Подвал мистера Тиллинга и другие истории (ЛП) - Ли Эдвард. Страница 13
- Вот как ты контролируешь себя в Aду - своим разумом, потому что это всё, что у тебя там есть. Просто представь себя воздушным шаром. Когда ты хочешь двигаться влево, ты представляешь, как воздушный шар движется влево, а если ты хочешь двигаться вправо - делай так. Хочешь подняться, подумай о летящем воздушном шаре. Ты разберёшься...
Тиллинг сразу представил, как падает воздушный шар, и подумал:
Стоп!
Его спуск остановился в нескольких футах от улицы. Затем он представил, как медленно движется вперёд, и начал двигаться вперёд в действительности.
Каждая сторона улицы, на которой он находился, мало чем отличалась от улиц Нью-Йорка, Сан-Франциско и других больших городов: магазины одежды, закусочные, таунхаусы из коричневого камня с табличками "АРЕНДА ЖИЛЬЯ". Но первая странность заключалась в следующем: он сразу заметил десятки, если не сотни отрубленных пенисов, усеивающих саму улицу и тротуары. Один пожилой человек ковылял, затем случайно наступил на пенис и упал.
- Чёртовы херы! - пожаловался он, размахивая тростью. - Должен же быть какой-то закон!
Хотя многие из пенисов были человеческими, так же как и многие не были, превращая улицу в настоящую витрину мужских гениталий всех видов адских рождённых. Некоторые выглядели как свёрнутые хоботы серых слонов, другие были многозубчатыми или имели маленькие человеческие головы там, где должны быть головки. Некоторые выглядели как асцидии, сороконожки и щупальца с присосками.
Почему у них здесь все эти отрезанные пенисы? - Тиллинг думал в нарастающем волнении.
Но потом он посмотрел на дорожный знак, прочитал: УЛИЦА ОТРЕЗАННЫХ ПЕНИСОВ и подумал:
О, вот почему...
На другой стороне дороги Тиллинг заметил измождённого чертёнка с опухшим лицом в одном из тех оранжевых спасательных жилетов, который шёл с большим белым ведром, полным отрубленных пенисов. Через каждые несколько шагов он хватал горсть, а затем швырял их в обе стороны.
- Одна вещь, которую ты, вероятно, сразу увидишь - это брюлленкопфы, - повторил голос Теви. - Это одержимые демонами отрубленные человеческие головы, которые с криком катаются стаями. Они едят инвалидов и бомжей. Это их удел.
И из всех совпадений именно в этот момент Тиллинг услышал залпы пронзительного визга и заметил впереди по меньшей мере дюжину этих отрубленных голов - этих брюлленкопфов - катившихся строем по улице. Тиллинг с ужасом и восхищением наблюдал, как головы свернули в переулок, сгрудились вокруг демона-гибрида, очевидно бездомного, и начали пожирать его заживо. Каждая голова откусила большой кусок, а затем откатилась, хихикая. Когда они закончили, меньше чем через минуту, остался только дёргающийся скелет. Тиллинг позволил своему сознанию наклониться вперёд, и затем сосуд, каким бы ни был его разум, ускорился прочь. Нет, УЛИЦА ОТРЕЗАННЫХ ПЕНИСОВ не очень нравилась Тиллингу.
Следующая улица - БУЛЬВАР БЬЯНКИ - выглядела более обыденно; это казалось развлекательным районом.
ПЕРВОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ! - гласила сверкающая театральная вывеска.
ПАРАНОРМАЛЬНАЯ БОЙНЯ В ЛАГЕРЕ НУДИСТОВ!
МАЛЕНЬКИЙ КОНЦЕНТРАЦИОННЫЙ ЛАГЕРЬ В ПРЕРИЯХ!
ТЕЛЕПУЗИКИ ОТПРАВЛЯЮТСЯ В АД!
Не похоже на мою остановку, - подумал Тиллинг.
Он проплыл мимо так быстро, как только мог, но собственная болезненность заставила его остановиться в следующем заведении.
СЕКС В ПРЯМОМ ЭФИРЕ! - моргнул яркий знак.
Это может быть немного интереснее.
Однажды, много лет назад, друг привёл его в секс-клуб на Манхэттене, который был не так уж и плох. Он воспользовался своим преимуществом субтелесности и незаметно проплыл мимо зеленоватой прокажённой женщины, продающей билеты в будке. Он вошёл в длинную комнату, оборудованную трибунами (кстати, заполненными до отказа бесами, демонами, зомби, оборотнями и привилегированными людьми), которые демонстрировали различные платформы, на которых действительно проходили секс-шоу. Но затем Тиллинг увидел, что он пропустил на вывеске перед входом:
СЕКС В ПРЯМОМ ЭФИРЕ С ТОРСОМ!
