Любимая наша (СИ) - Адлер Алекса. Страница 29

Остальное было делом техники. После того как мне удалось дотянуться до супругов в другой Вселенной, найти их в том же здании, где я сама нахожусь, ничего не стоило. Наглухо закрыв свой собственный разум, чтобы меня не обнаружили, я устремилась сквозь стены и пространство.

И теперь в своём ментальном неосязаемом обличье стою перед последней призрачной преградой, отделяющей меня от мужей. Не веря, что действительно способна переступить эту черту.

Но, оказывается, способна.

Не запрещено, значит, можно? Да, Лина? Правда, в это веришь?

Нет, но… с муками совести я разберусь потом. Сейчас мне нужно узнать, что происходит.

Сделав глубокий несуществующий вдох, чтобы обмануть подсознание и придать себе смелости, решаюсь на этот последний шаг. Невидимкой проплываю через стену, и оказываюсь в просторном кабинете. За высокой фигурной колонной, как я и рассчитывала. Если меня всё-таки как-то обнаружат, то пусть это случится как можно позже. Но всё же я надеюсь, что супруги меня не заметят. Я же не во плоти явилась, нематериальна совсем. А моё ментальное тело по-прежнему прикрывает щит.

− Ты не сможешь её долго здесь прятать, − слышу голос А-атона и сразу же нахожу его взглядом. Мой светлый сэ-аран снова напоминает мраморное изваяние. Холодное и равнодушное ко всему. Чуждое. – Совет требует встречи с императрицей. И после того, как она два месяца правила единолично, пусть даже с помощью Сэтору, игнорировать это требование мы не имеем права. Тебе придётся привезти её в столицу.

То есть ему самому всё равно. Дело лишь в требовании Совета? Даже ментальному телу, оказывается, бывает больно.

− К тому же появились слухи, что между Линой и Сэтору существовал какой-то тайный сговор, за что она теперь заключена под стражу по нашему приказу, − продолжает он. − Хочешь ты того, или нет, брат, мы обязаны опровергнуть эти домыслы, по крайней мере, в отношении нашей супруги. Дабы не ставить под удар будущее наших наследников и императорского Дома.

− Что ты предлагаешь? – мрачно интересуется Са-оир, вальяжно раскинувшийся на одном из дайратов.

− Пусть завтра присутствует вместе с нами на заседании. И даст показания против Сэтору. Это закроет всем пасти.

Что? Как он может такое говорить?

Сизая реальность подпространства идёт рябью, и образы Повелителей подёргиваются серой дымкой. Я едва не теряю контроль, выбитая из равновесия услышанным.

− Она этого не сделает, − качает головой Са-оир.

− Сделает, если мы ей прикажем. Лина сознательно скрыла от меня сведения о покушении на Менетнаша. И должна понимать, что такой проступок заслуживает наказания.

Если бы я стояла тут во плоти, то у меня сейчас точно подкосились бы ноги. Зрение туманится ещё больше. И мне приходится приложить все силы, чтобы удержать эмоции в узде. Нужно удержаться в трансовом состоянии. Нужно дослушать… чего бы мне это ни стоило.

С каждой секундой душа всё больше леденеет, превращаясь в камень. Может, А-атон и добьётся своего, выморозив все мои чувства.

− Ты забываешь, что она изменилась за это время, − снова возражает тёмный Повелитель. − Наша супруга больше не та покорная малышка, которую мы вводили в ритуальный круг. К тому же речь идёт о Сэтору. Они связаны. Лина глубоко неравнодушна к нему. И не пойдёт против жреца добровольно. Это причинит ей боль и снова ударит по психике. Ты своей хвалёной «рассудительностью» уже довёл нашу сэ-авин до нервного срыва. Она два дня была не в себе и плакала по малейшему поводу, отказывая мне в близости, потому что ты что-то очень болезненное ей сказал, после того, как взял. Мы не можем рисковать здоровьем Лины и наших сыновей. Она ещё не готова предстать перед Советом.

