Сладкий грех. Разрушение (СИ) - Mur Lina. Страница 87

Он поджимает губы и открывает дверь.

— Слэйн, ответь, — требую я, направляясь за ним.

— Тебе не понять меня. Меня никто не понимает, — отрезает он.

— Это ты так думаешь, а на самом деле врёшь сам себе. Ты даже не знаешь чего хочешь, а морочишь мне голову. Пошёл ты, придурок. — Злобно смотрю на него и сажусь в машину. Поднимаю свою сумочку с пола машины, даже не помня, как она здесь оказалась.

Если честно, то я устала разбираться в эмоциях Слэйна. Он постоянно скачет с одного желания на другое, с одной роли на другую. Он путает меня, и у меня голова уже болит от всего этого. Задолбал. Теперь ко всем проблемам ещё прибавилось и то, что ему вроде бы нравится быть слугой своего папочки-убийцы.

— Почему он приставил пистолет к своему виску? — шепчу, вспоминая то, что произошло в доме.

— Забудь об этом. Забудь о моей семье. Забудь обо мне. Забудь, — требовательно говорит Слэйн.

И о том, что нахожусь в машине рядом с ним, я тоже забыла. Чёрт.

— Я бы и рада, но не могу. Меня пытаются убить. Я ошиблась в тебе. И теперь я сама разберусь с тем, что за чертовщина творится вокруг меня. Я узнаю правду, хочешь ты этого или нет, — холодно отвечаю.

— Я запрещаю тебе, Энрика.

— Ты ничего не можешь мне запретить. Насколько я помню, то ты лишь мой бывший любовник.

— У нас контракт!

— Как вовремя ты о нём вспомнил. Согласно тому, что в нём прописано, я должна жить с тобой и следовать по пятам, но ты первый нарушил его, выбросив меня на улицу, так что все претензии выскажи своему отражению. Ты нарушил контракт, а мне всегда было плевать на то, что там написано.

Повисает молчание. Я чувствую сильную и мощную атаку со стороны Слэйна. Он словно посылает на меня свои яростные эмоции, а я терплю их. Он бьёт меня ими, а я терплю.

— Ты всё ещё обижена на меня за это и пытаешься причинить мне боль, потому что я трахнул тебя, и ты перестала быть мне интересна. Как это предсказуемо, Энрика. Но своими истериками ты никогда и ничего не добьёшься от мужчины, а потеряешь его, — насмешливо говорит Слэйн.

Он решил атаковать меня и вывести из себя, доказав этим свои выводы. Вот же козёл. Ненавижу его перепады настроения.

— Мужчина не заколка, он не теряется. А если и теряется, то мне плевать. Я не собираюсь причинять тебе боль и не в обиде на тебя. Это твоё решение, я его уважаю. Ты думаешь, что все вокруг хотят причинить тебе боль? Какой ты ранимый, Слэйн. Разочарую, нет. Зачастую людям плевать на тебя.

— Ты судишь всех по себе. На тебя всем было плевать, и ты считаешь, что так и есть, но нет. Мне тоже придётся тебя разочаровать. Меня всегда узнают, пытаются соблазнить или убедить работать с кем-то. Я из тех личностей, которых все хотят и боятся.

— Вау, да вы только посмотрите, у нас здесь потерянный принц из помойки. Давно короновал себя? — язвительно смеюсь.

— Меня короновали с рождения, что тебе и не светит.

— Ты что, пытаешься заставить меня завидовать тебе? Да, боже мой, я и не хочу. Не завидую я той, на ком ты женишься. Бедная женщина, потерять всю свою жизнь на такую грязную задницу, как ты. Ей придётся терпеть все твои неадекватные поступки из-за денег, а не из-за тебя. Это вызывает только жалость.

— Перешла к оскорблениям. Ты явно хочешь быть на месте этой бедной женщины, Энрика, — смеётся он.

Я очень хочу врезать ему. Думаю, я мало с ним дралась. Сломать бы ему нос.

— Оскорбления? Ой, прости, тебе не нравится правда о том, как тебя воспринимают женщины? Ты сам знаешь, что больше, чем мешок с деньгами, они тебя и не видят. Думала, ты в курсе об этом и считаешь это комплиментами. Не расстраивайся, злодей, ты всё равно остаёшься мудаком. Тебя зачал мудак. В тебе кровь мудака. Ты просто продолжение мудака. Ты игрушка мудака. Ты безвольный и слабый мудак. Поздравляю, тебя поимели, как мудака, и ты позволяешь это делать дальше. — Хлопаю в ладоши. Я уязвила его. Он так сильно цепляется за руль, что, кажется, сейчас его вырвет.

