Госпожа не-мертвых (СИ) - Артемьев Роман Г.. Страница 7

Для великого, без шуток, мага Хастина разрушение Академии Талеи, бегство персонала в Цонне и переход на нелегальное положение имели один несомненный плюс. Он теперь занимался чем хотел и сам определял темы исследований. Будучи вампиром, раньше он находился «под колпаком» спецслужб, избавить от которого не могло даже заступничество наставника, и темы своих исследований должен был согласовывать с различными инстанциями, в том числе религиозными.

Верхушка сообщества восставших давно искала возможности улучшения собственных способностей, Хастин в данном вопросе исключением не был. Благодаря поддержке Селесты он в относительно короткие сроки побеседовал со всеми вампирами старше сотни лет, обработал полученный материал и сформулировал концепцию Путей, связав воедино магию, физиологию и психологию. Вкратце: способности восставшего связаны с тем, что ему интересно, по какому пути он предпочитает развиваться. Или, если цитировать возвышенным слогом, твои умения есть твоя суть.

Пути Воина предполагают высокую скорость, крепость тела выше среднего, улучшенную координацию, магические умения прямого характера. Огнем пульнуть, щит выставить, укрепить кожу и тому подобное. Пути Искусства связаны больше с социальными навыками и ориентированы на общение с людьми, понимание их психологии и косвенное управление ими. Пути Зверя обращаются больше к темным сторонам человеческой натуры, не злым, но диким, примитивным. Идущие по звериным путям всегда очень сильны физически, обладают большой устойчивостью к любым внешним воздействиям, зато легко поддаются жажде и испытывают серьёзные трудности с самоконтролем. Гибнут они чаще прочих и старшими становятся реже.

Пропорции примерно равны, в младшем возрасте, до перехода на вторую ступень, в среднем из десяти вампиров к каждой из основных групп принадлежат по трое. Оставшийся, то есть один из десяти, идет нестандартным Путем. Путем Магии, как сам Хастин, Духа, как Селеста, или Мистики, наподобие Мерка, помощника госпожи, отвечавшего за работу с сектантами. А ещё был Эгард. Эгард, которого старейшина и маг недолюбливал, потому что тот рушил ему концепцию.

Единственный восставший без ярко выраженных способностей. Одинаково хороший во всём. Иными словами, чуть выше среднего уровня.

Некогда именно Эгарда Селеста отправила в Цонне вместе с Медеей и ни разу о том решении не пожалела. Она прекрасно знала взбалмошный характер подруги и потому «няньку» выбирала дотошно. Эгард не подвел, хотя временами жаловался и просился в скит, в монахи, в пустынь — куда угодно, лишь бы подальше от непосредственного начальства. Ночная Госпожа его успокаивала, устраивала сестренке головомойку, и всё возвращалось на круги своя.

Внешне того не показывая, Медея помощника ценила. Иначе не стала бы напрягаться и тратить безумное количество ресурсов, чтобы устроить его настоятелем храма Владыки Тьмы.

— Впечатляет, — признала Селеста. — Я видела храм в памяти паломника, но вблизи он производит совсем иное впечатление.

Она специально приказала остановить возок на дальней стороне площади, чтобы оценить здание издалека. Надо сказать, увиденное ей понравилось. Черный монолит, кое-где высверкивающий белыми мраморными вставками, казался зримым воплощением откровенной тяжелой мощи. Ничего лишнего, никаких украшений. При взгляде на него сразу становилось понятно — местного хозяина молить о пощаде бессмысленно.

— В свое время пришлось серьёзно потрудиться, чтобы воплотить в камне задуманное и одновременно соблюсти канон, — Медея смотрела на детище своего разума с гордостью. — Знала бы ты, как я спорила с архитекторами!

— Удивительно, как ты уговорила их участвовать в проекте.

— О! — по губам старейшины пробежала лукавая улыбка. — Как раз с этим, проблем не возникло.

Пока подруга предавалась приятным воспоминаниям, Селеста оглядела полупустынную площадь (жизнь в Цонне не замирала ни на секунду, но время всё-таки позднее), накинула капюшон на голову и пошла к зданию. Дождь ей не мешал, просто мелкая морось попадала в глаза и слегка раздражала.

Выходивший из храма юноша в темной мантии с приколотым значком Академии отшатнулся от неё, словно увидел призрака. Оглядел небольшую группу из четырёх человек — какими бы свободными не считались местные нравы, без телохранителей две знатные дамы ходить не могли, — помотал головой и, пробормотав под нос нечто невнятное, торопливо убежал. Наверное, спутал с кем-то знакомым.

