Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера (СИ) - Афанасьев Семен. Страница 33
Вместо этого она ровно поинтересовалась у Седькова:
— Кстати, откуда знаешь?
— Читал, — отмахнулся тот.
— А потом? — Гарсия, разумеется, нити намерений не утратил.
— Потом от меня зависело, выиграет Хамасаки своё пари с китаянкой или нет, — нехотя вздохнул Рыжий. — Я ж мог Ченя и быстрее вырубить, — пояснил он под удивлёнными взглядами соучеников. — Тогда б через минуту от меня исход уже не зависел бы: Чень-то сдох бы. И я попросил у неё часть денег от выигрыша. Смалодушничал. А она…
— Завязывайте! — искренне возмутилась японка, перебивая русского. — Седьков! Я же сказала! Я была неправа, получишь свои десять процентов! Вопрос закрыт!
— Оставь се… В смысле, НЕТ. Я тебе тогда тоже ответил: поезд ушёл. На чемпионате в паре давай сыграем, а к тому проценту я не притронусь. Или ты считаешь, что я могу своё решение менять, как флюгер?
— Ну поменял же, — резонно заметил латинос. — Вначале просил денег, теперь отказываешься. Значит, снова можешь передумать.
— Мне сейчас очень стыдно за то, что у меня тогда вырвалось, — серьёзно выдал очкарик. — Что называется, бес попутал. Хорошо, что всё закончилось так, как закончилось.
— Бесишь. — После небольшой паузы уронила Хамасаки. — Выходит, Я ТЕБЕ буквально навязываюсь.
— Так не навязывайся, — Рыжий твёрдо встретил её взгляд и не опустил глаз. — С процентами, имею в виду, не навязывайся. И да, тема закрыта.
— Загадочно у вас, — нейтрально бросил Гарсия. — Рыжий, слушай, а чего ты сейчас такой принципиальный стал? Тема чистая, Миру сама чехлится. Что не так? Почему передумал, если сам просил?
— Поговорку вспомнил. Стало стыдно, сказал уже.
— Даже боюсь спрашивать, что там за поговорка. — Безэмоционально кивнула японка.
— Хоть приличная? — хохотнул латинос.
— Да. "Если у вас нет ничего, у вас всегда есть ваше достоинство. Если у вас нет достоинства, у вас нет ничего".
— Пафосно, — заключил Диего. — А что за фразу ты ей выдал, когда переводчик второй раз забуксовал?
— Игра слов. — Хамасаки пояснила ровно, ничем не выдавая своих чувств. — Если дословно: "Жду — не дождусь, пока вас увижу". Скользкий подтекст. На самом деле — поговорка, означает "всё или ничего".
— А-а-а. Ты его со смертником сравнила — а он типа подтвердил! — сопоставил детали Гарсия. — Прикольно. Ну что, тогда до завтра?
— До завтра, — Миру машинально отбила короткий поклон вежливости.
Рыжий, думая о чём-то своём, промолчал.
— Я домой. — После того, как Гарсия уходит, чувствую, что скоро не выдержу.
Очень хочется есть. Растущий организм в возрасте, от которого я отвык, требует своё.
— Нет. Нам нужно поговорить. Пойдём обратно в беседку. — Хамасаки спрыгивает со своего стола, без комплексов демонстрируя то место, где соединяются её ноги, и идёт к лестнице, не оборачиваясь.
— Почему не здесь? — спрашиваю её в затылок. — Мне действительно пора идти.
Не скажешь же, что от голода скоро круги перед глазами пойдут. Вроде и мелочь, а в этом теле чувствуется остро.
— Тут люди пошли, в коридоре нас слушать будут.
Из кабинок и правда тут и там принялись оживлённо сновать завтрашние участники. До нас дела вроде никому и нет, но ей виднее.
— Ты отказался от процента потому, что в душе ждёшь кое-чего от меня. — В беседке она сразу берёт быка за рога, не размениваясь на этикет и расшаркивания. — Если уместно такое слово, втрескался. Думаешь, что мне это не видно. Исходя из так называемых чувств, существующих только в твоём воспалённом воображении, ты гнёшь свою линию и вроде как таким образом компенсируешь себе моральный ущерб от моего отказа тебе, как мужчине. Ничего не упустила? Всё точно сказала?
— Б*я. Ты умная. Уже говорил.
— Это не я умная. Это ты натурал и многие функции техники тебе физически недоступны.
— Например, какие?
