Чужие звёзды (СИ) - Новиков Дмитрий. Страница 9

— Мы сначала во всём разберёмся и посмотрим по обстоятельствам, — сказала Иви. — Сейчас нельзя говорить правду этим людям. Для начала мы должны всё выяснить и минимизировать последствия.

— А разве это не отдаляет нас от первоначальной цели экспедиции? — спросил Стефан. — Здесь не обнаружено следов базы.

— Но не можем же мы просто пройти мимо других людей? — воскликнула Алиса. — А если им нужна помощь! Мы так многое можем дать им! И мы уже всё обсудили!

— Нет, конечно, — ответил тот, отведя взгляд от разгорячённой девушки. — Но всё-таки главная цель — доставить результаты работы прыжкового двигателя и найти хранилища. Нельзя, чтобы этому что-то помешало.

— Это могла сделать и я одна, — вмешалась Иви. — Обстоятельства могут быть разные, мы не только для этого отправились в экспедицию. Любые знания ценны. Но прошу… — её голос вдруг стал ровнее, — не забывайте, мы можем столкнуться с чем угодно. И как бы это не звучало для вас странно — не каждый встреченный человек будет нашим другом…

«Фотон» между тем подошёл к планете на малой тяге только через несколько часов. Его гравикомпенсаторы создавали противоинерционное поле, в котором корабль мог разгоняться и тормозить на любой скорости, лишь бы выдержал сам корпус, но в любом случае время для разгона и торможения требовалось. Главное, что новый для них тип двигателя открывал безграничные возможности! Теперь главное сберечь, доставить его обратно, где все данные будут систематизированы и изучены. Ведь любой, даже малейший сбой при таких расстояниях мог стать опасен.

Они остановились на высокой орбите в режиме маскировки, осматривая поверхность с поселениями. Климат планеты, достаточно холодной и бедной на растения, вряд ли давал много пропитания своим жителям. Впрочем, в водах немногочисленных рек водилась рыба, а полустепи населяли редкие животные — скорее всего, потомки земных.

Здания в нескольких маленьких городах экватора не превышали нескольких этажей, на улицах был изредка виден примитивный механический транспорт, покрытые чем-то дороги, но никакого подобия самолётов, а тем более космической техники замечено не было. Дроны не летали над городами, где их могли заметить люди. У них не было режима невидимости, а пугать их неизвестными механизмами экипаж не хотел.

Впрочем, люди не спешили делать выводы по одним лишь видам с орбиты, к тому же они обнаружили несколько десятков карьеров, раскиданных по планете, где большие машины добывали металл. Это требовало довольно мощной технологии, ведь для того, чтобы построить таких гигантов, нужны были заводы, но где они находились? Опять же непонятно. Кроме того, на планете не существовало аналога телевидения, но присутствовала радиосвязь, которая ещё и глушилась. Всё это не очень вязалось друг с другом.

Язык, который использовали на планете, был прост, но достаточно интересен и гибок. И через несколько часов Иви смогла составить подходящую программу обучения для овладениями основными его принципами, чтобы в случае встречи они могли общаться с поселенцами.

Когда над той частью материка, где располагался основной город планеты, взошло солнце, «Фотон» завис над ним на геостационарной орбите. Большинство населения видимо располагалось только здесь.

После короткого совещания Алиса ушла в свою каюту. Грустно ей стало, когда она представила, как можно жить в этом мире — почти безжизненном, сухом и холодном. Она, конечно, знала, что на Земле жизнь тоже развивалась вследствие тяжёлых условий и организмам приходилось приспосабливаться под условия окружающего мира. Но может ли развиваться ум, если он озабочен только выживанием? Только ведь это всё-таки происходило, на той же Земле, когда в страшные века, в периоды войн, голода, тирании — всё равно, вопреки всему, поднимались ростки нового мира и человека. И эти ростки были спасены и бережно пересажены на чужую почву, где они смогли расцвести по-настоящему.

Да, но сколько людей ничуть не хуже их, настоящих людей, было принесено в жертву неумолимым законам истории! Ведь почти вся она, история человечества Земли — это война. Воевали все против всех. Правители — друг с другом. И со своими собственными народами, часто намеренно ставя их в невыносимые условия жизни. Но и они погибали, только забирая с собой всё, до чего могли дотянуться. Их стараниями Земля и превратилась в пустыню.

