Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера (СИ) - Афанасьев Семен. Страница 75

- Сколько там?

- Двадцатка чистыми, плюс-минус.

Лицо женщины становится абсолютно спокойным. Она коротко кивает:

- Приняла. Могу поинтересоваться твоими гениальными планами на эту тему?

- Да нет у меня никаких планов. Максимум, это та бабулька присоветовала, можно сходить в юстицию. Она говорит, что я их там тоже уговорю со своим напором, ну и она позвонит — попросит, — парень слегка смущается. — Они разнесут по датам их подтверждение и мою оплату. Ещё несколько рабочих дней отсрочки будет. Но это так себе решение — не лечение, а временная отсрочка симптома. Другого пока нет ничего.

- Если бы речь шла о бизнесе и о реструктуризации кредита, я бы сказала, что ты отжимаешь противоположную сторону более чем профессионально. — Японка с интересом смотрит на собеседника. — Считай, твой социальный рейтинг только что вырос лично в моих глазах.

- Вы мне симпатизируете и потому не объективны, — ворчит парень. — А наша с вами психика государству пофиг. И это не бизнес же! Акулам капитализма уговорить других акул — это одно. А сироте, который работает, не пьёт, учится, договориться и убедить в своей адекватности старую бабку — это совсем другое. Тем более что она ничем не рискует, а всего-то добросовестно исполняет работу: не решает пинком на бегу, а реально вникла и разобралась в ситуации.

- Акула капитализма? Пхи-и-и-хи-хи, ты эту фразу где выдрал?

- Прямой перевод с родного языка. Клише.

- Какие-то операции она делала при тебе? Так, чтобы ты заметил?

- Конечно. Качнула мои данные по учёбе, раз. На палец надела какой-то анализатор — два.

- Наркота и алкоголь, экспресс-тест в ретроспективе две недели… Ещё?

- Залезла в рейтинг по киберу. Там провисела минут двадцать пять, пока не разобралась, где я в нём.

- Пха-а-а-ха-ха-ха-ха. Ты говори, говори.

- Ещё лазила не знаю где — смотрела жилищные условия на адресе. Маманю в клинике пробила, медстраховку зачем-то изучала.

- Поняла. Что сам думаешь в итоге? — японка с неослабевающим интересом рассматривает подростка. — Тридцать штук — это для тебя лично задача. Особенно с учётом ограничения по времени.

- Я разберусь, — парень упрямо отворачивается.

- Бл*, какой же ты тугой, Седьков. Говоря языком моей дочери. Отгадай, сколько стоят мои туфли? — женщина улыбается неожиданно легко. — В которых я с тобой гуляла по парку последний раз?

- Понятия не имею! Вы вообще были в каких-то полукедах, кажется. Ещё и под платье.

- Почти двадцать пять. Платье, кстати, уже в разы дороже. Тебе намёк не понятен?

- Понятен. План есть лишь фрагментарно, — парень сдаётся и частично поддаётся её напору.

- Поделишься? Не сочти, что экзаменую или лезу. Просто когда рассказываешь сырую идею кому-то, мысли упорядочиваются. — Женщина чуть насмешливо смотрит на подростка.

- Восемь с лишним вытряхну из Свина. С учётом выходных, больше полутора наколочу на работе. Итого десятка.

- Хм. Ну, залог за проживание в течение квартала закроешь. А с медициной как? Там сумма в два раза больше.

- Не знаю. Надеюсь, что-нибудь придумаю.

- Навязывать ничего не буду, но мои слова ты уже знаешь. Кстати, по секрету: меня уже начинает раздражать то, как я тебя усиленно уговариваю.

- Меня тоже много что раздражает в этой жизни… Что делать.

- Моя ж ты радость, — с нечитаемым эмоциями терпеливо вздыхает в сторону японка. — Тактичная и деликатная ещё. Кстати! Ты уверен, что хорошо понимаешь ситуацию с Али?

- А чё там понимать? — подросток пренебрежительно морщится. — Типичный замес, кто первым дрогнет. Сами мордобои в школе не наказуемы, как и буллинг с преследованием: медицина всё вылечит на теле, психика не в счёт. Буду ходить и колбасить его по семь раз в день, после каждого урока и перед школой.

