Кто тут хозяйка? (СИ) - Волховец Вера. Страница 59

– Просто я способная девочка, – озвучила очевидный для себя в последнее время факт. 

Кто бы знал… Никогда бы себя такой не назвала, всегда чувствовала себя какой-то неуклюжей, но в том, что касается магии – что ни день, открываю для себя много новых оттенков красок. Конечно, я сейчас все равно что только-только научившийся работать топором плотник. Мне всякая криво обструганная своими руками чурбашка будет казаться прекрасной. Но все равно. Есть вещи в жизни, взявшись за которые, ты ощущаешь – мое. Вот мое и все. В моей жизни этим ремеслом оказалась… магия. У мамы, кстати, тоже…

Кстати о ней… Мама находится в ванной. Пробилась сквозь завалы и теперь старательно мажет каким-то лиловым зельем покрытый какой-то ужасно липкой, ядовито-зеленой дрянью, кафель. 

Этими зельями она заняла вчера все кастрюли в домике садовника. Спасибо еще, что Джулиан принес мне и завтрак, и обед. Иначе даже не знаю, как спасались бы.

– Так, Марьяна, не подходи близко, – мама сделала в сторону меня останавливающий жест руками в толстых перчатках, – у этой штуки высокая кислотность, она на слюне ехидны. Даже если я её недодержала – все равно ожог может оставить сильный.

– Откуда ты взяла слюну ехидны? – спросила с интересом.

– Ну, ты же вчера отправляла меня по магазинам, – мама смущенно сморщила нос, – я и заглянула в алхимическую лавку.

– Я вообще-то тебя за одеждой отправляла. 

– Ну, я немножко сэкономила. Хотела поэкспериментировать с чистящими зельями. И вот, смотри.

Мама торжествующе колупает стену чем-то очень похожим на шпатель. Толстый слой липкой дряни, которую мне очень хотелось назвать незасыхающими соплями циклопа, с мягким хрустким звуком начал отслаиваться. Кафель под ним был красивый, изумрудно зеленый.

– А вон там еще зелье для мытья окон, – мама махнула рукой в сторону стоявшего на окне кувшинчика, – защищает от потускнения и пыли три года после нанесения. Только зеркала им обрабатывать нельзя, возникает конфликт магических энергий.

– Я породила монстра, – я вздохнула. А ведь это она только журналами до посинения учиталась. О магических учебных заведениях еще не слышала. А как услышит – ну, будет какой-нибудь местной магической академии счастье. В виде аж двоих великовозрастных, но ничего не умеющих ведьм.

Зелье для мытья окон я забрала, решив, что это как раз идеальный способ и быть полезной, и при этом постоянно контактировать с домом, успокаивая. Если зелье защищает от пыли – значит, и кавардак, происходящий в доме, не повредит нанесенной окнам чистоте.

Так и вышло.

Домику очень понравился процесс мытья окон. У меня вообще возникло подозрение, что для него это что-то вроде почесывания за ухом, потому что после этого он начал характерно тускнеть всеми немытыми стеклами, стоило мне пройти мимо них. Ну, спасибо, новые окна не отращивал. 

После обеда к нам неожиданно заявилась Кар’риша, то есть белая крыска, жена Триша. Привела с собой еще пятерых своих сестер, попросила нас её впустить.

– Муж сказал, что сейчас у вас на счету каждый час и каждая пара лап, – пискнула она, – я работала в этом доме. Хочу помочь вам в его спасении. Уверена, что никто другой им владеть не должен.

– Да-да, конечно, мы будем рады, – с этими словами я потянула створку ворот на себя, впуская неожиданных помощниц.

К своему удивлению поняла, что ожидала от вампиров большей брезгливости, что ли. Они же бросились на уборку так спокойно, будто и не были дворянами, будто это не было “холопье дело”, а какой-то их официальный, почти государственный, долг, вроде воинской обязанности.

И ведь прекрасно справлялись, паршивцы. Дом светлел на глазах, когда кучи таяли под натиском многих рук, действующих в строго определенном порядке.

Мышиная команда подоспела вовремя. Именно к этому моменту снаряженная на финальную уборку команда прислуги пожаловалась на усталость и запросила перерыв. Их и сменили мадам Карри и её сестры.

