Сага о Кае Эрлингссоне. Трилогия (СИ) - Наталья Бутырская. Страница 131

— Я не хотел бы вернуться к кораблям и узнать, что все ульверы мертвы.

Я мельком глянул на друга. Он говорил серьезно.

— Вот тогда мы будем мстить! Убьем каждого, кто там есть.

— В прошлый раз, когда ты бился с девятирунным, тебе полголовы обрили.

— Так это не он, это стрела. Но да. Вигге-то мы завалим, а вот Лейф нам мозги через уши вскипятит. Может, нам стоит поговорить с айсландерами, людьми острова?

Тулле хмыкнул:

— Угу. Но каждый раз, когда мы с ними встречались, лилась чья-то кровь.

— Если бы кто полез на мои земли, я бы тоже его прирезал. Знаешь, я не держу на них зла. Даже за Хвита, Трюггве и Ларса.

— Так, может, они разозлились?

— Ого!

Земля перед нами оборвалась глубокой узкой трещиной, внизу которой поблескивала вода.

— Перепрыгнем! — воскликнул я. Отбежал назад, откинул полы плаща, чтоб не путались в ногах, поправил щит, разбежался и легко перемахнул на ту сторону. Тулле ругнулся, но последовал за мной.

И спустя всего полсотни шагов мы вышли к небольшой бухточке, с обеих сторон отгороженной от морских волн высоченными обрывами, на одном из которых мы сейчас и стояли. А посередине берег спускался к воде плавными и широкими ступенями. Кто по таким мог ходить? Великаны в три мачты высотой?

Черный пляж, где находились наши корабли, был неплох, но сильный шторм мог бы добраться до Волчары и оттащить его в море. Здесь же, я уверен, волны не подымались так высоко.

Я должен был проверить бухту. Если тут на самом деле так хорошо, как кажется, то Альрику следует знать об этом месте. А вдруг придется срочно уводить корабли с черного берега?

Мы дошли до ступеней и повернули к морю. Вода в бухте казалась светлее, чем снаружи, из-за близкого дна, но мне казалось, что Волчара тут должен пройти. Надо проверить скалы и высмотреть лучший проход.

Несмотря на скалистые бока бухты, ступени были чисты, как груди девственницы. Гладкий светлый камень с неглубокими выбоинами крепко держал ногу. Хотя впереди виднелись невысокие продолговатые холмики. Может, это еще одна из причуд острова? Огонь из-под земли, горячие озера… Почему бы маленьким зеленым человечкам не сложить маленькие каменные курганы?

Мы подошли ближе.

Ровные ряды вытянутых холмиков, сложенных из серого камня. Десятка три. В одном, мне почудилось, что-то трепыхнулось. Синий шерстяной лоскут торчал из-под завала. Что ж, маленькие человечки могут быть и не зелеными. Я осторожно потянул его на себя: ткань поначалу поддавалась, а потом застряла.

— Кай, не надо, — севшим голосом сказал Тулле.

Я дернул сильнее. Часть камней осыпалась, и вслед за тканью оттуда показались кости с почерневшими остатками кожи. Чья-то ладонь. Большая ладонь. Как у Тулле или отца.

— Это… могилы?

Как назло, я не мог вспомнить, что случается с человеком, который разрушает могилу. Вроде бы мертвец потом приходит к нему по ночам и пытается увести за собой. А что, если я окажусь сильнее? Жаль, по костям нельзя сказать, на какой руне был человек. Хотя нет. Жрец как-то говорил, что кости хускарлов и карлов отличаются от костей хельтов, мол, после твариного сердца люди меняются. Но как они меняются?

Я забыл про страх и присел на корточки. Кости как кости. Но много ли я видел людских костей? Рассматривал ли их внимательно?

— Кай, ты чего творишь?

— Думаю, хельт это был или нет.

— Откуда ж здесь хельту взяться? Торговец говорил же, что айсландеры выше десятой не поднимаются, мол, тварей тут не хватает.

— Так тут и не островитяне лежат, — отмахнулся я. — Они же все в шкурах бегают, а это крашеная шерсть. Слушай, я ведь уже обидел его, верно? Я его руку вытащил. Ты пока не подходи! Я его целиком выкопаю. Глянем, кто это такой.

Тулле молчал. Сначала я снимал камни по одному, но потом мне надоело возиться, и я уже ногами отшвыривал боковые валуны. Как только показалась нога в кожаном башмаке, Тулле вскочил.

— Я схожу к бухте!

