Остерегайтесь апокалипсисов (СИ) - Зырянова Елизавета. Страница 39

— Не все люди в этом мире плохие. Есть еще что-то в этом месте хорошее. Есть те, кто заботятся о других людях. И те, кто готовы рисковать собой ради других. Не забывайте об этом.

— Детектив… — Прозвучал посторонний голос рядом. Шэн, ползком подобравшись ко мне, попытался приподнять меня, но от слабости и боли в руке так и не смог.

Призраки в этот момент расступились, будто позволяя парню оказаться рядом, и почему-то лишь сейчас я понял, что еще недавно они говорили со мной. Они говорили в мире живых, чего раньше делать не могли. Мое сознание, упорно цеплявшееся за происходящее, подкинуло сразу несколько вариантов ответа на эту странную загадку: либо мы были уже не в мире живых, либо я уже был одной ногой в могиле.

— Не смейте умирать, — Шэн, цепляясь руками за мою одежду, судорожно трес меня. — У вас же где-то рядом машина с аптечкой? Вы всегда были с ней. Где? Я все принесу. Мы обязательно вылечим вас!

Я все улыбался и улыбался. У меня уже не было сил на разговоры, только на молчаливое наблюдение за происходящим. Шэн, так и не дождавшись ответа, снова попытался поднять меня. Он посадил мое измученное тело, облокотил на себя и постепенно начал вставать на ноги.

— Не смейте спать, — не то стонал, не то ревел он, — мы с вами дойдем до больницы. Я понесу вас!

Я ничего не видел. Уже абсолютно ничего. Но слышал всхлипы и тяжкие вздохи.

— Вы же спасли мне жизнь, детектив, — Шэн с надеждой продолжал говорить, со мной, будто бы не позволяя заснуть. — Я не могу оставить вас здесь.

Призраки, стоявшие рядом, не издавали не звука. Я просто знал, что они наблюдали за происходящим, и мне казалось, что даже для них все это казалось печальным. Был ли среди них Стив? Или же, при виде своего друга, он сразу исчез?

— Да, я был груб с вами. Да, подшучивал… — Внезапно Шэн споткнулся. Лицом рухнув на землю, он тяжело застонал, но почти сразу поднялся и потянулся ко мне. Я упал вместе с ним, но боли не почувствовал. Лишь услышал тяжкий стук, а затем ощутил, как чьи-то руки перевернули меня на спину. — Но я больше так не буду… Все будет хорошо, вы поправитесь, и…

Шэн замолчал. Приложив руку к моей груди, он неожиданно замер. Сложно было описать то, как он выглядел в этот момент. Обреченно? Удивленно? Шокировано? Я мог лишь представлять это: в его глазах стояли слезы, губы были приоткрыты, а рука, лежавшая на моей груди, будто отчаянно пыталась ощутить не то пульс, не то дыхание. В этот момент даже он понял, что смерть была неизбежна.

— И что же мне теперь делать?

12. Познавательная жизнь

Яркий свет перед глазами постепенно рассеивался. Вместе с этим ощущения боли, отчаяния и печали тоже сходили на нет. Я открыл глаза тогда, когда окончательно осознал, что именно произошло.

Резко выпрямившись, я сел, оглянулся и замер. Место, в котором я оказался, было окутано мраком. Благодаря еле-еле пробиравшимся по полу лучам, я понял, что рядом не было абсолютно ничего — только пустое пространство.

Проведя взглядом вперед, прямо по направлению лучей, я заметил и источник света, который будто бы скрывался за дверью. Лучи проникали в комнату, в которой я находился, через щели, тем самым обводя саму дверь сияющей рамкой.

Все то, что я видел, никак не вписывалось в уже привычную картину мира. Где спальня? Где фотографии? А где карта на стене?

Плавно поднявшись на ноги, я выпрямился и невольно ощупал себя руками. Это определенно было мое тело. Не Ноберта Гастона и ни кого-либо еще, а мое, Рона Аллена. Ощущая подступавшую к горлу тошноту, я неспеша зашагал вперед, прямо к единственному выходу из этого места. Чем ближе я был, тем быстрее билось мое сердце, и тем больше мыслей было в моей голове.

Схватившись за дверную ручку, без лишних рассуждений я повернул ее и дернул на себя. Из-за двери, открывшийся вовнутрь, мне пришлось сделать шаг в сторону, и в тот же миг, когда яркие лучи ослепили меня, я услышал высокий мурчащий голос:

— Явился все-таки.

