Спящие секреты - Прядеев Евгений. Страница 7

– Сам ты! – огрызнулась Мезенцева и выскочила на улицу. Непроизвольно поёжившись под порывами холодного ветра, она первая протянула руку подошедшему чекисту:

– Добрый день! Что у вас тут случилось?

Нифонтову оставалось только смущённо улыбнуться краешком рта, но обрывать или одёргивать девушку он не собирался. За их плечами были сотни совместно раскрученных дел и проведённых операций, так что к некоторым особенностям поведения коллеги он уже успел привыкнуть, а некоторые даже научился использовать для общей пользы дела.

Вот и сейчас Женька отвлекла на себя всё внимание встречающего их мужчины и тем самым дала оперативнику прекрасную возможность составить собственное мнение о сотруднике смежного ведомства. Впрочем, встречающий их мужчина, как оказалось, обладал довольно неплохой реакцией, поэтому много времени в распоряжения Николая не осталось.

Шустро изобразив лобызание рук Мезенцевой, он как-то ловко перетёк ей за спину и буквально через секунду стоял с другой стороны микроавтобуса рядом с Нифонтовым.

– Добрый день! – крепко пожал чекист руку Николая. – Дорохов Сергей Михайлович, куратор ЦУПа и попутных объектов. Большое спасибо, что так оперативно среагировали на мою просьбу.

– Да не за что, – пожал плечами Нифонтов. – Потому что это не мы среагировали, а руководство.

– Неважно, – отрицательно покрутил головой Дорохов. – Вы здесь, и я надеюсь, что с вашей помощью появится хоть какая-нибудь ясность в происходящем.

– Ничего не понятно, но очень интересно, – одними губами улыбнулся Николай. – Рассказывайте.

– Тут не рассказывать, тут показывать надо, – неожиданно смутился Дорохов и почему-то оглянулся по сторонам, а затем, понизив голос, добавил: – Пойдёмте со мной, вы там сами всё увидите.

И чекист повёл недоумевающих оперативников в совсем другую сторону от главного входа Центра управления полётами.

– А куда это мы? – буквально подпрыгнула Женька, сообразив, что столь желанная экскурсия, судя по всему, откладывается на неопределённый срок.

– В седьмую лабораторию, – не замедляя шага, ответил Дорохов. – У неё отдельный вход, и туда с улицы иначе попасть невозможно.

– А я думала, что у вас в ЦУПе что-то случилось, – с сожалением в голосе протянула Мезенцева, не обращая внимания на неодобрительные покачивания головой Николая.

– Да уж лучше бы там что-то произошло, – внезапно разгорячился чекист. – Там-то всё понятно, как реагировать, а вот с этой лабораторией с кондачка решить проблему сложно. Очень уж объект специфический.

– И что в нем такого специфического? – не отставала от чекиста Женька.

– Девушка, – в голосе Дорохова появились металлические нотки, – при всём уважении, есть вещи, которые лучше никогда не знать. Поверьте мне, спать при этом вы будете гораздо спокойнее.

– Нам для расследования может понадобиться вся доступная информация, – не успокаивалась Мезенцева, но чекиста её доводы не убедили.

– Доступную получите. – Сергей Михайлович остановился у неприметной металлической двери в длинном заборе. – Но не более того, и этот вопрос с вашим начальством был согласован отдельно.

Впрочем, Мезенцеву такие мелочи никогда не останавливали, что она и подтвердила многозначительным фырканьем. Дорохов же никак внешне на такое выражение эмоций не отреагировал, обращаясь уже к Николаю.

– Непосредственно в лабораторные отсеки мы заходить не будем, но всё равно объект специфический, поэтому постарайтесь ничего не трогать и любые действия осуществлять только после согласования со мной. Хорошо?

Нифонтов кивнул, впрочем, вопрос, скорее всего, был чисто риторический и не подразумевал хоть каких-нибудь возражений.

Судя по всему, оперативников и впрямь ожидала экскурсия в место, куда могут попасть только избранные. Ничем другим тройной кордон охраны объяснить бы не получилось.