И убежал вниз. Я же вздохнул и продолжил.

Может, и не придет за мной мертвец. Его вон как похоронили! Каменной плитой не придавили, рун не начертили — ходи, гуляй сколько хочешь. Только поблизости и не живет никто. А если мы обратно перепрыгнем через трещину, так и вовсе он до меня не доберется! Все знают, что мертвецы не умеют прыгать.

Камень за камнем я разобрал насыпь. Это точно был не островитянин и не маленький синий человечек. Хирдман. Рубаха с вышивкой, которую носят в Хандельсби, штаны светло-коричневого окраса с легкой рыжиной. Старуха за зиму все уши прожужжала о том, что только в Хандельсби умели смешивать сушеный лишайник и вереск, чтобы получить такой цвет. Мол, в других местах коричневая шерсть выглядит грязноватой, а тут аж отблескивает. На фибуле высечен ворон, знак Рагнвальда. Но такие фибулы полгорода носило, не только конунговы дружинники. На поясе нож. А больше оружия у трупа не было: то ли спер кто, то ли он сам успел кому передать.

На лице у трупа лежала каменная пластина, только светлые волосы и бороду и было видно. Все-таки похоронили их не так уж и плохо. Хотя бы высекли на пластинах руны и оборотили их к мертвецу, дабы пролежал он в могиле до скончания времен.

Я вздохнул и заново засыпал тело камнями. И тот шерстяной лоскут, что позвал меня, тоже спрятал. Нечего живым на мертвых смотреть.

— Кай! — донесся еле слышно голос Тулле. — … сюда!

Вот только звучал он не снизу, как я ожидал, а сверху. На правой стене бухты я углядел белый плащ и двинулся туда.

Левый берег бухты оказался узким и длинным мысом, на котором легко бы уместился весь Сторбаш. А за ним я увидел …

— Это то самое?

Солнце отражалось от воды и слепило глаза.

— Два корабля, — подтвердил Тулле, — со снятыми мачтами и носовыми фигурами.

— Может, это камни? Просто формой похожи, — я заслонил глаза ладонью.

— И в могилах тоже камни?

На это мне сказать было нечего.

* * *

Я встряхнулся, натянул рубаху, штаны, провел пальцами по выбритому виску. Вода стекала с волос на одежду и неприятно холодила кожу.

Корабли и впрямь были настоящими. Их днища были пробиты несколькими сильными ударами, на скалы так не напарываются. Я поискал носовые фигуры вокруг, так как по ним можно понять, чей корабль и кто на нем ходил, но не нашел.

Зато Тулле прошел дальше по мысу и обнаружил останки каменного дома, который поставили у подножия скалы. Внутри явно разжигали сильный огонь, так как сажа и пепел въелись в камень сверху донизу. Наверное, тут и сгорели духи кораблей.

— Может, они там и трупы сожгли? — предположил я.

— Зачем?

— Корабли немалые. На два десятка весел каждый, а то и больше. А если гребли поочередно, то народу должно быть с полсотни. Куда остальных дели? В море кинули?

— Может, и в море, — согласился Тулле. — Надо вернуться к Альрику, рассказать.

Я думал так же, но дымящие горы притягивали мой взгляд, как и раньше. Трупы лежали здесь год-два и еще столько же могут пролежать. Нас не было целую седьмицу. Что изменит еще пара дней?

— Нет, — наотрез отказался Тулле. — Надо к Альрику. Он поймет больше, чем мы.

— Поймет и что сделает? Уплывет с острова?

— Да хоть бы и уплывет! Уже и так понятно, что Кьелл нам наврал, значит, и мы можем нарушить договор.

— А остальные? Думаешь, Вигге даст нам так просто уплыть?

— Чем дольше мы тут сидим, тем сложнее будет уйти! — выкрикнул друг.

Я настолько привык к его молчаливой поддержке в любых выходках, что как-то даже растерялся.

— Знаешь, так, пожалуй, будет лучше, — не дождавшись ответа, сказал он. — Ты иди к горам, к столбам дыма, ищи своих богов, влезай в каждую дыру, встревай в каждую драку, а я возвращаюсь. Всё равно твоя рожа только разозлит остальных, да и Вигге, поди, еще не успел отрастить новую бороду. Коли что, встречаемся в пещерах Сварта.

— А Сварт?

— Сам решит. Захочет — со мной пойдет. Но я думаю, его из тех пещер теперь не вытащить. Кровь не обманешь, — криво усмехнулся Тулле.