Цена его ревности. Книга 2 (СИ) - Мур Лана. Страница 26

— Познакомься, это Аладдин — мой конь и друг, — Санджей погладил вогнутый нос вороного жеребца.

— Красивый, — восхитилась Вика, рассматривая большие глаза, длинную шелковистую гриву и блестящую шею Аладдина. — Можно его погладить? — относясь с уважением к животным, к их характерам, она несмело подняла руку к носу коня, но тот фыркнул и отдернул голову. — Норовистый, — ласково сказала Вика. — Ну, на твоего коня я претендовать не буду, тем более мне с ним не справиться. На ком я поеду? — обратилась она к Санджею, не сводя зачарованного взгляда с лоснящегося Аладдина.

— Ты когда-нибудь ездила на лошади? — Вика отрицательно покачала головой, и тут внимание молодых людей привлекло громкое ржание.

— Дади, добрый день, — произнес Ракеш в телефон. — Хочу предупредить, что сари для невесты уже куплено и лежит у меня дома, при первом удобном случае завезу.

— Ракеш-сынок, как я соскучилась! Какой ты у меня заботливый! Приезжай прямо сейчас, посмотрим сари, обсудим, что еще надо, а то Санджей уже второй день подряд сбегает из дома.

— Так брата нет? — стараясь сохранить в голосе мягкость и не перейти на рык, уточнил Ракеш. — Очень жаль. Я хотел узнать его пожелания по поводу кольца.

— Но ведь кольцо должна обеспечить семья невесты. Ох, сынок, боюсь, что не смогут они купить кольцо, достойное мальчика из семьи Рой. Как думаешь, может, взять кольцо вашего отца?

— Дади, — в голосе Ракеша все-таки начали проскальзывать гневнее нотки. — Ты не забыла, что это кольцо принадлежит старшему сыну? Я многое могу отдать Санджею, но есть некоторые вещи, на которые он не имеет права. Это не просто украшение — это память. Я же сказал, что все свадебные хлопоты беру на себя, поэтому и хочу знать его предпочтения по кольцу. Так где я могу его найти? Это лучше обсудить лично, а не по телефону.

— Он вчера говорил, что хочет отвезти эту Вику, — на имени девушки голос старушки стал холодным и неприязненным, — на конную прогулку и уговорить переехать к нам.

— Благодарю, дади. Поеду, составлю им компанию, — замурлыкал в трубку Ракеш и отжал звонок — он получил то, что хотел. Вновь становясь холодным и жестким, Радж стал анализировать полученную информацию на предмет возможной связи брата и малолетней заразы: клуб, обеденный зал со множеством уединенных кабинетиков, так как многие бизнесмены пользовались им для конфиденциальных встреч — его Ракеш хорошо знал, поскольку многие годы до того, как решил не иметь с семьей ничего общего, был членом клуба; уединенные глухие лесные тропинки — все это предоставляло полную свободу действиям.

«Дьявол! Мне теперь из-за них перевернуть весь конюшни и прочесать джунгли?» — не успел Ракеш додумать до конца, как уже мчался к конному клубу.

Вика и Санджей повернулись на звук — в одном из дальних денников стоял конь, прекрасной гнедой масти, он нервно переступал с одной поджарой ноги на другую и бил передними копытами. Его большие глаза дико блестели, тонкие ноздри дрожали, и он резко мотал головой, не давая конюху взять себя под уздцы.

— Ракшес, за что мне такое несчастье. Дали бы тебя кому-нибудь другому, и зачем только тебя купили? — причитал низкорослый конюх.

— Кто это? — спросил Санджей, подходя к нервному коню и рассматривая его прямую гибкую шею, небольшие ушки, короткую гриву и перекатывающееся под кожей, легко угадывающиеся мышцы. — Чистокровная верховая? Откуда? Еще вчера его здесь не было.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да, ночью перевели из карантина эту норовистую скотину, — ответил конюх. — Хозяин где-то по дешевке купил, для элитных гостей. У злыдень! — замахнулся он на коня, который сразу же заржал и попытался встать на дыбы, но удерживаемый привязанным поводом, опустился на все четыре ноги и снова попытался копытами сломать доски пола. — С тех пор как приехал, никому никакого покоя не дает. Даже денник почистить не могу и корма задать — так и норовит укусить, а сдохнет с меня спросят.

Пока конюх причитал, Вика зачарованно смотрела на дикого жеребца — его необузданность и стремление вырваться на волю завораживали.

— А лаской вы с ним обращаться не пробовали? — спросила она. — Как его зовут?

