Сага о Кае Эрлингссоне. Трилогия (СИ) - Наталья Бутырская. Страница 33

Альрик не был седым. Его лицо было гладким и свежим, видимо, он осветлял волосы щелоком, поэтому они были желтовато-белыми, а бороду не трогал. При этом он не носил ни шлема, ни кольчуги, даже жилета или толстой куртки на нем не было. Простая шерстяная рубаха поверх льняной, широкий пояс, — вот и вся его защита.

— Ого, двурунный! — весело приветствовал меня Альрик. — А ведь совсем еще мальчишка.

Торе выругался себе под нос. Он знал, как я получил вторую руну.

— Хоть твоих людей вырезали ночью, тебя, Торе Длинный Волос, я убью утром, под ярким солнцем, чтобы боги не думали, что Альрик не чтит законов. Пока же ложись спать. Клянусь, что ни один человек тебя не тронет, если ты не нападешь первым. Утром ты сможешь отомстить. Или хотя бы попытаешься.

Я с любопытством посмотрел на Торе. Теперь он, по сути, оказался в моей шкуре. Вокруг него было примерно столько же врагов, тот же берег, то же море и те же скалы. Правда, по голове его никто не бил и меча не отнимал. Он мог наброситься на Альрика или его людей, чтобы добраться до моря. Мог развернуться и полезть по склону. Мог попробовать откупиться или отговориться. Но он выбрал сдаться.

— Согласен. Утром мы проверим, кому из нас благоволит Фомрир. Но если я убью тебя, отпустят ли меня твои люди?

После этого у меня пропали остатки уважения к этому человеку, поэтому я отвернулся и пошел искать своих мертвецов. В хирде Альрика были только молодые мужчины, которые прожили немногим больше двадцати зим или чуть меньше. Двое или трое были едва старше меня. Не было никого ниже двух рун, хотя и до третьей добрались немногие, и те, как я понял, получили ее только этой ночью.

Меня весело приветствовали. Один парень даже поблагодарил:

— Если бы ты не поднял такую бучу, мы бы так легко не отделались. Надо же, заставил их разжечь костер и смотреть в обратную сторону от моря! Даже сам Мамир не сумел бы провернуть такой трюк.

Угрюмый мужчина со шрамом на лбу, дальний конец которого уходил к затылку через всю голову, отдал мне топорик, меч, два ножа, два кошеля, самодельные клепаные шапки из толстой кожи да длиннополую куртку без рукавов, сшитую широкими стежками. Такая не защитит ни шею, ни руки, зато вовсе не стеснит движений.

— Я как знал, сразу отложил все в сторону. Подумал, раз не мы их убили, так не нам и вещи брать.

— А если бы я помер? — уточнил я, примеряя безрукавную куртку.

— Продали бы и поделили на всех.

— И то правда.

После чего я нашел себе место неподалеку от пыхающего теплом костра и уснул.

Разбудил меня парень с раскосыми глазами. Я первый раз увидел такого, у него один глаз смотрел прямо, а второй уходил наружу. Интересно, как он стреляет из лука? Куда летит его стрела — по правому взгляду или по левому?

— Пойдем. Пропустишь поединок. Как тебя там?

— Кай. Сын Эрлинга.

— Ага, а меня зовут Энок. Прозвище я еще не получил, но многие кличут Косым.

Площадку для поединка уже расчистили, убрали крупные камни. Торе стоял мрачный, с длинным мечом в одной руке и тяжелым на вид щитом в другой. Шлем, кольчуга, железные пластины на плечах. А напротив него приплясывал Альрик в том же, в чем был ночью, то есть вовсе без доспехов и щита.

— А чего это ваш хёвдинг щит не берет? Или он двурукий бой знает? — спросил я у Косого.

— Да нет. Это Фомрир его отметил. Если он бьется без какой-либо защиты, тогда у него и благодать растет, и руны прибавляются. А стоит лишь взять хоть плохонький щит или там толстую куртку, так всё. Хоть сотню тварей поубивай, а ни капли силы не прибавится. Потому он и Беззащитный.

— А зимой как же?

— Зимой не так часто драться приходится. Альрик говорит, что в хорошей драке не замерзнешь, а ради плохой и раздеваться не стоит.

— И то верно. У меня тоже есть условие, только я его до конца еще не понял. Думал, что должен убивать лишь в смертельном бою, а сейчас получил руну за убийство спящих.