- Смотри. Если он окажется покрепче, то ему достаточно продержаться несколько дней, — женщина снова мягко улыбается. — И ты просто не успеваешь достать деньги на залог. Тебе не кажется, что это не сильно надёжная схема финансирования?

- Я знаю, что смогу обратиться к вам в любой момент, — вздыхает старшеклассник. — И вы мне скорее всего не откажете, потому что ваши кеды стоят дороже, чем мой полугодовой бюджет по оценкам службы опеки.

- СТОП. На этом месте закругляем тему. Очень точный диагноз. Уговаривать и насильно тянуть не буду: твои решения — твои последствия. Пока, — прозрачное лицо японки целует воздух перед собой.

- Тика!

- Да?

- Спасибо. Ваша помощь с Али была неоценимой…

- Не за что, — серьёзно отвечает женщина. — Ты ещё маленький и глупый, и не понимаешь: личный мир — это не только материальное. Ещё — то, что тебе интересно, приятно и так далее. Если одни взрослые делают обстановку вокруг моей дочери неприятной лично для меня, то я абсолютно точно буду её исправлять максимально быстро. Дело не только в тебе.

- Хм. Ну, если с этой стороны.

- Да, раз тебе так понятнее. Ты и твои крайне неортодоксальные ценности — тоже часть этого мира. Рядом с Миру — далеко не худшая его часть. Спасибо, что быстро сообщил. Если тебе наплевать на себя, в такие моменты думай хотя бы о школе: следом за тобой могут учиться другие…

- Это манипуляция, — подросток недовольно перебивает собеседницу.

-… и у таких вот Али хорошо если руки будут чуть связаны, — твёрдо завершает женщина. — Побежала. Пока.

За некоторое время до этого.

После пятого урока, выходя из класса, я натолкнулся на незнакомого мужика лет сорока:

— Добрый день. Я Али, отец Рашида.

На вид — вполне себе интеллигентный, хм.

— Пройдёмся? — вроде и не давит, но приехал сюда явно не просто так.

— Недолго, у нас уроки ещё. Где?

— В парке, возле школы.

Смешно, но и с ним в итоге оказались на том же месте, где до этого гуляли со старшей Хамасаки. Говорить ему, что и здесь у школьного искина есть уши, я не стал.

— Ты сейчас без опор, один, в сложной жизненной ситуации, — он сразу переходит к делу. — Я не собираюсь лезть в твою жизнь, но не могу не спросить сам: что у тебя происходит с моим сыном?

— Я бы предпочёл, чтобы вы расспрашивали его, а не меня.

— И его расспрошу в своё время, в данный момент пытаюсь оценить ситуацию с разных сторон. Если бы у тебя был отец, возможно, Рашид точно так же разговаривал бы с ним.

— Зачем этот разговор вам, я примерно понимаю. Но зачем он мне?

— Даже в суде перед оглашением приговора, когда уже почти всё практически понятно, дают последнее слово подсудимому.

— Занятно вы вешаете ярлыки.

— Мы на другом уровне, нежели ты либо вся твоя семья. Поверь: то, что мы вот так сейчас с тобой разговариваем — это очень серьёзная аккуратность с моей стороны. Так что там у тебя с моим сыном?

— Я не буду отвечать.

— Почему?

— Тот, кто задаёт вопросы, автоматически управляет беседой. Я, может быть, и неконструктивен, но никому из вашей семьи и с вашей фамилией добровольно верхние места в иерархии не отдам.

— В какой иерархии? Что ты несёшь? — он неподдельно удивлён.

— Удачи. — Разворачиваюсь, чтобы уходить.

Али удерживает меня за плечо.

А у Мартинес хватка жёстче.

— Не трогайте меня руками. Что вам нужно?

— Ты сейчас едешь на красный свет, даже если сам правил движения и не понимаешь. Открою секрет: у сына и семьи кое-какие проблемы. Небольшие, но юридического характера: любая шумиха ни к чему. А ты её провоцируешь. Я тут именно поэтому.

Ух ты. У них что, связаны руки из-за того мента и контрафакта? Занятно.

— Мне это без разницы. Пожалуйста, приберегите свои семейные пассажи для другого случая. Что вам нужно от меня?