Мужские туловища ходили по своим культям в поисках подходящего женского торса, с которым можно было бы совокупиться.
Двигаясь дальше, Тиллинг заметил ещё несколько заведений; этот район напомнил ему Таймс-сквер семидесятых. Ещё больше мигающих огней и вывесок, обещающих разврат.
СИСЬКИ, КЛИТОРЫ И ЛЕДЯНОЕ ПИВО! - один дверной зазывал в своём объявлении в одном месте, табличка которого гласила: КОНКУРС ЖЕНСКОГО ОБРЕЗАНИЯ! А на следующем месте было написано: ВСКРЫТИЕ ЖИВЫХ ЧЛЕНОВ, а табличка меньшего размера гласила: ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩЬ! ТРУПНОЕ ПОРНО!, и прогремело из следующего шатра: КОНКУРС КРАСОТЫ ТРУПОВ! ВОЙДИ СЕЙЧАС, ЧТОБЫ ВЫИГРАТЬ ПЯТЬДЕСЯТ АДСКИХ БАКСОВ! Под которым выстроилась очередь из дюжины гниющих баб; некоторые местами сгнили до кости. Тиллинга, которого тошнило, не интересовало такое зрелище, но следующее заведение дало ему повод задуматься: ДОМ РАЗВЛЕЧЕНИЙ ДЖЕФФРИ ЭПШТЕЙНА![7]
Какого хрена... - задумался Тиллинг.
Даже не замедлившись, его сознание начало перемещаться в дверь.
В центре сцены стоял не кто иной, как голый, длиннолицый, седовласый финансовый менеджер и спекулянт/аферист хедж-фонда с такой печально известной репутацией. Его привязали к столбу - голого, конечно - и поставили в центр Круга Силы, заполненного пентаграммами, планетарными символами и многочисленными астрологическими знаками, которые устрашающе светились под ногами Эпштейна. Перед зрелищем предстали новые трибуны, и большинство мест уже были заполнены демоническими герцогами, шевалье, адскими предпринимателями и другими богатыми обладателями билетов. Чувство предвкушения внутри стало наэлектризованным, особенно когда Био-Колдун Первого уровня начал парить над сценой и занял своё место за чем-то вроде инструментальной приставки, но здесь было очень мало датчиков и переключателей; вместо этого были свечи разных цветов и скопления мигающих драгоценных камней. Над приставкой висел перевёрнутый крест.
Описание самого Био-Колдуна представлялось несколько сложно, потому что это уникальное инфернальное существо занимало несколько уровней Нижней реальности. Некоторые из этих реальностей были телесными, некоторые - парателесными, а некоторые представляли собой смесь того и другого, так что физическую их сущность было трудно наблюдать. Во всяком случае, это напомнило Тиллингу древнего воина-самурая в чёрных планарных доспехах. Внутри шлема не было ничего даже близко похожего на лицо. Просто смещение, освещённая статика. Оранжевый ореол светящегося газа парил над головой оккультиста, но он не был круглым, а повторял конфигурацию перевёрнутого креста над головой.
Тиллинг подплыл к свободному месту впереди, но потом подумал: Ой! - когда, пытаясь сесть, понял, что у него нет ягодиц, на которые можно было бы приземлиться.
Аплодисменты раздались, когда рогатый новобранец в доспехах из дублёной человеческой кожи уверенно вышел на сцену, ухмыляясь мистеру Эпштейну. Сам Эпштейн бормотал и рыдал в логическом страхе, что с ним вот-вот случится что-то не очень хорошее.
- Пожалуйста! - всхлипнул он. - Я заплачу тебе, чтобы ты меня отпустил! Я стою полмиллиарда! Я отдам тебе свой таунхаус в Верхнем Ист-Сайде!
На предложение тут же ответила крепкая рука новобранца, вытащившая словно из ниоткуда острый, как бритва, изогнутый нож кукри, лезвием которого полоснули по лбу мистера Эпштейна, и в результате он закричал высоко и сильно, но не так громко, как он заорал, когда новобранец сдёрнул скальп финансиста с его дрожащего черепа. Затем скальп был полностью срезан и брошен в толпу, оставив верхнюю часть черепа Эпштейна очищенной, как окровавленный апельсин, после чего новобранец начал сдирать лицо растлителя малолетних таким же образом, но вниз, пока лоскут разорванной плоти не свисал с подбородка, как причудливая петушиная бородка. Бóльшая часть пространства на черепе Эпштейна теперь была только кровеносными сосудами и сложной мускулатурой. Затем новобранец поднял ведро с порошкообразной солью и высыпал его на влажную кровоточащую голову субъекта.