— Тебе лучше прямо сейчас закрыть рот, Энрика, — голос Слэйна клокочет от ярости. Но в моей крови полно адреналина, и он делает меня бесстрашной и, видимо, тупой.

— Я сама решу, что мне делать, а что нет. Ты никто для меня. И это ты виноват в ссоре. Ты. Я была открыта для тебя, ты же плюнул мне в лицо. Так получай ответный удар. Не нравится? А почему другие должны терпеть твой гонор и твоё больное раздвоение личности? — фыркаю я.

— Знаешь, тебе не нужно было так поступать. Я не такая дура, чтобы надеяться на что-то с тобой, Слэйн. Моя любовь не обязывает тебя ни к чему. Она моя, а не твоя. Вот когда будешь испытывать такие чувства, то и делай с ними что хочешь. Ты боишься, что я начну от тебя что-то требовать или мечтать о будущем с тобой. Нет. Запомни, Слэйн, нет. Не всегда любовь взаимна, иногда она вот такая. Она токсичная. Если бы существовало лекарство от неё, то я бы купила, потому что смотреть на тебя в таком состоянии больно. Я хочу помочь, но ничего делать не буду, ведь не имею права на это. У тебя своя жизнь, у меня своя. Всё это просто чёртова случайность, и я надеюсь, что мы решим все проблемы и будем жить дальше. Я желаю тебе счастья, каким бы мудаком ты со мной ни был, но ты достоин счастья. Каждый человек достоин счастья, просто некоторые боятся быть счастливыми, — добавляю и отворачиваюсь к окну, показывая ему, что теперь я закончила.

Бороться за Слэйна — это то же самое, что биться головой об стену. Голова мне нужна, а моя любовь, по его словам, ему не нужна. Но что бы Слэйн ни говорил мне, я знаю, что и он тоже испытывает чувства ко мне. Нет, это не потому, что так должно быть или я мечтаю об этом. Самое интересное, что когда он перестаёт играть роли, то я ему не нужна. Он полностью может двигаться сам, и я лишняя в его жизни. Я нужна ему только тогда, когда он считает себя злодеем. Именно в эти моменты он наиболее уязвим. Каким бы жестоким Слэйн ни казался и ни пытался выглядеть, он становится слабее. Злодей не рождается от радости, он рождается от боли. А когда боль покрывает полностью сердце, то человек боится каждого вздоха и ищет защиту от очередной боли. Увы. Счастливые не нуждаются в других людях. Они делают счастливыми всех вокруг незаметно. Раненые люди толкают каждого, чтобы причинить боль или же найти того, кто их обнимет. Вот и всё.

Слэйн останавливает машину у моего дома.

— Спасибо, — сухо говорю и выхожу из автомобиля. Но Слэйн тоже выходит и идёт за мной.

— Кажется, у тебя были планы, — замечаю я, останавливаясь и прищуриваясь.

— В дом.

Так, он злится и явно не настроен на светские беседы. Признаюсь, сейчас я немного побаиваюсь его настроения. Поэтому лучше решу всё здесь, на улице, где мне могут помочь, если я закричу. Да, сейчас я не чувствую себя в безопасности.

— Прости, но у меня другие планы. Ты в них не входишь. Если ты хочешь мне что-то сказать, то говори здесь. Погода сегодня хорошая, — произношу и складываю руки на груди.

Он убивает меня взглядом, душит им, и я уже лежу в его руках мёртвая. Слэйн делает глубокий вдох, ненадолго прикрывая глаза, а потом, к моему удивлению, разворачивается и идёт к машине. Он садится в неё и уезжает.

Ничего не понимаю.

Глава 40

Вхожу домой и бросаю сумочку на диван. Хочется поскорее снять это чёртово платье и всё же принять душ. Сейчас я хочу пахнуть собой, а не Слэйном. Да, я обижена. Мне больно. Я запуталась и едва не убила человека. Психопатка. Но я спокойна. Может быть, слёзы придут позже? Не знаю. Но у меня словно выработался иммунитет на всё, что происходит вокруг.

Приняв душ, рассматриваю себя в отражении запотевшего зеркала. Нет, во мне не появилось ничего особенного. Красоты тоже не прибавилось.

Направляюсь вниз и наливаю себе чай. Хватаю упаковку печенья и достаю мобильный. Я проверяю звонки, но мне никто не звонил. Даже не удивлена. Некому мне звонить. Мне даже поговорить не с кем. Есть стена. Поговорю со стеной или займусь ещё чем-нибудь. Не знаю, чем мне заняться. Найти работу? Да, когда я работаю, тогда чувствую себя занятой, и у меня остаётся меньше времени на чепуху в голове. Работа избавляет от желания убивать?