— Альрик умеет угадывать желания богов, особенно Фомрира. Поговори с ним потом.

Тем временем поединщики начали обмениваться колкостями, и мы с Косым замолчали. Даже по его странному взгляду было понятно, что хирд Альрика высоко ценил своего хёвдинга.

— Тебе щит руку не оттягивает? Кольчуга не давит? А меч сможешь поднять выше пояса в таких-то наплечниках? — смеялся Беззащитный. — Ты уж извини, что я не нацепляю на себя железо. Не хочу ползать со скоростью каменной черепахи.

Торе закрылся щитом от колен до шеи, втянул голову. И правда, был похож на черепаху. Я даже на мгновение подумал, что без доспехов на самом деле лучше, хотя прекрасно понимал, что это не так: любой порез, случайная стрела, тонкий женский нож, — и ты труп. Да, в доспехах скорость ниже, но чем больше рун, тем меньше это заметно, а вот кожа с увеличением силы почему-то толще не становится.

— Сегодня за меня будет говорить меч, — мрачно буркнул Торе.

— Да будет так, — откликнулся Альрик.

Насколько я понимал, это был не хольмганг с его жесткими правилами. Не были расстелены плащи, не было воззвания к богам. А значит, допускались любые удары, даже самые коварные.

Бой начался с быстрого обмена ударами, меч Альрика дважды прозвенел по оковке щита и отвёл клинок Торе небрежным движением. На несколько мгновений хёвдинги замерли, а потом Альрик начал заходить справа — слева, если смотреть от Торе. Странно, обычно стараются зайти со стороны, не прикрытой щитом, но, видимо, у Альрика был свой план.

— Слушай, — шепнул я Косому, — если он всегда без доспехов, то как он выживет в большой сече или в морском бое? Там же стрелы летают только так! Без щита не выжить.

— Он же не дурак, — шепнул в ответ Энок. — У него есть свой щит на корабле. Это только в таких поединках или при охоте на зверей он доспехи не надевает.

— А-а-а, — протянул я. Так все стало гораздо понятнее.

Торе не спускал глаз с выписывающего ломаные круги меча соперника и поворачивался вслед за его шагами, прикрываясь щитом, меч его подрагивал в руках, готовый змеиным жалом выскочить из-за прикрытия досок и железа. На миг Альрик остановился, и Торе бросился в атаку. Все было кончено быстрее, чем я смог это понять: Беззащитный шагнул навстречу врагу, его меч блеснул молнией, отскочил от щита, одним движением отвел лезвие врага и подрубил открытое колено. Торе упал, Альрик шагнул к нему, наступил на вражеский меч и ткнул клинком в глазницу врага. Победитель зашипел от боли, грязно выругался, выдернул меч и воткнул в землю.

— Вепрь, достань мазь и обмотку.

Вепрь оказался реально похож на вепря. Он подошел, несмотря на массивные руки и толстые пальцы ловко закатал хёвдингу рукав и, не обращая внимания на шипение и ругательства, быстро намазал длинный порез на левом предплечье густой мазью и туго перемотал куском ткани.

Я еще раз глянул на труп Торе и усмехнулся. Моя удача все еще была со мной.

Глава 17

У Альрика было немного людей, всего-то два десятка, но сейчас ему пришлось разделить их, чтобы забрать корабль Торе. Беззащитный рассчитывал продать его в Сторбаше и поделить полученную сумму на всех.

Хьйолкег все еще выдувал воздух из западной ноздри, и мы не могли поставить паруса. Потому все, кто был, сели на весла. Альрик сам сел рядом и спокойно греб, подлаживаясь под силу и ритм остальных. Я после получения второй руны сравнялся с остальными и не испытывал тех же трудностей, что на пути сюда. Энок посоветовал обмотать ладони тканью, а сверху кожаными обрезками, чтобы не содрать кожу заново, и это изрядно облегчило работу.

Когда я встроился в ритм и задышал спокойно, Альрик спросил:

— Ты славный малый, Эрлингссон. Я бы с удовольствием взял тебя в свой хирд, хоть и молод ты еще. Вот только я никак не могу взять в толк, с чего бы Торкелю пятирунному охотиться на такого мальца? Если ты его обидел, так почему он тебя сразу не пришиб, не глядя на разницу в силе?

— Эта история лучше всего прозвучит в доме моего отца, рядом с горящим очагом, когда рядом будет жариться мясо и плескаться в кружках пиво.