Милые шалости, или Под прицелом (СИ) - Совушкина Мила. Страница 13

Оля

Наши отношения развивались так же стремительно, как и начались. Начнём с того, что Костя практически ко мне переехал. Всё началось с редких ночёвок и одежды на смену. Я стала задаваться вопросом, не слишком ли расслабилась? Мне было мало Кости. Хотелось им дышать, видеть каждый день. А вдруг я не одна такая у этого любвеобильного хрена. Кое-как сдерживала свою необоснованную ревность. Каждую встречу старалась полностью опустошить его яйца, а потом ждать, когда он вернётся. В эти одинокие, голодные вечера я всё чаще задумывалась, где он изволит шляться, когда я горю от желания быть отжареной?!

С ним каждый секс был на грани, даже когда пытался придерживаться ванили и не скатиться в порочную пропасть верхний-нижняя. Я ловила на себе его жадные взгляды и с радостью отдавалась новому эксперименту. Для меня оказалось удивительным открытием, что даже грубый и порывистый акт может доставить столько кайфа. Вот серьёзно, имеют вроде меня, а удовольствие — колоссальное, жгучее и до рези в глазах яркое — получаю тоже я.

На тот момент мы встречались уже две недели. Буквально пару дней назад он окончательно перевёз всё самое необходимое, как вдруг…

— Малыш, я принёс тебе подарок.

Это его "малыш" с хрипотцой в голосе доводило меня до маточного безумия. А использовал Костя этот приём постоянно, когда была рядом. На самом деле, в тот вечер я окончательно и бесповоротно поняла, что попала моя попа. Это был первый звоночек, а точнее намёк, что мой Костик не так-то прост на самом деле и вкусы в сексе у него специфичные. Я притянула к себе коробку с милым розовым бантом и открыла её. Это был бандаж. Я сразу опознала его по куче верёвочек и резинок.

— Я не люблю боль.

Костя на меня тогда так посмотрел… он притянул меня а себе и крепко обнял. Я успокоилась и перестала закусывать губу.

— Малыш, я не буду делать тебе больно. Ты уже заметила мои командирские замашки и активно им потворствуешь. Давай сделаем ещё шаг вперёд и ты станешь доверять мне немного больше.

Я тогда вообще не представляла о чём идёт речь. Какое, блин, доверие? Костик только недавно переехал и тут открыть такой беспроцентный кредит. Как дипломированный психолог, я жду западлянки прекрасно понимая уловки такого типа мужчин. Готова ли я к такому? Точно не в тот день. Я, кажется, сказала что-то общее ненавязчивое, вроде "надо подумать" и захлопнула дверь перед его носом.

Переспав ночь с мыслями про плётки и прочие атрибуты, поняла, что это всё не по мне. Наверное, он понял мой ответ ещё тогда, когда я вытолкала Костю за дверь своей квартиры. Я не стала звонить и что-то объяснять, все эти оправдания не по мне. Мой день начался как обычно в час и я просто начала двигаться дальше. Итак, три дня, самое прекрасное и солнечное утро после расставания со знойным парнем. Я пошла в торговый центр за прошвырнуться и застала свою знакомую возле фонтана. Она обернулась в мою сторону и позвала по имени.

— Кто ты, супер женщина?

Юля рассмеялась.

— Я знаю твою походку, этого достаточно. Оль, есть время?

— Почему нет?

— Проводи до автобуса. Меня тут один дебил прокинул, никак не могу понять где выход.

Я ненавязчиво взяла девушку под локоть. Знаю этот её загон. Я сильная и бла-бла-бла. Если всё свести к общей я-концепции у нас получится острое отторжение сочувствия со стороны окружающих. По возможности Юля старалась скрыть свою слепоту. Она её не смущалась, нет. Просто бесилась с однотипных вопросов по типу "И как вы живёте вот такой?" Подозреваю, это и сподвигло её развивать свои супер-способности — безошибочно узнавать собеседника по голосу, походке, правильно переодеваться на треньку и адекватно отображать эмоции по средством мимики (хотя, я и ума не приложу, как это вообще возможно?!).

— Нихрена себе, ты узнала меня по походке, но не знаешь куда идти?

— Шумно. Это сбивает. И я никогда не была здесь раньше.

