меня и не было сил, но и оставлять за ним последнее слово не хотела. Когда вдруг уловила боковым зрением, как за нашей перепалкой с любопытством наблюдает врач, закрыла рот и поджав губы, поплелась в ванну.

Меня загрузили в скорую, при чем что было странно не спросили с меня ни паспорта ни полиса, но задавать лишних вопросов не стала, ведь если попросят ни того ни другого у меня нет.

Я конечно догадывалась, что с ними обо всем договорился Герман, но куда без него теперь. Глянула в окно. За скорой, не отставая ехал черный джип. Весь образ водителя был крайне собран, но не менее насторожен. В скором времени, меня сморило. Видимо укол который мне сделали для понижения температуры начал действовать и я поглубже закуталась в куртку, откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза.

– Эй, приехали. Пора просыпаться, – кто-то потряс меня за плечо, распахнула глаза. Заозиралась по сторонам.