Последний из рода Грифичей (СИ) - Шимохин Дмитрий. Страница 27

— Спасибо, — прошептал он, а потом улыбнулся, как ни в чем не бывало и продолжил.

— Еще раз поздравляю, это очень почетно, что сам герцог вас посвятил в рыцари. Теперь вы можете участвовать на турнирах, вам не будет равных в боях. И вы можете на этом заработать огромные деньги.

— Я не хочу на этом зарабатывать деньги, — я помотал головой.

— Но это же почетно? — удивился Антуан.

— Не для меня, я не хочу выступать на потеху публике, да и найдется мне, чем заняться, кроме как ездить от одного турнира к другому, — усмехнулся я, вспомнив уже свое положение и желание разобраться в смерти семьи грифичей.

— Как скажете, — кивнул мне Антуан.

Я же распахнул дверь:

— Эй, есть кто?

— Да, ваша милость, — раздался голос одного из слуг в конце коридора.

— Иди сюда, — я подозвал его, дождавшись, когда он подбежит поближе.

— Так давай неси хорошего вина и пива, тоже хорошего, а не разбавленного.

— Ваша милость, для гостей герцога всё самое лучшее.

— Ага, как скажешь, каплуна и перепелок, да пообжаристей, чтобы корочка хрустела, и при виде нее хотелось еще больше есть, и чтобы запах был такой, что ммм, и слюни сами бежали. Рыбки, какой еще можно, и хлеба самого свежего, что найдется, и еще я хочу квашеной капусты, ты меня понял?

Слуга закивал.

— Ну, смотри у меня, я тебя запомнил, а да, к пиву еще чего в прикуску. На, держи, — я протянул руку вперед, и на моей ладони блеснули две серебряные монеты.

Слуга оказался сметливым и быстро смахнул рукой монеты.

— Все самое лучшее для вашей милости, и самое свежее, и вкусное будет, я уж прослежу, — и слуга унесся вдаль по коридору.

***

Посыпаться не хотелось, а во рту словно кошки нагадили, да и пить хотелось неимоверно, неплохо вчера посидели. Пересилив себя, я поднялся. А Антуан свернувшись калачиком храпел в кресле.

Хлебнув недопитого вина и немного посидев, я пришел в себя. А после растолкал Антуана и кряхтя начал свой разминочный комплекс. Антуан, уже привыкший к моим упражнениям, пытался их повторять. Правда, выходило у него это не особо, я бы даже сказал забавно, но парень старается, молодец.

Пока я разминался, к нам в комнату заглянули слуги и убрали остатки вчерашнего пиршества, а после подали завтрак и теплую воду для умывания. И во время еды мне доложили об ожидающем меня экипаже.

Точно, сегодня же еще ритуал должен состояться, о нем герцог вчера упоминал. Эх.

Быстро доев, я засобирался вниз вместе с Антуаном, слуга проводил меня во внутренний двор, где ждала карета, которая отвезла меня к городскому пустырю, где сейчас была выстроена турнирная арена, в которой должны пройти рыцарские конные схватки и пешие схватки на мечах. На стенах арены были развешаны гербы Роберта.

Турнир рыцарей в конно-копейной сшибке должен был начаться уже в скором времени. Меня и молодого парня Адальберто, принятого вчера в рыцари, готовили к выходу на арену для демонстрации своей ловкости и силы. Нам нужно было вскочить на лошадь, выхватить копье на скаку из рук оруженосца и поразить цель, то есть чучело в виде человека, изготовленное из соломы.

Вот прозвучали трубы, оповещая о начале. На площадь въехали рыцари со штандартами, на которых располагались их гербы, у некоторых гербы были нанесены на щиты.

Рыцари въезжали на арену колонной по двое. Первыми двигались прославленные уже рыцари сэр Галахад и сер Эдуард по прозвищу Сильный. За ними ехали не менее знаменитые рыцари. Зрители — как благородного происхождения, так и простолюдины, — встречали их с криками и приветствиями. У каждого из зрителей был, конечно, свой фаворит, но первые два оставались вне конкуренции, поскольку слава о них шла по всей земле. Пройдя по всей арене по кругу, поднимая руки и приветствуя собравшихся на площади людей, выходили с арены в ожидании своего боя. Латы рыцарей были настолько сильно отполированы, что блеск от них ослеплял. Всего прибыло на турнир около пятидесяти участников.

