Цена его ревности. Книга 2 (СИ) - Мур Лана. Страница 50

Горячее дыхание Ракеша коснулось лица и горько-сладкие, со слегка уловимым привкусом вина губы перекрыли доступ кислорода.

Незнакомое прикосновение отозвалось нетерпеливой дрожью внизу живота, а каждую клеточку тела наполнили миллионы бурлящих пузырьков. Множась, они грозили сломать хрупкую темницу и вырваться наружу.

Задохнувшись, Вика вздрогнула — она все еще стояла рядом с диваном и рассматривала спящего на нем полностью одетого, мужчину.

Лицо и все тело горело и дрожало, как в лихорадке, а ослабевшие ноги едва держали, но Вика постаралась собраться и взять себя в руки.

«Ненормальная, что на тебя нашло?» — еле слышно сказала себе, а потом, постоянно одергивая, чтобы грезы не воплотились в реальность, подошла ближе к дивану и, упершись в него коленями, потянулась к галстуку.

Инстинкт самосохранения Раджа сработал раньше, чем он успел что-либо понять. Едва уловил вокруг себя колебания воздуха и прикосновение к шее, как натренированное тело сделало все за него — перехватив руку противника, оказавшуюся опасно близко от горла, он заломил ее за спину, а сам противник был перекинут через бедро и прижат к подушкам дивана, в то время как предплечьем мужчина уже надавил на горло, фиксируя врага и предотвращая попытки вырваться.

Не успела ничего понять и Вика — только что она хотела ослабить галстук на шее Ракеша, как уже лежала на спине, придавленная его весом, а на горле ощущала неприятное и мешающее дышать давление его руки. Она даже ничего не могла сказать, только широко открыв глаза, смотрела на нависшего мужчину.

— Ты?! — выдохнул Ракеш, проморгавшись и рассмотрев нападавшего. — Ты в порядке? — спросил он и освободил горло Вики от своей руки. Она утвердительно хлопнула ресницами. — Что ты собиралась сделать? — продолжил допрос Ракеш, не спеша избавить ее от веса своего тела.

Вика откашлялась и своим содрогающимся телом доставила Раджу краткие мгновения острого удовольствия.

— Идиот, ты мне чуть шею не сломал. Выпусти меня! — она изогнулась, стараясь сбросить с себя Раджа. Но ее тело, хоть и сильное, и тренированное, не могло избавиться от веса в два, а то и больше раза, превышающего ее собственный.

— Никогда больше так не подкрадывайся, если не хочешь оказаться, пришпиленной как бабочка, — предупредил Ракеш, не собираясь выпускать девчонку. Ему чрезвычайно понравилось чувствовать ее под собой, чувствовать горячащие кровь толчки ее тела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я всего-то хотела немного ослабить галстук, чтобы ты не задохнулся. Видимо, зря. Надо было оставить все так, как есть. Я сказала — выпусти меня! — задыхаясь, повторила Вика, безуспешно пытаясь сбросить его с себя, а Ракеш любовался на ее разрумянившееся лицо, блестящие в темноте ночи глаза, полуоткрытые губы, из которых вырывалось прерывистое дыхание.

— Уверена, что хотела сделать только это? — улыбаясь и многозначительно приподнимая бровь, спросил он, проигнорировав требование. — Здесь немного неудобно, тебе не кажется? Можем перейти в комнату, или куда пожелаешь, — Ракеш обвел взглядом гостиную и кухонную зоны.

— Иди к черту! Можешь переходить хоть куда, но без меня! — Вика возобновила попытки высвободиться, изгибаясь всем телом и пробуждая в Радже желание.

— Судя по тому, что сейчас делаешь, ты хочешь совершенно обратного, — Ракеш, продолжая соблазнительно мурлыкать, теснее прижался бедрами к пленнице.

Сообразив о чем он, Вика замерла.

— Даже не думай, — прошипела она, а Радж уже склонялся к ее губам.

Вика резко повернула голову, а Ракеш не смог удержаться, чтобы не прикоснуться губами к подставленной шее. Туда, где она мягко и нежно переходит в хрупкое плечо. Обоих пробило разрядами тока, и Ракеш поспешно отпрянул, чтобы избежать соблазна выпустить желания из-под жесткого контроля.

