Апокалипсис начнется в 12.00. Часть 2 (СИ) - Белов Иннокентий. Страница 30

Вот у Главного пусть и спрашивает. И у своей новой подруги, где она так замазалась?

Потом пришла мысль проверить и наших сторонников, что я быстро проделал, тут все стандартно, по 12% к Карме, только у одного 24%. Но, про него мне сразу же рассказали, что вина его известна. Когда он участвовал в штурме одного дома по приказу бандитов, хозяин начал палить по ним и даже убил одного из бандитов, ранив такого же, как он, мобилизованного. Тогда этот мужчина, спасая свою жизнь, ответным выстрелом ранил хозяина дома, после чего бандиты добили того.

Что же, делать пока все равно нечего, без таких помощников нам окажется очень трудно начать новую жизнь в поселке. Пусть у всех из них отрицательный рейтинг в красной зоне, придется полюбить их черненькими, беленькими их и так каждый полюбит, как говорит народная мудрость.

За всеми хлопотами подошло время собираться снова на вылазку к части, мы погрузились так же, как и до этого, в те же машины и Ира высадила меня в том же месте, что и днем.

Только, теперь они с Олегом идут за мной в трехстах метрах, стволы у обоих с глушителями, у Иры – тот же австрийский винторез, у Олега его Беретта. Остальные, жена Олега и еще один наш человек, Алексей, остались на охране в двух машинах, дожидаясь сигнала по рации.

Я передвигаюсь под умением, время от времени оглядываясь назад, на своих, и прощупывая развитым навыком пространство вокруг себя.

Бронетранспортер нашелся на том же месте, впередсмотрящие парни уже слезли с деревьев и теперь, как я быстро понимаю, местные служивые остались в одиночестве. Руководство в лице джигитов ушло в часть, чтобы спокойно отдохнуть и помыться, комфортно переночевать в своих кроватях, уже наверно, с привезенными подругами и вернуться утром с проверкой.

Я отбил СМС Ире, чтобы ждали моей команды и пока не приближались сюда.

Не знаю, сколько человек засело внутри, на броне сверху, каждый глядя в свою сторону, сидят двое часовых и что-то обсуждают тихо-тихо между собой.

Постояв рядом с пять минут, я навострил уши, когда разговор коснулся незавидной участи служивых, оставленных сегодня на дежурстве при бронетранспортере.

- Оставили нас впятером, но, мы ведь не умеем так же рубить лопатками зомби, - негромко бормочет один из парней, светловолосый и совсем молодой.

- Не умеем, - как эхо шепчет второй парень, кряжистый брюнет, боязливо оглядываясь по сторонам.

- Что делать, если зомби на нас наведутся? Стрелять запретили, рубить шеи нас не учат, что нам делать? А если такой попадется, которого Ромка Жук около части пристрелил, такому здоровенному черту даже сам Мага не сможет ничего сделать, - переживает блондинчик.

- Спрячемся внутри машины, - у брюнета есть ответ, только, блондин с ним не согласен.

- Ага, и всю ночь потом будем слушать, как зомби ползают по люкам и ухают. Они же не уйдут, не дадут уснуть и кучу своих подзовут к машине. Утром Старшие увидят такую картину - кучка зомби топчется на броне и всем отвесят звездюлей, а нас с тобой до полусмерти отлупят, когда разберутся, кто часовым был поставлен.

- Могут и пристрелить, - добавляет блондинчик.

- Куда не кинь – всюду клин, - бормочет брюнетик и оба горестно замолкают.

Я стою в трех метрах от часовых, дышу в другую сторону от них и думаю только об одном, чтобы не заржать или не чихнуть.

Ну, горе-вояки!

Стрелять им нельзя, запрещено Старшими, освобождать в личном контакте они совсем не умеют зараженных.

Жестокое решение со стороны теперешнего начальства, то есть, просто авторитетных джигитов, которые сильно про участь подчиненных не парятся.

Не ахти какой человеческий материал достался по набору бывшим ВВ, а теперь перешел под управление Дикой дивизии. В мое недавнее прошлое время на тех, кто шел служить в Росгвардию по контракту, смотрели безо всякого восторга, и я это вижу еще раз наглядно.

Мне есть, что им предложить, совсем другую жизнь и возможность прокачаться, как следует, только, сначала придется всех вязать и глушить, чтобы не мешали захватывать боевую машину с очень нужным нам пулеметом.