— Дистанционный гормональный профиль собеседника, например.
— Это ты по нему видишь, что я…?
— Да. У тебя в моём присутствии резко меняется гормональный баланс. Отрицательный момент в том, что это могу видеть не только я.
— В чём проблема? — она меня здорово обескуражила.
Чувствую себя идиотом и не знаю, что сказать или сделать.
— Если мы с тобой завтра за счёт твоего уровня что-нибудь выиграем, в парном разряде нужно будет двигаться и дальше. Для справки: рейтинг растёт точно так же, как и в одиночном разряде.
— Пока не вижу криминала.
— Лично я оцениваю вероятность призового места в тандеме с тобой как высокую. Теперь скажи мне ты: что подумают обо мне, если все подряд будут видеть, что рядом со мной у тебя текут слюни и учащается пульс? Ещё ты язык только что не свешиваешь на плечо и усиленно стараешься обуздать эрекцию.
— Бл*. — Кажется, я сейчас здорово покраснею.
— Именно. Когда я просила тебя раз и навсегда похоронить свои гендерные ожидания в мой адрес, я это делала не просто так.
— Это правда видно другим?
— Что именно? — спокойно уточняет она. — Говори открыто и своими именами.
— Мои настоящие эмоции в твой адрес. Которые, я думал, только мои.
— Да. Это МОЖЕТ УВИДЕТЬ любой, у кого есть соответствующее приложение.
— А оно у многих есть?
— Месячная абонплата не такая маленькая, с одной стороны. С другой стороны, нищий в школе только один. Ты знаешь, кто. Ответ: да, оно может оказаться у кого угодно. Теперь мой вопрос: что будут думать обо мне? В свете твоей живой, непосредственной и гормонально развитой реакции твоего пениса в моём присутствии?
— Э-э-э…
— Это был первый пункт. Я тебя очень прошу: пожалуйста, слушай меня, когда я тебя о чём-то таким образом ориентирую.
— Б*я…
— Идём дальше. Ты абсолютно не привлекаешь меня, как мужчина. Ни в романтичном смысле, ни как потенциальный спутник — даже на время. Ни как собеседник, ни как личность.
— Может, остановимся на этом?
Хамасаки, не обращая внимания на мои слова, продолжает:
— Да, у тебя есть определенные достоинства, по большей части сегодняшние. Но если я скажу тебе своё искреннее к тебе отношение, тебе оно не понравится, это очень мягко. Уже молчу, как человек типа тебя в перспективе будет кормить семью. Хотя б и с кем-то круга Юлии… Отсюда вытекает второе: пожалуйста, не ищи арбузов на финиковом дереве. Ты мне не пара ни в каком смысле, кроме школьного чемпионата.
— Я м…
— Третье. Я принимаю твой отказ от процентов, хотя меня и бесят его причины. И ты тоже бесишь — именно как женщину, не как твою одноклассницу. Поскольку наша совместная игра в каком-то ближайшем будущем не исключена, предлагаю тебе как партнёру: делаем ставки на завтра?
В этом месте я откровенно зависаю.
— О чём задумался? Я знаю, как повторить сегодняшний выигрыш, хотя и в меньшем объёме. Но для тебя и это деньги, — бесстрастно изображает бульдозер Хамасаки.
Блин. А она прикольная.
— Я на мели. Мне сейчас только ставки делать.
— Я уже сделала. Вот. — Она активирует голограмму перед нашими лицами. — За тебя заполнила тоже. Есть два варианта. Вношу сумму сейчас, на твой счёт, но от своего имени. Отдашь завтра с выигрыша мне.
— А если проиграем?
— Я не проиграла ни одной ставки в этой школе в этом классе. Ты что, вообще статистику не смотришь?
— Не до того было.
— Хорошо. Если проиграем, ты мне ничего не должен. Будем считать это моей компенсацией за твой отказ от денег Юнь.
— Какой второй вариант?
— Я выступаю формальным поручителем. Обязательства остаются на тебе, но ставка принимается с отсрочкой платежа.
— Это как?
— Завтра вычтут из твоего выигрыша. Платишь завтра сам букмекеру.
— Еще раз: а если поиграем? Из чего будут вычитать?
— Это для тебя самый неприятный сценарий. Будешь должен букмекеру. Именно поэтому я и предлагаю: внесу сейчас за обоих? Под рукопожатие, без обязательств с твоей стороны? Считай моим подарком временному партнёру.