На краю бездны (СИ) - Королева Людмила. Страница 41

— Алексей Юрьевич, я не стану убивать себя, обещаю. Я не помню причину, по которой спрыгнула, даже не могу воспроизвести в памяти тот момент. Кто я? Откуда? Что делала? Все стерлось… Даже не знаю, где мой дом.

— Ничего, привыкнешь к новой жизни. В такие моменты обычно работает мышечная память, какие-то кусочки сможешь о себе собрать, а другие, быть может, утеряны навсегда. Главное научиться жить без воспоминаний. Доверься интуиции.

— Что значит мышечная память? — улыбнулась я. Ну и название.

— Если ты умела ездить, к примеру, на велосипеде, значит, и теперь сядешь и поедешь. Если умела водить машину, то справишься и с этим. Это неосознанные действия, которые ты совершала все время, но не обращала на них внимания, они, скорее всего, проявятся. Например, любила чай с тремя ложками сахара, значит, машинально добавишь в чашку три ложки, любила спать без подушки… Значит, интуитивно скинешь ее с кровати. И все в таком духе.

— Вы меня еще сильнее запутали, — вздохнула я, потерла пальцами виски.

— Ничего, главное — продолжай держать курс на выздоровление, — подмигнул он мне. — Я побежал дальше делать обход.

Когда Белов покинул реанимацию, я прикрыла веки. Дня не проходило, чтобы меня не тошнило. Голова раскалывалась так, что постоянно просила обезболивающее. За что мне все эти мучения?

Вскоре меня перевели в палату. Поселили в одноместную, чему я была очень рада.

— Ну, что красавица, продолжим лечение. Про выписку еще рано говорить, но теперь к тебе смогут приходить посетители, — заявил Белов, а я испуганно посмотрела на него.

— Посетители? — ужаснулась я.

Почему-то возникало чувство тревоги. Кто мог меня навестить? Я ведь никого не знаю.

— Брат к тебе прорывался все это время, а я не пускал, потому что ты была слаба. Он сегодня придет. Я ему все объяснил и рассказал, какой уход потребуется после выписки, и попросил, чтобы он не давил на тебя, одним словом ввел в курс дела, — сообщил Алексей Юрьевич.

— Не хочу… Я никого не знаю, можно здесь останусь с вами? Пока не вспомню, кто я такая? — прошептала с мольбой.

Белов сел рядом со мной, взял за руку и тяжело вздохнул:

— Яна, ты очень сильная, тебе нужно научиться жить заново. Родные тебе помогут. Даже если ты их не вспомнишь, то это не беда. Узнай их заново, изучи, и ты поймешь, кому можно довериться, а кому нет. Все будет хорошо.

Перспектива вернуться в семью, которую я не знала, очень пугала. На данный момент самым близким человеком для меня являлся мой лечащий врач.

Дверь в палату открылась, и на пороге появился мужчина в синей футболке и темных джинсах. Я смотрела на него, не моргая, а он проделывал то же самое в ответ. В голубых глазах плескался коктейль из разных эмоций: злость, облегчение, радость, любовь. Изучающе смотрела на незнакомца. Высокий, подтянутый, крепкие руки, широкие плечи. Мужчина провел ладонью по коротко стриженным светлым волосам и с места не сдвинулся, так и стоял на пороге. Удивительное дело, вроде блондин, а вот ресницы и брови темные. Бесподобное сочетание. Ему чертовски шла легкая небритость на щеках. А взгляд цепкий, до костей пробирал. Смотрел на меня так, словно я в чем-то виновата перед ним.

Кто это? Сжала руку Алексея Юрьевича, интуитивно искала поддержку. Наверное, мой испуг отразился в глазах.

— Яна, это твой брат Артём, — пояснил для меня доктор.

Я удивленно вскинула брови. Я ведь черноволосая и кареглазая, а он светлый? У нас что, разные родители?

— Троюродный, — выдохнул незнакомец, сделав твердые уверенные шаги в мою сторону.

Тогда ясно, почему мы такие разные.

Белов поднялся и протянул руку для пожатия, двинулся в сторону выхода. Проводила взглядом доктора, а потом судорожно сглотнула и с опасением посмотрела в суровые голубые глаза. Поежилась под их натиском. От мужчины веяло тяжелой энергетикой, одного взгляда хватило, чтобы понять — Артем воин или лидер. Гордая, прямая осанка, все жесты отточены.

Интересно чем он занимается? Военный? Спортсмен? Спасатель? Почему-то на ум приходили эти профессии.

