Тайна короля (СИ) - Савченкова Алена. Страница 10

— Скажи господину, — повернулась я к лекарю, исполнявшему обязанности походного писца и щурившемуся сейчас в свете костра, — что наши вина ничем не хуже вин с острова Сиетэ, в которые, как я слышала, примешивают дурман для улучшения его покупательных свойств, наш вассал должен поднимать на ноги шестерых детей, больную жену и мать, а охотничий костюм из шерсти послужит отличной заменой пурпуэну из шелка, к тому же не промокнет под дождем и сохранит тепло, а я очень пекусь о здоровье моего супруга. Что до мяса, солонина из наших погребов в последний раз помогла Каутину быстрее оправиться от простуды.

Запечатав письмо, я снова протянула его лекарю с тем, чтобы он привязал его к ответной птице, но тут к нам подбежала Алекто.

— Это от отца? — запыхавшись, она остановилась рядом.

Пожевав губу, я неохотно кивнула.

— Тогда передайте ему еще это, — протянула она сложенный вчетверо клочок пергамента.

Я повертела послание. Записка была очевидно тяжелей, чем весил бы просто пергамент, и под пальцами угадывался контур монеты, размерами и формой совпадавшей с золотой. Той самой, что Алекто подарили на последний день рождения.

— Алекто, вы хотите, чтобы птица не долетела до замка?

— Я лишь хочу засвидетельствовать отцу свое почтение и пожелать скорейшего выздоровления. — Ее лицо было непроницаемо.

— Что ж, вышлите двух птиц, — кивнула я к лекарю и, отвернувшись, двинулась обратно к шатру.

* * *

Алекто подсела к Каутину, строгавшему палку перед костром.

— Как ты? — Он кинул на нее быстрый взгляд и продолжил обтачивать кончик с таким усердием, что он вошел бы в бок дичи, как игла в мягкий шелк.

Алекто пожала плечами и подхватила другую палку. Провела рукой, счищая снег, и сунула ее в костер. От палки повалил дым.

— Слабости почти нет.

Каутин кивнул, как если бы принял к сведению, и придирчиво оглядел заостренный с двух сторон сук, прежде чем с легким поклоном отдать его кухарке. Та приняла его тоже с поклоном — более глубоким, — уже явно раздумывая над тем, как нанижет на него ужин жариться над костром.

Алекто откинула сырую палку, которая все не желала зажигаться, и протянула к огню пальцы.

— Я вот все думаю, каким это будет, — произнесла она, глядя на танцующие языки и поворачивая руки то одной стороной, то другой.

— Каким будет что? — озадаченно переспросил Каутин.

— Ну все… Двор, король с королевой.

Каутин пожал плечами.

— Говорят, король не старше нас с тобой, — продолжила Алекто.

— Но он сызмальства привык к управлению. А значит, он все же не такой, как мы.

— Мать учит тебя понемногу, — возразила она.

— Да, но управлять замком, а не страной.

Взгляд Алекто стал задумчивым.

— Так странно, чтобы человек одних с нами лет обладал такой властью. Наверное, он одинок, ведь рядом нет никого равного ему.

— Да она в него влюбилась, — раздался рядом звонкий голос.

Алекто рассерженно повернулась к Эли.

— Что за ерунду ты говоришь.

— Спрашивает о короле, думает, какой он — ну, точно влюбилась, — поддразнил тот.

Вскочив на ноги, Алекто отняла у него палку, на которой брат протянул к огню кусочек сладкого теста, и швырнула ее в пламя.

— Сам ты в него влюбился.

Эли от удивления даже глаза распахнул.

— Но я не могу… я же мальчик.

— Что здесь происходит? — Рядом стояла мать, как обычно, с непроницаемым лицом и со сложенными на подоле руками.

— Я лишь сказал, что Алекто неровно дышит к королю, а она зачем-то выкинула мой ужин, — сокрушенно отозвался Эли, примериваясь, как бы половчее выдернуть палку из костра.

Наконец, ухватил ее, сдернул изрядно подгоревший кусочек теста и тут же, поморщившись, выронил его и стал дуть на пальцы.

Мать перевела взгляд на Алекто, и в нем ей почудилось что-то незнакомое.

— Вы не должны вести такие речи, Алекто. Король — не тот, кого дозволено вот так обсуждать. Вам не следует вовсе о нем думать.