Привыкнув к свету, я все же открыл глаза и сделал шаг вперед. Дверь позади меня тихо заскрипела и захлопнулась, и в тот же миг напротив себя я увидел пушистого белого кота. Так называемый кот-наблюдатель сидел в комнате ожидания, на мягком диване. Как и прежде, на его выпеченной груди виднелось крупное число «56». Его длинный пушистый хвост спускался по подушке вниз, свисая к земле.

— Признаюсь честно, — заговорил кот, — номер 8888, ты казался мне самым безнадежным.

Инстинктивно приложив руку к своей шее, я вспомнил, что после смерти это число было выбито на моей шее, словно татуировка. Это напоминание убедило меня в одном: все это не было сном.

Нервно улыбнувшись, я посмотрел на кота и тихо ответил:

— Спасибо за приободряющие слова.

Сердце билось все быстрее. Чем больше я думал о случившемся, тем больше вопросов возникало в моей голове. Сюжет, результат моего вмешательства в него, судьбы героев — все это интересовало, но куда важнее было другое.

— Здесь есть зеркало?

Кот, услышав мой вопрос, задумчиво сощурился. Еще несколько секунд он просто смотрел на меня, а затем, выдохнув, спрыгнул на пол и ответил:

— Под сидушкой дивана.

Удивившись подобному ответу, но все же сразу прошествовав к дивану, я быстро схватился за его сидение и потянул наверх. Покорный механизм плавно приподнялся и открыл мне внутренний отсек, в котором, помимо зеркала, лежало разное барахло в виде резинок, игрушек, писем, карандашей и ручек.

— Вы, — продолжал кот, — авторы, всегда после возвращения смотритесь в зеркало.

Вытащив зеркало, я снова опустил сидение, приподнялся и посмотрел на себя в отражение. Странное ощущение слежки не покидало меня, даже когда я просто держал зеркало рядом. Казалось, что вот-вот из него должно было выпрыгнуть нечто, однако ничего подобного не произошло. Я просто увидел себя, свои растрепанные русые волосы, все то же вытянутое бледное лицо с синяками под глазами и тонкие, отчего-то растянутые в недоверчивой зловещей улыбке губы. Мои глаза, наполненные смесью шока и азарта, были расширены. Вплоть до того момента, пока не посмотрел на себя, я даже сам не понимал, что именно испытывал. Я был счастлив, что выжил? Или напуган тем, что все это не закончилось раз и навсегда?

Вновь вспомнив о словах кота, я опустил зеркало и обернулся к нему.

— Неужели все авторы?

— Почти все, — поправлял кот. — Это уже стало чем-то вроде ритуала. Будто вы хотите убедиться, что снова стали собой. Похоже, людей это успокаивает, ведь так вы можете внушить себе, что это не на ваших плечах лежит груз ответственности за все случившееся в мире.

Я понимал, о чем он говорил. Даже в моем случае на плечах Ноберта лежали смерти детей. Сейчас я не воспринимал их, как собственный грех, но если бы я слишком сильно принял их на свой счет… Если бы подобное происходило со мной неоднократно, и если бы в моем оригинальном сюжете был бы прописан фрагмент, где я сбиваю их и закапываю трупы… Даже подумать об этом было страшно.

Из бездны раздумий меня вырвал голос кота:

— Твоя оценка за прохождение мира «С».

— И что это значит?

Создание, с номером «56» вновь приблизилось и запрыгнуло на диван. Я же, ощущая себя рядом с ним неуверенно, отступил.

— Это значит, что ты справился со своей работой слабовато.

— Это что-то мне дает?

От непонимания я стал хмуриться. Меня даже раздражало то, что этот кот говорил со мной так, будто бы я уже был сведущ во всем происходящем в этом параллельном мире.

Искоса посмотрев на меня и, будто прочитав мои мысли, кот устало выдохнул. Кажется, подобные томные вздохи были частью его постоянного поведения.

— Для всех авторов, проходящих целые серии миров, предусмотрены награды по их завершению. В зависимости от того, насколько хорошо ты проходишь мир, твоя награда может становиться лучше или хуже из раза в раз.

— То есть самая высокая оценка это «A», а самая низкая «D»?