Незнакомец, вернее брат сел ко мне на кровать. Интересно, а мы с ним дружили или виделись редко?

Артем резко заключил меня в крепкие объятия. Я вздрогнула от неожиданности и растерялась. Хотела обнять его в ответ, но постеснялась. Все же он чужой. Или свой? Как сложно. Чем больше думала, тем сильнее болела голова.

— Господи! — выдохнул он, погладив меня по спине. — Яна… Дурочка ты моя! Зачем? Зачем ты это сделала? Я же сказал, что помогу, что найдем выход. Господи! Если бы ты погибла, я бы не пережил. Почему все, кого я люблю, уходят из жизни?

Мне стало стыдно и неловко. Сердце болезненно сжалось. Артем говорил так искренне, что я кожей ощущала, как дорога этому мужчине. Заставила его волноваться. В чем бы он мне помог? Кто еще ушел из его жизни? Сложно. Я ничего не знаю о нем, о нас. Что случилось? Как я к нему относилась раньше?

Я молчала. Вот понятия не имела, что сказать. Артем отстранился и посмотрел мне в глаза.

— Ты, правда, меня не помнишь? — с горечью спросил он, а я, не отрывая взгляда, отрицательно покачала головой. — Яна, у меня роднее тебя никого нет. Я тебя не брошу, поняла? Как только выпишут, заберу тебя к себе. Все эти недели я пытался найти другие улики. Кроме ножа ничего нет. Никто тебя не видел в дачном массиве, где обнаружили жертву. Я нашел отличного адвоката, он будет вести твое дело. Из-за одной улики, без других доказательств вины тебя не могут сразу упрятать за решетку. Будет длительный процесс, а пока тебе запрещено покидать пределы города.

Смотрела на Артема, округлив глаза, у меня даже челюсть отвисла. О чем он вообще говорит?

— Я что, кого-то убила? Зачем? — шокировано выдохнула и потерла виски.

Боль в голове усилилась, внутри что-то пульсировало, а к горлу подкатывала тошнота.

— Что ты помнишь? — поинтересовался Артем.

— Ничего… Вообще… — призналась, наблюдая за реакцией брата.

— В смысле нет ни одного воспоминания? Вообще ничего? — насторожился он.

— Да, ты все правильно понял, — ответила я, отвела взгляд в сторону.

Артем с шумом втянул в себя воздух и обхватил голову руками. Мне показалось, он очень расстроился.

— Какая у тебя фамилия? — поинтересовалась я из любопытства, да и чтобы нарушить тишину, которая неприятно давила.

Артем посмотрел на меня с такой болью, что я поежилась. Вот черт! Зачем спросила? Наверное, брату тяжело из-за того, что я его не помнила.

— Романов, — сухо ответил он.

Эта информация не навеяла ни одного воспоминания. Ничего! Пустота.

— Приятно познакомится, Романов Артем, — серьезно проговорила я, протянув ему руку для пожатия. — Доктор сказал, что мне нужно заново со всеми знакомиться. Ты поможешь мне узнать, какой я была, что любила, а что нет? Это очень тяжело — ничего не помнить.

— Конечно, ради тебя все что угодно, — тяжело вздохнув, прошептал Романов и сжал мою руку. — Только пообещай, что больше никогда так не поступишь! Чтобы ни случилось!

— Обещаю, — уверено ответила я.

Почему все вокруг считали, что я покончу с собой? Я хочу жить! Не знаю, что заставило меня прыгнуть с моста, но раз судьба оставила меня на Земле, значит нужно ценить новую жизнь. Это знак свыше.

— Алексей Юрьевич сказал мне, чтобы я не нагружал тебя информацией, потому что для тебя это трудно. По той же самой причине к тебе не будут приходить другие наши родственники, мы будем постепенно вливаться в твою жизнь. Моя мама рвется к тебе, но я пообещал, что позову ее на выписку. Она у меня очень эмоциональная. Сильно тебя любит. Увидитесь чуть позже. Кажется, я переборщил, свалив на тебя сведения про убийство. Просто это то, что не давало мне покоя все это время, я пытался во всем разобраться.

Я сжала руку Артема в знак поддержки и улыбнулась, правда вышло как-то измученно.

— Ты прав, для меня это сложно. Я не знаю, какой была моя жизнь раньше, даже не в курсе есть ли у меня парень. Не хочу думать, что могла кого-то убить… — призналась, закусив губу от волнения.