Первыми вызвали на площадь меня и Адальберто, парень умело справился, хотя было видно его волнение. Вслед за ним вызвали и меня, и я выполнил поставленную задачу без особых проблем и не посрамил своё высокое рыцарское звание. А после я поднялся на трибуну, где ждал меня Роберт. Разместившись рядом с ним, начал наблюдать за турниром.

Подобные турниры я видел только по телевизору, в исторических в фильмах, но это совсем другие эмоции и ощущения. Тут не было той красоты и наведенного киношного лоска, тут все по-другому.

— Сэр Томас, я давно не посещал турниры, не могли бы напомнить мне правила? — я обратился к сидящему рядом со мной уже знакомому мне рыцарю.

— Хех, ну, они не изменились, но раз вы просите, сэр Ратибор, я, конечно, вам их напомню.

И, немного подумав, Томас начал рассказ:

— Существует жребий, который тянут рыцари, он определяет, кто и с кем сойдется в поединке. Перед выходом рыцарей их оруженосцы вывешивают щиты с гербами своих господ, чтоб собравшиеся видели, кто и с какой стороны учувствует в схватке. Так же оруженосцы подают турнирные копья.

— Подождите, а копья разве не боевые? — мне почему-то всегда казалось, что в таких забавах копья настоящие, боевые, я еще всегда удивлялся, как они не поубивают друг друга.

— Нет, конечно, — рассмеялся Томас. Это турнир, а не поле брани. И турнирные копья представляют собой копья, которые полые внутри, чтобы они ломались легко, к примеру, от среднего по силе удара в щит противника, при этом не пробивая сам щит. Да и древко копья делается из относительно хрупкого дерева, которое легко ломается при попадании в щит или доспех.

Сэр Томас рассказывал, с видимым удовольствием смакуя различные детали.

— Да и наконечник копья специальный, корончатый, то есть тупой, с небольшими зубцами, он не пробьет доспех, но и не будет соскальзывать при попадании. — На турнирное копьё, так же, как и на боевое, надевался вэмплейт — стальная воронка, защищающая руку, держащую копье.

— А разве не бывает такого, что все же копье пробьет щит или доспех? — я не удержался от вопроса.

— Бывает, конечно, и такое, но это редкость. Ведь турнирные доспехи особые, более тяжелые и защищенные. Правда, в них очень неудобно сражаться на мечах. Но сражаться на мечах в них и не требуется, они только для конной сшибки.

Мда, столько мелочей, о которых я и не знал, а сэр Томас продолжал свой рассказ:

— Правила простые, нужно выбить своего противника из седла, чтоб он упал на землю. Для схватки дается три копья. Если за три раза никто из участников не выпадет из седла, победа присуждалась участнику, который нанёс последний удар. Но, если это нельзя определить, то в силу вступают более мелкие правила, но до этого не всегда доходит.

— Спасибо, сэр Томас, — я поблагодарил рыцаря.

— Обращайтесь, сэр Ратибор, мне приятно помочь в такой мелочи, такому рыцарю, как вы.

А тем временем глашатай объявил участников турнира и имена мне ни о чем не говорили, да и не расслышал я их в этом гуле. После проведения жребия первая пара участников вышла на арену. Оруженосцы разместили на гербы своих господ, бой начался.

Соперники взяли в руки щиты и копья. Глашатай вышел на центр поля с флагом. Спросил о готовности участников, те, в свою очередь, поднимали копья вверх, тем самым давая понять, что готовы к поединку. Глашатай вытянул флаг вперед и резко поднял вверх, дав начало поединку, а сам припустил во всю прыть к краю арены.

Соперники пустили своих лошадей в галоп и начали сближение. Опуская копья и прицеливаясь друг в друга. Удар копьями по щитам, участник, что начинал атаку справа от нашей трибуны, свалился с коня, его словно вылетел от удара после попадания копья по щиту. К нему подбегают оруженосцы и помогают подняться на ноги, и ему засчитывают поражение. Он выбывает с турнира.

Вторая двойка участников. Оруженосцы выносят гербы и вешают их. Зрители взрываются овациями, крик, свист, на площадь въезжает сэр Галахад. Выйдя на арену, его противник просит своего оруженосца снять свой герб с табло. Он не вышел на бой против Галахада, и тому засчитывается победа. Зрители ликуют.