— Какого?!. — воскликнула ошеломленная Вика и инстинктивно сделала новую попытку освободиться, но, едва толкнув Раджа бердами, тут же замерла, боясь его провоцировать.

— Это тебе в качестве наказания или предупреждения, или поощрения — выбирай сама, — наконец выпуская ее и поднимаясь с дивана, сказал Ракеш. — Я пойму, что ты выберешь, — многозначительно пообещал он, а потом потянулся, рассматривая сразу же вскочившую с дивана чертовку. — Черт, ощущение, как будто меня всю ночь пинали. Не угостишь кофе?

— Кончился, дома попьешь. Убирайся! — она одернула слишком короткую майку, опустив и без того глубокий вырез еще ниже.

— Хм-м… Не пожалеешь? — спросил Ракеш, не отводя взгляд от увлекающей за собой под майку ложбинки.

— Тебе с утюгом повторить? — с угрозой спросила Вика.

— Как пожелаешь, — ответил Ракеш и, бросив прощальный взгляд на сумочку девчонки, вместе с ключами оставленную на столике в гостиной, и в недрах которой пряталась искалеченная сережка, направился к выходу.

Едва перешагнул порог, как дверь с грохотом захлопнулась.

«Какого черта, она так сопротивляется?» — спускаясь в лифте, думал он.

Ракеш пытался понять, что творится в голове у поганки — определенно ей на него не наплевать, раз пожалела и решила развязать галстук. Так же было видно, что ее тянет к нему, так в чем проблема? — он не понимал, а не совсем проснувшийся мозг гонял по кругу одни и те же воспоминания — изгибающееся под ним гибкое и сильное тело.

Захлопнув за Раджем дверь, Вика облегченно выдохнула — кажется, не позволила ему догадаться о своих мыслях и совершенно бессовестных требованиях тела. Понимая, что в ближайшее время уснуть не удастся, она налила соку и принялась варить кофе, время от времени прикасаясь к шее, хранящей нежный поцелуй.

Глава 43. Плюрализм в отдельно взятой голове и его последствия

Утром Вика еле подняла голову с подушки.

Лежа по диагонали на сбитой и перевернутой постели, она пыталась заставить себя встать на утреннюю пробежку, но все мышцы были словно налиты свинцом. Вчера, после того как захлопнула за Раджем дверь, она долго не могла уснуть и пила одну чашку кофе за другой, стараясь выкинуть из головы покинувшего квартиру мужчину и усмирить восставшее против нее тело. А когда все-таки смогла уснуть, то сны, ставшие продолжением ночной грезы, не давали отдохнуть, заставляя метаться по широкой кровати. После столь жарких сновидений, очень соблазняла мысль никуда не идти и еще немного понежиться, но многолетняя привычка заставила поднять себя и затолкать в душ. Там Вика стянула измятую майку, влажные трусики и бросила их в корзину для грязного белья, а сама встала под ледяные струи.

Бегая по дорожкам парка, Вика пыталась разобраться в собственных чувствах и желаниях, и не обращать внимания на двух парней, которые, несмотря на классические костюмы и начищенные туфли, легко за ней поспевали.

— Стоит ли так упрямиться? — шептала разбуженная женственность. — Ведь ты же сама этого хочешь. Вспомни его поцелуй — нежный, волнующий; его прикосновения, когда надевал на тебя украшения. Вспомни свои ощущения, — и от этих воспоминаний по телу Вики пробежала сладкая дрожь возбуждения. — Вот видишь, — продолжала женственность. — И это от невинных прикосновений в присутствии людей, а что он может сделать наедине? — и новая горячая волна заставила содрогнуться и остановиться, чтобы восстановить прерывающееся дыхание.

— Я полностью согласно, — поддержало женственность тело. — Имей в виду, что в следующий раз я могу и сдаться.

— Ты-то помолчи! — пресекла Вика бунт собственного тела. — Ты и так меня все время предаешь и отзываешься на любое прикосновение, интонации и даже запах.

— И правильно сделаешь, — на этот раз женственность поддержала тело. — Он наилучший кандидат. У него есть опыт. Ты его привлекаешь, и, что намного важнее, он привлекает тебя.

— Привлекает он ее. Ха! Любит она его. Увязла по самые уши и сама себе не признается, — вставила свои пять копеек совесть. — И сбежать мечтает. Только, что будет, когда сбежит — не думает.