К тому моменту, как они всё-таки зашли в кабинет, открытый ключом и проксимити картой Дорохова, их минимум дважды успели просветить рамками металлоискателей и ещё столько же раз внимательно прочитать текст служебных удостоверений. Количество камер в ярко освещённых коридорах и вовсе не поддавалось хоть какому-нибудь подсчёту, потому что все они были разнообразных конструкций и встречались буквально на каждом шагу. Причём некоторые висели не под потолком, а находились на уровне пояса или даже щиколоток оперативников.

Так что можно было констатировать, что по крайней мере в этой части подконтрольного Дорохову объекта с безопасностью всё в порядке. Впрочем, уже потом Николай подумал, что и разгильдяйство снаружи вполне себе может оказаться показным. Дескать, заходите, люди добрые, берите что хотите. И расслабившийся дурачок запросто попадётся в расставленные сети.

Профессионалы на подобные объекты просто так не заходят. Как правило, их появление готовится сильно загодя и практически всегда сопровождается вербовкой кого-то внутри нужного места. Так что с ними затеянный маскарад наверняка не прокатит, но так и профессионалы каждый день не появляются. Вскрывать их на дальних подступах – ария совсем из другой оперы. А вот дурачков, решивших поживиться хоть чем-то по-быстрому, хватает везде и во все времена. И весь полицейский опыт Николая подсказывал, что именно от них случаются наибольшие проблемы.

– А я думала, что чекисты живут побогаче, – разочарованно протянула Евгения, оглядывая действительно спартанскую обстановку в кабинете Дорохова. – А у вас здесь всё как-то совсем скромненько.

Кабинет оказался небольшим, буквально три на четыре метра. Солидный и даже по внешнему виду тяжёлый сейф, шкаф для одежды, вешалка и стол с несколькими стульями. Ни кресел, ни дивана. Даже для чайника – казалось, непременного атрибута всех казённых помещений – и то места не нашлось. Складывалось ощущение, что если эту комнату и посещают, то совсем изредка и исключительно по работе, стараясь не проводить здесь ни одной лишней минуты.

Единственной вещью, выбивающейся из общей картины, был большой и достаточно современный ноутбук, к которому откуда-то из-под стола тянулось сразу несколько проводов.

– Извините, золотой унитаз пришлось вывезти, – в тон ей ответил безопасник, откидывая крышку лэптопа и запуская устройство. – Сами понимаете, времена нынче неспокойные.

– Действительно, – понятливо покивала Мезенцева. – Фарфоровый всё-таки глазу привычней, да и ёршиком тереть не так жалко, ценные крупинки не отваливаются.

– Женя! – оборвал коллегу Николай, видя, что останавливаться девушка не собирается. – Сантехнические изыски потом обсудишь. Мы работать приехали.

Мезенцева лишь фыркнула и демонстративно дёрнула плечиком, впрочем, Николай на её демонстрацию не обратил никакого внимания. При всём своём балабольстве к работе Женька относилась предельно серьёзно, не упуская из виду ни одной серьёзной детали, и вполне могла подкинуть дельный совет, сопоставив, казалось бы, абсолютно несвязанные детали.

– Сергей Михайлович, – обратился Нифонтов уже к чекисту. – Мы вас слушаем предельно внимательно. Что у вас случилось?

– Что случилось, что случилось… – пробормотал Дорохов, а затем тяжело вздохнул. – У меня, капитан, просто…

Безопасник запнулся, кинув быстрый взгляд в сторону Женьки, а затем всё-таки закончил фразу.

– У меня, капитан, полный треш. Мы находимся в закрытой лаборатории закрытого КБ. Понимаю, что звучит глупо, но вот такая вот секретная матрёшка. Характер разрабатываемых изделий вам знать необязательно, но поверьте, отчёты о процессе разработки регулярно докладывают на самый верх. Так вот, с учётом важности стоящих перед лабораторией задач, на контроле держится всё, вплоть до банальной простуды из-за промоченных ног. Во-первых, люди, работающие здесь, владеют слишком большим количеством государственных секретов, а значит, надо быть уверенными, что они действительно болеют, а не едут куда-нибудь в сторону государственной границы. А во-вторых, здесь не так много сотрудников, чтобы внеплановая потеря кого-то из них хотя бы на неделю прошла незамеченной.