Юлька тогда действительно выглядела капельку растерянной. Постоянно озиралась.

— Юль, поехали на такси. К чёрту автобус!

— Да. Расскажешь, когда машина подъедет.

В принципе, и всё наше общение. Мы молчали всю дорогу. Не поймите меня превратно, но мы не подруги. Это слишком интимно даже для нас. Просто знакомые. Чёрт, ребят, ну правда. Мы контачим только на треньках, секретами не делимся и в душу не лезем.

Понятие не имею, о чём думала Юля. Возможно, о том мудаке, что бросил посреди торгового центра. У меня в мыслях был только Костя. Я всё спрашивала себя: точно не поторопилась? В постели парень — огонь. Но потом вспоминала бондаж… Дело не в тряпке, а в том, что она означает. Эти БДСМ-ные штучки явно не для меня.

Смешно или не очень, но в тот же день я поехала к гинекологу. Прямо на том такси. Просто назвала водителю адрес клинического центра и закрыла глаза, чтобы не анализировать свои действия. В сумке у меня лежала спираль и деньги на её установку с УЗИ. Свои обещания нужно выполнять.

Костя

Признаю. Налажал сам. На тот момент мы встречались уже неполные три недели. Ну, как встречались. Скорее жили вместе. А ещё трахались, как бешенные кролики. Она не прибила меня за разрезанную ножом футболку, фиксацию наручниками, приняла мой холодный от мороженного язык, не особо возражала против моего контроля в её жизни и я подумал, что она готова идти дальше. Чёрт! Мы занимались сексом почти каждый день. Да любой бы так поступил на моём месте. Девочка — огонь, в постели — кострище, почему не попробовать что-то новенькое раз ей нравятся наши игры?

Налажал, одним словом. Поторопился. То, чего я боялся — произошло. Оля хлопнула дверью прямо перед носом и даже слова лишнего не дала сказать.

— Вот сучка, — подумал я тогда и поплёлся домой.

Было до удивления обидно. Она мне тогда казалась самим совершенством и тут такой облом. И чего главное испугалась? Чёрных резиночек бандажа? Я его как дурак полчаса выбирал в магазине. Эх… женщины.

Жаль, что и с работой был напряг. Мне нужно было не только оправдать или доказать вину коллег, но и не выдать себя. Мотался заново по всем местам преступления, отсматривал камеры видео-наблюдения, искал возможных очевидцев, заново общался с родственниками убитых — словом, вёл двойную игру со всеми, кроме Петровича.

— Совсем с этой работой стал затворником, — сказал мне как-то раз Антон, мой напарник. — С твоим рвением чувствую себя неудел. Подкинь хоть мне что-то.

Было уже подозрительно, что он заголосил через неделю такого моего запальчивого трудоголизма. Мы с шефом эту схему разработали ещё в самом начале. Каждому дали свой объём работы. Сила крота заключалось в том, что он видел картинку цельной, а мы — нет. Личными отдельными расследованиями мы пытались сбить этого урода с толку.

— Иди гулять, Тоха. Личные распоряжения шефа не обсуждаются. Сам знаешь.

Я не мог сказать по другому. Просто не мог. Всё надеялся, что мой напарник не причём. Мне нужен был тыл. Хоть маленький островок спокойствия и уверенности во всей этой неразберихи. Человек, который не предаст доверия и будет поддерживать, как бы не перевернулась ситуация. Оля не захотела стать моим якорем и точку опоры я невольно искал в мужской дружбе. Пусть хоть так, потому что человек не может долго находиться во враждебной обстановке. Очень сложно не потерять внимание и концентрацию в решительный момент, а, значит, я должен был сделать всё от меня зависящее.

— Я просто хотел помочь. Ты зашиваешься.

А как иначе. Не легко ворошить дело заново, даже если работы проделано всего 7 недель.

Устал. Я на тот момент просто устал. Невольно потянулся к телефону и проверил приложение. Сигналка снята. Час дня. Скорее всего она спит.

Жест не укрылся от моего напарника.

— Что случилось? Неужели со своей зазнобой поссорился?

Очевидное предположение меня взбесило. Оля — это личное. Только моё и неприкосновенное. Только не в этих стенах.