— Скажите, что мне здесь вообще дозволено? — раздраженно бросила Алекто и двинулась прочь широким шагом, сдерживая подступающие слезы.

* * *

Столица встретила нас шумом. Я еще не встречала мест, где было бы столько людей и звуков разом. Когда мы въехали в кольцо внешней стены, нас буквально обступило мельтешение: одни что-то говорили, другие куда-то шли, третьи о чем-то ругались, четвертые пытались "задешево" всучить товар, пятые что-то просили и поднимали к окну повозки детей, прося за них.

Я кивнула сэру Вебрандту, и тот, поняв приказ, стукнул по пальцам мальчишку, уцепившегося за проем окна и выпрашивавшего милостыню. Потом порылся в котомке и кинул в толпу пригоршню монет. Люди тут же бросились подбирать медные кругляши, толкаясь и крича.

Наконец, впереди показались воины в красных с золотом табарах.

— Леди Морхольт, — поклонился капитан, — мы сопроводим вас в замок.

Следовать за отрядом оказалось проще и приятнее. Люди отступали с дороги, кто-то даже со вскриком отшатнулся при виде герба рода Морхольт на вышитых тканях, которые мы свесили по бокам повозки перед въездом в город.

— Так это и есть столица? — Алекто высунулась в окно, глядя вокруг с восхищением. — Столько людей я не видела даже на ярмарке.

— Как и столько возможностей подцепить от них какую-нибудь заразу, — потянула я ее обратно в повозку.

— А что там? — спросила она, послушно отодвигаясь и указывая на нечто вроде деревянных подмостков на площади, в центре которой стояла колонна.

Там сейчас, почесывая пузо, лениво расхаживал настоящий великан — людей таких размеров я еще не встречала.

— Наверное, место для разыгрывания мистерий и прочих представлений. Это неважно: все это развлечения для простонародья.

Во владениях Скальгердов было теплее, чем в пути. Лишь кое где в проулках лежали грязные кучи снега. Можно было подумать, что стояла поздняя осень, а не канун зимнего Солнцеворота.

Мы преодолели еще одну стену, въехав во внутреннее кольцо, где располагался замок, и приблизились к крыльцу. Сердце у меня стучало так, что темнело в глазах. На миг почудилось, что я вижу на крыльце четыре фигуры в богатых одеждах, как когда-то, но вот зрение прояснилось, и я поняла, что людей всего трое, и они никак не могут принадлежать к королевскому роду, судя по одежде и тусклому цвету волос. Тусклому на фоне того, что отличал Скальгердов. Я невольно коснулась волос Алекто, и она удивленно посмотрела на меня.

— Добро пожаловать, миледи, — поклонился мне один из этих троих. Он слегка коверкал слова. — Для нас честь принимать род Морхольт-Уилфред. — Он заглянул в повозку и приподнял брови, увидев, что там лишь мы с Алекто.

Я же металась глазами, ища тех двоих, что обязаны были выйти встречать нас. Если хозяева замка не выходят принять столь высоких гостей, это можно счесть оскорблением. Или так все и было задумано? Пригласить нас, чтобы прилюдно оскорбить или даже завлечь в ловушку? Я почувствовала, как внутри сворачивается жар, а существо, являющееся через пламя, поднимает голову, ощущая натяжение связующей нас нити…

— Простите, миледи, мою супругу и сына, — продолжил обратившийся к нам, не дождавшись ответа. — Король с королевой будут счастливы приветствовать вас на вечернем пиру.

Я наконец внимательнее к нему присмотрелась. Волосы, которые изначально показались мне тусклыми, оказались светло-каштановыми, а одежда не такой уж простой. Простым был покрой, но не сама ткань, при ближайшем рассмотрении имевшая богатый отлив. Подобные в наших краях не изготавливают, а значит передо мной, скорее всего, непростой человек. Взгляд зацепился за вышивку из сплетающихся дубовых листьев.

— Ирджи Макфи, — подтвердил догадку он, распахивая дверцу повозки, и я сошла на землю, чтобы поприветствовать супруга королевы.

— Леди Морхольт, — поклонилась я и тут же, чуть скривившись, поправилась, — леди Морхольт-Уилфред.

За столько лет я так и не привыкла к звучанию названия рода Рогира рядом с моим.