Мудрые законы Родины ограничивали количество людей, берегли мир, а решения принимались сообща, каждым членом общества. Целью было не тупое подчинение лидеру, а максимальная информированность и вовлечённость любого человека. А ведь как часто в той же истории Земли было так, когда один безумный правитель решал судьбы целых народов! Горячие высказывания Анны в детстве по этому поводу часто прерывали уроки. Учителя не стремились к тому, чтобы ожесточить детей против их предков, но и не замалчивали правды. Впрочем, часто наряду с безумием прежнего мира появлялась и их противоположность — наряду с тёмными веками были и периоды подъёма культуры, науки, искусства…

С лёгким шорохом исчез и снова появился вход за вошедшим в каюту человеком. Она обернулась.

— Скучаешь? — спросил Рэм. Девушка кивнула.

— Не помешал? — извиняюще сказал он. — Знаешь, захотелось с тобой поговорить.

— Не помешал конечно, — рассеянно откликнулась она. — Я не скучаю. Ну, в какой-то степени. Думаю, как много может быть миров, подобных этому. Только сейчас я по-настоящему ощутила, как наша планета на самом деле мала.

— Этот мир, возможно, не самый плохой вариант. Ты же знаешь…

— Историю Земли? Да, как раз про это думала, — ответила она. — Как они довели планету до такого состояния? Болезни, вызванные зачастую опасными продуктами, загрязнённый воздух, вода. Неужели они не сознавали, что делают?

— Конечно, сознавали, только не могли повлиять, — сказал Рэм с грустью, садясь рядом с ней. — Ведь контроль был только у небольшой группы людей. Да и вообще они всегда сами стремились к самоуничтожению. Разве не безумием было травить себя ядами, химикатами, гнаться только за количеством вещей? А ведь это обычное состояние большинства людей прежних времён! Впрочем, тебе и так известно, чем всё закончилось и для них, и для их правителей. К тому же, зачем так думать? Возможно, на этой планете живут значительно лучше, чем на Земле. Мне кажется, те, кто сумел спастись, построили бы более справедливое общество. Неужели они повторят ошибки прошлого?

— А мне кажется, что мы думаем так только из-за нашего ограниченного взгляда, — недовольно ответила Алиса. — Мы привыкли жить так, как живём, и нам трудно представить, как может быть иначе. А если нас поместить в условия жизни тех землян? Что бы было?

— Я думаю, было бы то же самое, — твёрдо сказал Рэм, однако задумался.

— Ну не знаю. Давай поговорим о другом! Или лучше послушаем музыку. Я соскучилась по нашим летним праздникам. Хотя сколько раз мы просыпались? И ведь совсем ненадолго. А мне кажется, будто прошло уже очень много времени.

— Да, и мне почему-то тоже, — серьёзно кивнул Рэм.

Мелодия заполнила комнату, словно не стало рядом бесконечности космоса, а появились бескрайние луга Илдарина. Невысокие, теряющиеся в зелени дома, под высоким тёплым солнцем, радостные крики детей и плеск воды на озёрах.

Алиса закрыла глаза и улыбнулась, откинувшись на спинку.

— Зато возвращаться будет здорово, — негромко сказала она, прижавшись к Рэму. Он легко поцеловал её, но больше ничем нарушать этот покой не хотелось.

Они не обращали внимание на время, но на её браслете, лежащем на столике, вдруг тонко прозвенел сигнал.

— Иви нас зовёт, — посмотрел, сказала Алиса, с неудовольствием отстраняясь от него. — С планеты пришёл очередной отчёт.

Спустя несколько минут они собрались в зале, с каким-то неожиданным для себя волнением готовясь увидеть данные.

Алиса думала о том, как приходила в младшую школу посёлка на далёком западном побережье, когда рассказывала о «Фотоне». Ребятишки слушали её с раскрытыми ртами. Сейчас они уже выросли. Интересно, может за это время придуманы новые корабли, более совершенные? Впрочем, кто-то всё равно должен быть первым, чтобы за ними шли другие. Развитие науки и техники не движется резкими скачками, а идёт постепенно. Главное, не сбиться с этого пути, не скатиться только в индустриализацию и самоуничтожение, и не делать из науки единственную цель, всегда помнить, что главное — человек.