— Так говорю же — Ракшес. Знали прежние хозяева, что за скотину продают, не зря много не запросили. Надеюсь, и наш хозяин продаст его, пока не сдох, ведь кто же возьмется с ним заниматься?

— Можно его покормить? — Вика потянула к жеребцу руку, намереваясь погладить по шее, но тот злобно лязгнул зубами около девичьей ладошки.

— Вика! — тихо окликнул Санджей и, схватив за поднятую руку, отвел ее подальше от нервного животного. — Не подходи к нему. Он может тебя поранить.

— Кормите, коли не боитесь, что он вам руку оттяпает, — усмехнулся конюх. А Вика умоляюще посмотрела на Санджея — ей было безумно жаль Ракшеса, не евшего бог знает сколько времени.

— У тебя же были яблоки? Дай мне, я его покормлю.

— Вика, — предостерегающе сказал Санджей. — Он дикий, он может тебя укусить.

— Он голодный, не укусит, — Вика взяла порезанное яблоко и, протянув его на открытой ладошке мягко заворковала.

Ракшес продолжал коситься на людей и пробовать копытами прочность пола. Он дернулся к Вике, и она от неожиданности отступила на шаг, но потом снова стала медленно подходить, ласково что-то наговаривая. Трепещущие ноздри коня уловили сладкий запах фрукта. Сначала гордость не позволяла принять угощение, когда он стоит привязанный в деннике и не может разнести все в щепки, но чувство голода пересилило — Ракшес ткнулся бархатистым носом в маленькую нежную ладонь и с удовольствием схрустел яблоко. А перед ним появилась новая порция угощения. Конюх во все глаза смотрел на сумасшедшую девчонку и, решив, пока конь занят яблоками, войти в денник и сделать все необходимое, направился к двери. Но едва мужчина сдвинулся с места, как Ракшес опять попытался встать на дыбы и, обнажив зубы, дико заржал, а стоявший наготове Санджей тут же оттащил Вику.

— Это не твоя работа, ты его покормила, так что пойдем, познакомишься со своей кобылкой. На ней каталась Айрин.

Ракшес взглядом провожал девушку с яблоками, а она в свою очередь тоже не сводила глаз с красивого и гордого животного.

— Вот, познакомься — на этой кобылке ты поедешь, — сказал Санджей, указывая на низкорослую, крепенькую лошадку.

Вика с тоской вспомнила горящие глаза и тонкие изящные ноги Ракшеса, словно созданные, чтобы лететь, не касаясь копытами земли, но надо смотреть правде в глаза — ей с ним не справится. Она к нему даже подойти не сможет, чтобы не быть тут же отброшенной узкими копытами. И Вика послушно кивнула.

Дождавшись, когда оседлают лошадей, Санджей помог Вике сесть в седло. Кобыла немного покапризничала, но потом подошла к Аладдину и успокоилась — она привыкла бегать рядом с ним.

— Так на чем мы остановились? — спросила Вика, когда они неспешно направились в сторону джунглей. — Дади. Так вот, если ты так беспокоишься о счастье моей сестры, то почему бы после свадьбы вам не жить отдельно? Две, а у вас и того больше, хозяйки на одной кухне никогда не будут жить мирно.

— У нас это не принято. Все живут одной дружной семьей, — на последних словах Вика недоверчиво усмехнулась. — И потом, у дади не очень хорошее здоровье, и, если и я уйду из дома вслед за братом, то она не переживет.

— Но твоего брата это не остановило. Почему? — неразгаданная загадка не давала покоя.

— Вика. Я сказал, что не хочу разговаривать на эту тему, и давай не будем больше ее касаться, — растеряв все благодушие, жестко сказал Санджей. — Если будешь жить у нас, то я буду тебя вовремя забирать домой, и Ракеш не может продолжать держать до ночи.

— Санджей, — усмехнулась Вика. — Ты и правда думаешь, что если ему понадобится меня оставить, то его что-то остановит? Не переживай за меня. Я девушка северная и терпеливая. Ты знаешь, что во время войны люди жили в осажденном городе под бомбежками и почти без еды около трех лет, но город не сдался. А мне осталось продержаться две недели. Все будет хорошо. И потом, мне надо приезжать в офис раньше тебя. Либо тебе придется приезжать раньше. Либо мне опаздывать, потом поползут сплетни, а ведь дади так этого боится. Санджей, тебе не удастся заманить меня к себе домой, так же, как заманили сюда. У Лалит была реальная проблема, а сейчас ты надумываешь повод. Вот если бы ты заболел и ухаживать было некому, тогда да, я бы переехала, ведь я бесхребетная и не могу не помочь, когда кому-то плохо.