Слова Са-оира становятся для меня хоть каким-то утешением. Я так хочу надеяться, что хотя бы он понимает меня, что не растопчет душу. Но осознаю, как легко мои надежды могут быть разрушены. Оба мои сэ-аран действительно сообща планируют, как уничтожить Сэтору. И спорят они сейчас лишь о том, использовать ли меня в этом деле

− Думаешь, твои действия более правильные по отношению к ней, брат? – склоняет голову набок А-атон. – Увёз, спрятал, отрезал от мира и наверняка от информации. Скажи, Са-оир, как долго ты намереваешься скрывать от нашей сэ-авин, какую участь уготовил для того, кого она считает своим и, вследствие, нашим спасителем? На что ты рассчитываешь? Что она привыкнет к его отсутствию и забудет? Так вот я тебя разочарую. Столь преданное и эмоциональное создание, как наша сэ-авин, наверняка будет помнить жреца веками. И винить во всём нас.

− А ты предлагаешь заставить её сделать так, чтобы она потом и себя винила?

− Не заставить. Убедить, что так нужно. Тебе она сейчас наверняка доверяет больше, чем мне. Расскажи, что собой представляет Сэтору. Без утаек. У тебя найдётся, что поведать из прошлого. И объясни, что всё это время он её использовал. Тогда и виноватой она себя чувствовать не будет. И снова будет только наша.

Это предложение Са-оиру точно нравится гораздо больше. Он даже подаётся к брату ближе, внимательно слушая.

− Хм. Я подумаю, как её убедить, − произносит задумчиво. – И сообщу тебе, получилось ли у меня.

Как же это цинично и расчётливо. Но я ведь знала, что все ашары такие. Почему думала, что мои иные?

− Постарайся сделать это до завтра. Более удачного случая опровергнуть все слухи и домыслы сложно представить. И да, я бы хотел увидеть Лину перед отлётом.

− Нет. Это исключено, − возражает Са-оир.

− Она и моя сэ-авин, брат.

− Да. Но я дал Лине обещание, что не позволю тебе к ней приблизиться, пока ты не одумаешься и не прекратишь изображать из себя равнодушного каменного истукана, раня её чувства. Уйми свою ревность, брат. Тогда и увидишь.

− А ты свою унял? – оскаливается А-атон.

− Я свою направляю в другое русло. Как много лет делал с яростью и жаждой крови. Учись поступать так же, потому что твой способ контроля сейчас не эффективен.

Судя по всему, их разговор уже подходит к концу, и мне пора возвращаться. Пока не заметили. Нырнув ещё глубже, я осторожно ускользаю из кабинета тем же путём, которым пришла. А дальше спешно устремляюсь к своему телу, двигаясь глубокими слоями подпространства, не обращая ни малейшего внимания на проносящиеся мимо меня смутные очертания комнат и прочих помещений. Изо всех сил стараясь не развалиться на куски снова. Некогда больше слёзы лить.

Я должна узнать, что с Сэтору. Связаться с ним. Помочь.

Не верю я, что он меня использовал. Не могу просто. Душа болит.

Но когда я добираюсь до наших с Са-оиром покоев, оказывается, что провернуть мою вылазку совсем незаметно не удалось. Над моим телом задумчиво склонился Чотжар. И он точно понял, что я в трансе, а не просто задремала.

Все эти дни я держала свои мысли закрытыми от него. И мы больше не говорили на эту тему. Но сейчас мой хранитель наверняка не станет молчать и точно спросит, где я была. А потом доложит Повелителям…

Внезапная мысль заставляет меня оцепенеть на месте. Захлебнуться горечью.

Слова А-атона. О том, что я не рассказала о покушении… Чотжар ведь знал от меня, что сделал Сэтору. Он и рассказал всё.

Как бы ни играл змей роль моего друга, наставника и даже старшего брата… прежде всего он преданный слуга Повелителей. И верен только им.

Я одна между трёх огней. Абсолютно одна.

И действовать мне теперь нужно исходя из этого понимания. Не веря никому.

Скользнув невидимой тенью мимо на-агара, возвращаюсь в своё тело. Все чувства вмиг обретают объёмность и многогранность оттенков, когда я возвращаю себе контроль над собственным организмом. Привычное состояние. Больше не ошеломляющее.

Открывать глаза не спешу. Лишь делаю глубокий вдох. Даю себе пару секунд на то, чтобы собраться с мыслями и определиться с действиями.

Скорее чувствую, чем слышу, как Чотжар выравнивается. Продолжая смотреть на меня. Скажет что-то, или нет?

− Ты всё ещё следишь за мной? Как раньше? – спрашиваю тихо первая, когда молчание слишком затягивается. И всё-таки поднимаю на него взгляд.