Ателье Мадам Пикок (СИ) - Юраш Кристина. Страница 44
Дверь снова открылась, а дверную щель послышался голос.
- Одну минутку, дорогуша! – проворковали мне. И тут же голосом базарной торговки добавили. – Так вот, значит, с кем мой мужик мне изменяет! С тобой! Что? Ты его жена? Так, считай, живет у меня!
Теперь дверь открылась окончательно, впуская запах ядовитых вульгарных духов и Красотку Роуз. Она была одета ярко, вызывающе и накрашена, словно кукла.
- Шторы почти готовы, - заметила я, кивая в сторону пошитых штор. Машинка дострачивала последнюю бахрому.
- Это чудесно! – обрадовалась Красотка Роуз, а у меня от запаха ее духов закружилась голова. – Так, рассказывай! Было?
- Эм… Что? – спросила я, стараясь держать ткань ровно.
- Ну, внукопроизводственный процесс? – спросила Красотка Роуз, закатывая глаза. – Как трудно подбирать интеллигентные слова! Просто ты такой одуванчик, а я… Впрочем, жажду подробностей!
- Ну… Как сказать… - начала я, закусив губу и не зная, что такое соврать. Накрашенные глаза, с которых осыпались тени, смотрели на меня так, словно видели на сквозь.
- Давай, добивай маму! – вздохнула Красотка Роуз, вульгарно закидывая ногу на ногу и глядя на свое отражение в зеркале. – Вы хоть конфетку нашли? Мама старалась?
- Нашли, - ответила я, покраснев и уткнувшись в штору. Нужно было сказать маме что-то ободряющее, дающее ей надежду. – Он даже со мной поделился… Половинкой…
- Что?! – воскликнула Красотка Роуз, а я от неожиданности едва не выпустила тяжелую ткань из рук. – Поделился? Дитрих? Чтобы он и поделился? Не может быть! Я сплю! Это сон! Ущипните меня, кто-нибудь! Дитрих и «поделился» встретились в одном предложении! Я точно сплю…
- Да, поделился, - негромко произнесла я, крайне удивленная реакцией. Красотка Роуз покачивала туфлю на большом пальце, и молчала.
- Это меняет дело… Надо же! Поделился… - произнесла она, глядя на свое отражение. – Тогда все обстоит куда лучше, чем я думала. Кстати, я тут кое-что выяснила про эту Пикокиху! Ты там задницей стул проглоти на всякий случай! Так вот! Мадам Пикок – авильонка. А знаешь, почему она носит маску? А все потому, что она сбежала от мужа! И теперь до одури боится, что ее кто-то узнает и сообщит ее мужу, где она!
- Ого, - округлила глаза я, чуть не прошив себе палец.
- Вижу твое удивление, но это еще не все! – довольным голосом заметила Красотка Роуз, расправляя красную фривольную юбку. – Все дело в том, что она из очень благородной семьи. Ее отец ужасно строгий истинный джентльмен выдал ее замуж. Но муж с ней очень дурно обращался! О, если бы это был бы кто-то другой, то я бы сказала «ах, бедняжечка!». И тогда, под покровом ночи красавица слиняла, прихватив часть приданного, которое смогла унести. Разумеется, отец ее даже на порог не пустил. И сказал, что сообщит ее мужу. Тогда она укатила к нам, в Ностриакор!
У меня отпала челюсть.
- Вот, вот, дорогуша! Я знала, что ты будешь в шоке! Я тоже была в шоке, когда услышала все это, - кивнула Красотка Роуз, гордо поправив замысловатую прическу. – Поэтому поспешила с тобой поделиться! А ты, я слышала, хитрее, чем я думала. Правильно! Держи врагов близко! Пусть пока она у тебя обшивается, а мы придумаем, как отвадить от нее моего сына!
Мама дорогая! Это как же так! Они даже придумали мне биографию! Этот мир удивляет меня с каждым днем все больше и больше.
- Я хотела спросить вас об одной девушке, - осторожно начала я, видя, как оживилась Красотка Роуз. – Понимаете, Дитрих, в бреду зовет кого-то…
30.1
И тут лицо Красотки Роуз изменилось.
- Я знаю, - ледяным голосом произнесла она, скидывая движением головы со лба завитую прядь. – И девочки мне не раз говорили, что когда он напивается, он зовет ее.
- Кто она? – спросила я, пришивая кисточки к тесемкам.