Ладно, с этими на броне я легко разберусь, вопрос, как добраться до тех, кто внутри пытается как-то уснуть среди неудобного железа, наверняка, в десантном отделении. Самому лезть не хочется, в темноте ничего не рассмотреть будет нормально, фонариком только освещу себя, подставлюсь под выстрел.

Однако, БТР лучше захватить с командой вместе, чтобы и водитель со стрелком остались с нами и не шуметь сильно, пока не заведем агрегат и не уедем в даль.

И новых бандитов ослабим, на одну боевую машину и себя усилим, тоже на одну.

И настоящую войну спровоцируем, которая, по большому счету, уже стала неизбежна, как только бандиты заинтересовались часто ездящими мимо части машинами. Нет, еще раньше, как они приехали рэкетировать нашу базу и должны появиться там завтра, кстати.

Пора решаться, я пишу условленную цифру в смартфоне Ире, отправляю сообщение и выхожу из умения рядом с часовыми, гляжу на их оторопевшие рожи, медленно подношу пистолет с навинченным глушителем к губам, показывая, что молчание – это жизнь, субстанция гораздо дороже золота.

Автоматы лежат рядом с парнями, но, они точно не успеют к ним дотянуться, тем более, направить на меня.

Я, пока один, просто держу служивых под прицелом и жду, когда подойдут Ира с Олегом, не хочу провоцировать парней на какое-то сопротивление. Они нам еще очень понадобятся живыми и не пострадавшими.

Только шепчу им, чтобы не дергались и продолжали дальше обсуждать свою жизнь, не насторожили приятелей в прочном корпусе напряженным молчанием, повисшим поначалу между нами.

Держу под прицелом, пока рядом не появляются свои и не забирают автоматы и подсумки с рожками. Увидев Олега и Иру, служивые совсем приуныли, особо оценив уверенность, с которой держатся наши и лишившись сразу же оружия.

Но, что-то несвязно бормотать продолжают, неотрывно продолжая глядеть в зрачок глушителя.

Потом уже Ирина тихо шепчет парням на ухо каждому, чтобы не боялись нас и не дергались:

- Жизнь точно оставим. Можете с нами остаться, если захотите. Теперь, вызывайте своих, скажите, что дополнительный ужин привезли. Нормальным голосом, с большой радостью, только, как скажу. Захочешь жить - так уж постарайся.

Все люки в БТРе закрыты и застопорены, никто не хочет проснуться, когда тебя нащупывает в глубине корпуса своими лапами зомби и я понимаю служивых.

Потом Ира обращает внимание на кучу тел зараженных за БТРом, которых нарубили за целый день ожидания джигиты и кивает мне, мол, видел.

- Видел, - шепчу я, - Саперными лопатками рубят, одни только неместные. Местных к такому делу не подпускают, как жалуются парни.

- Давай, зови остальных, будешь шуметь – умрешь, они внизу - тоже, - Ира прижимает винтовку в груди брюнета, блондинчика держит Олег, я же смотрю за обоими, снова накинув умение и еще раз вижу удивленные лица парней, когда исчезаю у них на глазах.

Я собираюсь контролировать вылезающих из нутра боевой машины служивых, поэтому мягко запрыгиваю на корпус и занимаю позицию сзади служивых и верхних люков.

Блондин негромко стучит по верхнему люку для десанта, дожидается, когда люк приоткрывается и, замявшись на секунду, шепотом, но, достаточно уверенно, произносит:

- Вылезайте, там Мага нам доппаек прислал. Давайте, пока горячее.

Люк откидывается осторожно, блондин ловит его на ладонь и кладет на корпус, изнутри, после нескольких фраз, произнесенных сонным голосом, выбирается первый человек. Не глядя по сторонам, он выбирается из люка по пояс и замирает, разглядев Олега. Тут уже я прижимаю ему к шее очень плотно нож и заставляю подниматься наверх, не говоря ни слова.

Потом помогаю вылезти, передвигаю на заднюю часть корпуса и оставляю стоять под прицелом того же Олега. Часовых теперь держит Ира и сама так нехорошо и опасно улыбается, мол, попробуйте только начать не слушаться меня.

Второй уже лезет из корпуса и так же замирает перед направленным стволом, я опять же помогаю ему вылезти и ставлю рядом с первым. Места уже в задней части БТРа, над моторным отсеком, осталось осталось мало и третий член экипажа машины боевой, негромко ругается, когда его рука упирается в ногу ближнего сослуживца, потом, высунув наружу из люка голову, что-то замечает, что его настораживает.