Бесконечность, плюс-минус (СИ) - "22 Слоя". Страница 77

Тесс подняла голову, смотря, как в небе горит бумажная опора. Вся её левая часть полыхала, и она падала, проносясь мимо косых улиц. Среди горожан и грастий поднялся гомон.

Маленький уголёк упал возле ног Тесс и загорелся. Жар от него был неестественно сильным, потому пришлось сделать шаг назад, чтобы не обжечься. И тогда прямо на глазах Тесс из толпы грастий вышел человек, вокруг которого крутились с десяток таких угольков. Он и люди, что шли за ним, не были дозорными и не были обычными горожанами. Они были равными.

Глава 16. Назойливое трещание

В этой главе больно ударит током.

— Налево, — промямлила Венди.

Она находилась на грани. Будто шум от людей позади не давал сосредоточиться и удержать ту едва уловимую нить, что показывала дорогу. Приходилось идти медленнее обычного и иногда останавливаться на поворотах.

— Тише, — наконец бросил Сорроу, и Кейтлин принялась громким шепотом просить толпу снизить тон.

— Так, хорошо, то есть там на улице кошмар? Поджоги? — спросил кто-то из толпы.

— Убийства? Там что, массовые казни?

— Бросайте вы. — Кейтлин, кажется, готова была сколько угодно объяснять, лишь бы не идти в полной тишине. — Какие ещё казни? Там всё глаже некуда.

После освобождения заключённых девушка немного приободрилась. Предостережения о странных существах впереди её, кажется, не пугали, но все остальные в отряде оставались напряженными. Сейчас Мия шла третьей, за Сорроу и Венди. Куда сильнее она разделяла их сосредоточенность и готовность, чем такую удивительную расслабленность. Будь то беспечность или самоуверенность — этой черте Кейтлин можно было только позавидовать.

— Нас стоят и ждут в гостевом зале. Это в шести пролётах отсюда, — доложила Венди Сорроу. — Примерно расстояние половины десницы. Их двое. И человек. Эти существа всё ещё стоят на четвереньках. Они не люди. Я в этом уверена. Но выглядят они… Странно, очень. На вид полностью одинаковые то ли гуманоиды, то ли… мужчины? Не знаю.

— Ещё что-то?

— Они выглядят сильными. Их кости отличаются от привычных. Они покрыты какими-то зубцами. А человек просто стоит. Ничего интересного, обычный мужчина. Но он их контролирует.

— Ваше дело! Не хотите верить — не верьте, — заглушила их Кейтлин. — Неблагодарный. Да благослови вас Предвечная хоть трижды — ни за что не помогу, если что случится.

К ней обернулся Сорроу. Он поднёс указательный палец к губам, и Кейтлин виновато махнула головой.

— А что, — шёпотом ответил пожилой мужчина, — люди, что упрятали меня сюда, тоже много сладких слов наговорили сначала. Но пусть, пусть я ошибаюсь. Хочется в это верить.

Мия ощутила, как по телу пробежала неприятная волна. Её пальцы были холодными, и уже которую минуту она старалась их согреть. Волнение, похоже, пробирало настолько же сильно, насколько обходило стороной Кейтлин.

— Расскажите, а что дальше? Мы выйдем, но как нам жить в обществе? Вы собираетесь убить покровителей?

— Что вы заладили, а? Я никого убивать не собираюсь.

Ответ тут же волной шёпота понёсся к тем, кто шёл позади. Все сбавили тон, но препираться не перестали. Вопросов, обвинений и предложений было слишком много, чтобы ответить каждому. Это неуместное ребячество продолжалось до тех пор, пока Венди не подняла левую руку. Что ряд, что группа позади, замерли.

— Сейчас повернём направо, к выходу. Там будет длинный коридор и дверь в главный зал, — произнесла она. — В этом зале мы столкнёмся с теми, кто хочет нас остановить. Я не думаю, что сражение затянется, но всё равно прошу вас доверять нам так, словно от этого зависит ваша жизнь. Потому что на деле так и есть. Сандер!

Человек в маске аккуратно протиснулся между людей и стал вторым в шеренге. Сорроу занял место Венди, а та стала перед Мией. Позади шла Кейтлин и все те, кто хотел, наконец, оказаться на свободе.