- О, дорогуша… Это одна аристократка. Любовь всей его жизни. Он ее так называл, - скривилась Красотка Роуз. – Я говорила ему, что дело добром не кончится. Но кто меня слушал? Никто! Дитрих был юн, влюблен… О, я не рассказывала, как он рос со мной в борделе? Как мы учились считать денежки? Нет? А потом, когда он стал что-то понимать, я оторвала его от сердца и отдала на воспитание в хорошую семью. Я присылала деньги каждую неделю. Деньги и конфетку для моего мальчика… А потом, когда он подрос, я договорилась, что его возьмут на работу… И тогда он встретил ее…
- А как ее звали? – спросила я, склонив голову на бок. Штора была уже закончена, но я так и не вытащила ее из машинки.
- О, я не помню! – скривилась Красотка Роуз. – Дитрих влюбился без оглядки! Он просто боготворил эту женщину, а я говорила, что добром дело не кончится! А она была такой тварью! Так измывалась над моим сыном!
Я почувствовала, какой-то неприятный холодок.
- Представляешь, однажды, он купил ей цветы, а она вместо того, чтобы поблагодарить за букетик, бросила его себе под ноги, когда выходила из кареты! – разбушевалась Красотка Роуз.
Мне показалось, что вокруг все завертелось, а мне стало не по себе.
- Видите ли, туфельки были ей дороже сердца моего сына! – негодовала Красотка Роуз. –Однажды он ей стихи принес. Так, знаешь, что эта мерзавка вычудила? Она прочитала их, порвала и высыпала из кареты! Мой сын раньше писал очень красивые стихи, о, ты бы знала! У нас все девочки умирали по его стихам! «Если б вы были мои бриллиантом, сердце мое стало б вашей оправой…».
«Если б вы были убийственным ядом, я стал бы кубком для сладкой отравы», - закончила я мысленно строчки, въевшиеся в память навсегда. Я долго вспоминала начало, но никак не могла вспомнить.
- А потом она сгорела в том пожаре! – гневно сопела Красотка Роуз. – Так ей и надо! А однажды она высунулась в окно и плеснула шампанским на моего сына!
«Прекратите!!! Умоляю!!!», - кричало что-то внутри меня, а мне ужасно хотелось закрыть уши и провалиться сквозь землю. «Это в прошлом!!! В прошлом!!!». О, зачем я только спросила!
- … и ведь на последние деньги! – продолжала Красотка Роуз, а я пыталась проглотить в горле крик: «Прекратите! Немедленно! Я просто… я… просто…».
- Но он все равно ее любит и боготворит до сих пор, - вздохнула Красотка Роуз, усмехнувшись. – Только ее. И никого больше. Только она одна царит в его сердце…
30.2
Она помолчала, а потом усмехнулась.
- Как мне кажется, с тех пор он мстит всем аристократкам! – заметила Красотка Роуз, поглядывая на меня. – Будем надеется, что эта Пикокиха для него просто очередной желанный трофей! Так, который час? Я совсем заболталась! Мне пора обратно, а то опять что-то учудят! Они все насмерть перепуганы проститутошной смертью! Еле успокоила! Где мои штороньки!
Я показала ей ворох штор, чувствуя, как дрожат руки.
- О, эти кисточки – просто прелесть! Обожаю кисточки на шторах! Прямо, как в аристократических семьях! – умилилась Красотка Роуз, доставая из декольте деньги и высыпая их на стол. – Тут немного больше. Пошей себе приличное платье! И мы будем думать дальше, как действовать!
Она сгребла ворох штор, проверяя, ничто не волочится по полу.
- Если они опять будут об них вытираться… - прорычала она.
- А вы их перцем намажьте! Жгучим, - усмехнулась я, как вдруг мама Дитриха замерла, глядя на меня с удивлением.
- Дорогуша! Я бы тебя обняла и расцеловала, но у меня руки заняты! – умилилась она. – Так, заехать и купить перец! Все! Пока!
Дверь за ней закрылась, а с улицы послышалось: «Чего стоишь как пень! Помоги даме! Что значит, я не дама? Да я, между прочим, ничего тяжелее мужского достоинства в руках не держала. Иногда даже отдельно от его рыдающего обладателя!».
Карета укатилась, а я присела на стул, глядя на обрезки ткани. Мне бы поговорить с Бесподобным Елауарием, но время… О! Время! Я совсем забыла! Благотворительный бал!
Закрыв шторы и дверь, подперев ее стулом, я бросилась наверх, тоже закрывая дверь и подпирая ее стулом.