Стоило вынести большую часть хлама – за дело брались мыши. Именно они со швабрами, тряпками и уборочными зельями наперевес входили в освобожденное помещение и доводили его до такого состояния, что не только жить можно, но еще и гостей пускать. И даже им что-то показывать. Например – библиотеку антикварных книг и винтажных журналов, собранных не упускающей ни единой ценной вещи госпожой Фрейей.

Она же откопала коллекцию фарфоровых черных слоников, абсолютно идентичных земным, только имевшим более сложное и гордое именование.

И целехонький, прекрасный сервиз времен дедушки короля из черного фарфора, расписанный белоснежными колючими лозами.

В какой-то момент по мою душу явилась высокая светловолосая вампирша. Они все были ужасно молодые на вид, но в этой сквозила какая-то глубокая уверенность в себе.

– Приехал твой обед, – заявила она, прихватывая меня за локоть и увлекая за собой, – и он даже успел три раза остыть. Это неприемлемо.

– Я не могу отвлекаться, – попыталась возразить, – тут все работают, мне некогда отдыхать.

– Ты – всего лишь человек, дорогая, – невозмутимо проронила блондинка, даже не ослабляя хватки, – все это понимают, никто не требует от тебя менять свою природу и прыгать выше головы.

– Это ведь неправильно, когда гости работают, а я нет, – сделала еще одну попытку. Тщетную. Моя собеседница только закатила глаза.

– Девочка, если ты надорвешься, кто будет рожать клану здорового наследника? 

– А что, у Джулиана есть варианты? – буркнула, нахохлившись. Не ожидала, что вопрос детей поднимется именно сейчас. – И потом, вам ведь по идее нужен чистокровный вампир, а не полукровка.

– Полукровка, рожденный в связи с тель алаан, будет в два раза сильнее, чем любой полнокровный вампир. Так что береги здоровье, деточка. Оно тебе пригодится.

Такого аргумента я, честно говоря, не ожидала. И даже примолкла, переваривая его. Как раз хватило времени, чтобы дойти и оказаться впихнутой в светлую, только-только освобожденную гноллами от магического хлама кухню

– Как ты и просил, Джулиан, – мягко улыбнулась моя конвоирша, крепко стискивая меня за плечи, – доставлена в целости и сохранности. Корми, пока не лопнет.

– Спасибо, мама, – кивнул Джулиан, только-только разогнувшийся от какой-то тарелки.

– Мама?! – я аж дернулась, испытывая желание подскочить до потолка. Уставилась в лицо женщине, чуть не профейспалмилась. Ну точно. Такие же ярко-сапфировые глаза, между прочим – уникальный цвет, ни у одного из ди Венцеров его не видела, а вот у неё…

– Кушай, деточка, – благожелательно улыбнулась мне “мама” и вышла из кухни.

– Ты… – резко развернулась к вампиру, ткнула в него пальцем, – ты не мог кого-нибудь другого за мной послать? Раз уж так приспичило.

– Мог, – Джулиан задумчиво прищурился, – но при условии, что меня подвергнут жесткому материнскому проклятию. Прости, но это жуткая гадость. И потом, мама, пожалуй, единственная, кто имел шансы с тобой сладить. Это ведь в неё я такой…

– Твердолобый?

– Обаятельный, – нахально заявил вампир, обнаглев настолько, чтобы заключить меня в объятия, – ну и твердолобый, конечно же, да.

– Ты слишком много соглашаешься со мной в последние сутки, – прищурилась с подозрением, – где подвох?

– Какой подвох? – удивился он натурально. Что впрочем не помешало мне еще четче продолжать ощущать этот самый подвох. Чего-то я не понимаю. И это что-то делает упыря-муженька на диво шелковым. Или это он от чувства вины? Да нет, это ж ди Венцер, с него все как с гуся вода…

Но что я упускаю?

Времени на раздумья у меня на самом деле оказалось немного. Я и так почти проглотила свой обед, под скорбным взглядом Джулиана, явно не поощрявшим такую торопливую расправу с едой.

– Просто ужасно вкусно, – сама подивилась собственной дипломатичности и стремлению хоть как-то и что-то сглаживать в наших с ним отношениях.

– Да-да, ври больше, – укоризненно пробурчал муженек, забирая у меня тарелку, – дело, конечно, не в том, что у тебя шило в попе зачесалось.