— Направо, — повторила Венди, и все повернули в длинный коридор. Впереди была широкая дверь в гостевой зал, которая постепенно становилась ближе. Люди перестали переговариваться, лишь иногда что-то шептали на ухо рядом стоящим. Сорроу положил руку на ножны, а человек в маске оставался таким же безмятежным, как и до этого. Венди подрагивала, и в этом страхе чувствовалась какая-то родственная связь. На полпути Мия обернулась. Кейтлин снова взяла себя в руки и выглядела серьёзно, даже ещё серьёзнее, чем в начале. Её ладонь касалась рукояти одного из револьверов на поясе.

Все ненадолго остановились у последней двери.

— Они стоят у противоположного входа, — доложила Венди. — Напротив.

Все как один набрали воздуха в грудь, и тогда Сорроу надавил на дверь. Друг за другом они зашли в зал, что оказался куда просторнее узких коридоров. Дверь за ними осталась нараспашку, но нужна была другая, ведущая наружу. Та, перед которой действительно стояли трое. Настолько же реальные, как и они сами. Через высокие стёкла проникал свет, что освещал их лица. И достаточно было лишь посмотреть на них, чтобы уловить тех, с кем договориться не получится. Когда один из них выпрямился и обнажил зубы, Мия была уверена, что сжала кулаки настолько сильно, как никогда до этого.

На востоке проблемы.

У Вереска аромат.

Эстер мигом прочла весточку и, запрокинув голову, наблюдала за рыжим пятном, которое пронеслось над их головами и исчезло за городской ратушей, оставив за собой тонкий след дыма. На широкую горящую простыню отвлёкся почти каждый из толпы.

Эстер протянула листок Хлое, та на секунду покосилась и кивнула, не перестав говорить в рупор. С высоты удавалось разглядеть, что в конце всех трёх улиц мелькали ароматы, которые до этого Эстер не видела. Виднелись и яркие вспышки, и пыльные ураганы, и что-то напоминающее стекло. За всем происходящим наблюдали небольшие горстки людей, которые осторожничали и не приближались слишком близко. Они повыходили на крыши домов, попрятались за здания и даже умудрялись подсаживать друг друга на арки.

— … но не мне говорить вам о том, где найти альтернативу. Не мне отвечать вам на вопрос: “Если не это, то что?”. Это лучше выразить самому Мейярфу, тому его слою, который годами ждал возможности сделать это. Слою, который понимает этот город, слою, который всё это время был у вас под носом, но который вы не замечали. Который пока закутан в смирительную рубашку, но способный изменить Мейярф. Я покажу вам лишь часть его, а вы смотрите. Смотрите и, главное, слушайте. Я же сказала вам всё то, что хотела сказать. Спасибо каждому услышавшему.

Хлоя показала пальцем в сторону одного из близлежащих домов, на верхушке которого стоял мужчина с рупором. Он поднял руки и прыгал, чтобы привлечь внимание толпы. Человек заговорил ещё до того, как к нему повернулись все стоящие на площади.

— Выслушайте, пожалуйста! Моё имя — Мачче́ри Морта́ле, я всю жизнь жил в Мейярфе и наблюдал за тем, как он с каждым годом меняется. Меня дважды посадили в Мыс Хохотунов за то, что я, галантерейщик, начал писать научный труд по кристаллизации. Сейчас я расскажу, как оказался в Мысе, как общался с остальными заключёнными и докажу вам, что они не безумцы. Они — наше будущее!

Маччери должен был справиться и показать людям тот ракурс, который Хлоя просто не могла увидеть ввиду того, что Мейярф не был её родиной. Он был тем редким человеком, кто не имел отношения к Орторусу, но кому Хлоя во многом доверяла. Именно Маччери с парой своих друзей, таких же толковых, приоткрыл завесу происходящего и самолично показал вещи, которые не каждый мейярфец мог заметить, чего уж говорить об иностранцах. Бесспорный представитель интеллигенции, в котором вместо амбиций явно читалось самоуважение, а вместо патологической болезненной тяги к помыканию и закостенелости прослеживалось иногда даже излишнее стремление к новшеству и совершенствованию своих идей. Мужчина этот был временами опрометчивый, иногда наивный, но напрочь отказывающийся от таких понятий как “непогрешимый”, “непоколебимый” и “истинный”. Таким этого человека видела Хлоя и именно ему она решила вверить часть большого плана, от которого многое зависело для каждого из участников.