Ступив на первую ступеньку ведущей в храм лестницы, Селеста ощутила прохладную волну, пробежавшую по телу. Приятное чувство, совсем не похожее на обжигающие прикосновения энергии в местах, посвященных светлым богам. Здесь молятся аспекту, близкому восставшим. Живущий в храме Морвана или на посвященной ему земле вампир становится чуточку сильнее, легче переносит жажду крови и солнечные лучи, в случае ранения его раны зарастают быстрее. Последним свойством в свое время воспользовалась Медея, с помощью Хастина создав Зал Плоти — единственное в мире учреждение, занимающееся косметической хирургией живых мертвецов.

Селеста, признавая необходимость такой клиники, до сих пор находилась в легком шоке.

Центральной фигурой, способной использовать все ресурсы культового сооружения, является настоятель. Под защитой своих стен он в разы сильнее, чем где бы то ни было ещё. Старые настоятели в буквальном смысле сродняются с храмами или монастырями, воспринимают их, словно часть тела. Эгард проводил обряды почитания у алтаря почти двести лет, присутствие сородичей он почувствовал сразу.

— Госпожа Селеста! — вампир быстро вышел, почти выбежал из прохода, ведущего во внутренние помещения. — Какая радость видеть вас! Я слышал, что вы покинули Талею, но не ожидал вашего приезда так скоро!

— Меня, значит, ты видеть не рад? — вкрадчиво вопросила Медея.

— Безусловно рад, миледи, однако с вами мы распрощались совсем недавно.

— Здравствуй, Эгард, — не дала развиться шутливой перепалке Селеста. — Я действительно не собиралась в Цонне, решение приехать сюда было спонтанным.

— Значит, гвардейцы сопровождают вас, — кивнул восставший. — Мессен Латам мог хотя бы уведомить о вашем визите!

— Я приказала ему молчать — хочу посмотреть, как вы устроились, без лишнего ажиотажа. И начать, разумеется, решила с храма. Покажешь тут всё?

— Конечно, госпожа. Прошу за мной.

Символом Морвана является черный крест с белой точкой посередине. Перекладины креста равны по длине и на концах разделяются, символизируя одну из восьми ипостасей, каждая, в свою очередь, проявляет себя в тысяче ликов. Причем ипостаси считаются полностью самодостаточными, им в прежние времена отдельные монастыри ставили и тщательно продумали состав свиты и должностные обязанности. Богиня Селеста считалась невестой третьей из ипостасей, Морвана-Проклинающего.

В тонкостях культа Ночная Госпожа разбиралась очень хорошо, так как сектантами почиталась аватарой богини. Чрезвычайно удобный статус, позволяющий многое. Хотя сама в богослужениях участвовала редко — был у неё в прошлом неудачный опыт, после которого Медея и Хастин чуть ли не за руки хватали, отговаривая от участия в ритуалах.

Как бы то ни было, внутреннее убранство храма Селеста оценивала с позиции личности знающей, и увиденное ей нравилось. Ничего лишнего, и в то же время — канон соблюден досконально, до последней мелочи. В убранстве полностью отсутствовали желтые и зеленые оттенки, перед статуями в лампадах горел живой огонь, фрески радовали глаз изображениями пытаемых грешников или подвигов, совершаемых чемпионами Темного. Квадратные каменные колонны, делившие центральный зал на три части, были облицованы темно-красным гранитом и не несли ни малейшего следа украшений. На полу оформители мозаикой выложили священные тексты, описывающие концепцию божества. Едва ли прихожане их читали, скорее всего, принимали за абстрактные узоры — с каждым годом знатоков высочайшего наречия становилось всё меньше.

Справа и слева от массивного креста высотой в два человеческих роста разместились статуи младших божеств. Селеста подошла к третьей слева, изображавшую девушку лет шестнадцати, восседающую на непропорционально большом троне из белого мрамора. Богиня выглядела как обычный человеческий подросток, без малейших признаков сверхъестественного существа, даже платье было простым, пусть и хорошо пошитым. Верхнюю часть лица прикрывал капюшон, оставляя на обозрение только крепко сжатые губы; босые ноги кончиками пальцев касались подножия трона. На коленях у неё лежали два букета — каменный, мертвый, и живой.