Дары Матери (СИ) - Оганесян Вартуш. Страница 25

Селена оторопела. А ведь он прав! Самое противное было признаться в этом самой себе. С каких это пор она опустилась так низко, что ради статьи подговорила лучшею подругу на обман, сама пошла на воровство, а теперь ещё и шантажирует незнакомого мужчину, навязывая ему себя?! Ей захотелось спрятаться, убежать, раствориться, лишь бы не расплакаться под пристальным взглядом этих зелёных глаз и не показаться слабой. Девушка закрыла глаза, мысленно досчитала до десяти, медленно выдохнула, пытаясь вернуть самообладание, и снова посмотрела на него. Выбивало из колеи его гиперспокойствие. Казалось, его ничего не волнует!

— Ты прав, — начала она, но голос предательски дрогнул. Прокашлялась и попыталась совладать с волнением. — В связи с некоторыми обстоятельствами в последние дни я веду себя неразумно. Слишком много глупых поступков. Поэтому, сразу, как только мы приземлимся, я отдам тебе свиток. И уйду. — Его бровь вопросительно приподнялась, а в глазах читалось: «ты же сказала, что не взяла с собой». Селена проигнорировала его мимику. — Теперь это вопрос моей чести. Мне, правда, очень стыдно. — Селена торопливо отвела взгляд. Только не плакать! Этого ещё не хватало!

Она почувствовала, как его тёплая ладонь скользнула по её руке и сжала её кисть. Это прикосновение пронзило Селену током до самых кончиков пальцев. Он наклонился к ней через столик, взялся за подбородок и заставил посмотреть на него.

— Мы теперь одна команда, — голос звучал тихо и необычайно мягко, в глазах читалась нежность. — И мы должны доверять друг другу. Впереди нас ждут интересные открытия, я уверен. И это стоило всех глупостей, которые каждый из нас совершил. Ты получишь то, чего так сильно желаешь, а я помогу тебе в этом. После этого ты меня больше не увидишь. И отныне никаких неприличных намёков. Обещаю! Веришь мне? — Он смотрел открыто и прямо. Она, молча, кивнула, пытаясь усмирить трепетное биение сердца. Он тут же отпустил её и снова откинулся на мягкую спинку кресла. — Ну, вот и отлично. — Его улыбка была искренней, совсем другой, без пафоса и цинизма.

Селена была потрясена до глубины души. Разум кричал: «Ты пропала!». Попалась в ловко расставленные сети самого обольстительного паука. Как ни старалась, но чувства захлестнули такой сумасшедшей волной, что заполнили всё сердце разом, не оставив ни одного шанса на отступление. Она никогда не могла понять этих чувств, так как закрыла их для себя ещё в детстве, когда видела страдания матери из-за жестокого обращения отца. Он мог избить маму в пьяном угаре, изменять, в открытую заявляя ей об этом. А потом, когда трезвел, приходил с цветами, падал к ногам матери и слёзно просил прощения. И мама прощала. Всегда! «Почему ты это терпишь?!» — с негодованием спрашивала она у мамы. «Люблю!» — всегда был один и тот же ответ. Нет, это не любовь! «Если любовь такая, что я не хочу любить!» — решила она. Зачем, если вместе с любовью приходит страдание? Ко всем мужчинам она относилась скептически и с иронией. Их ухаживания разбивались о выстроенную стену безразличия и холодности, которую она строила всю свою жизнь. Она ушла из дома сразу, как только исполнилось восемнадцать. Поступила на факультет журналистики и жила в общежитии неподалеку от университета. Приезжала к родителям только на праздники и только на один день. Родители в эти дни старались выглядеть счастливыми, чтобы не расстраивать дочь. Она им была благодарна за эти старания, но теперь память о прошлом вызывал у неё страх перед будущим. А сейчас она чувствовала, как эта стена рушится, кирпичик за кирпичиком падают, обнажая перед незнакомым мужчиной чувствительное сердце.

Жорж как будто чувствовал обуревавшие её чувства и снова поддался вперёд, прижав ладонь к её щеке и поглаживая большим пальцем скулу.

— Прошлое бывает слишком тяжёлым, чтобы носить его с собой. Забудь о нём ради будущего. Всё будет хорошо. Доверься мне. — Его проникновенный взгляд манил, как объятия.

Тут послышались шевеления парочки на диване.

Жорж поспешно убрал руку и снова откинулся на спинку кресла. Он взял лежащий на столе планшет Селены и сосредоточился на изображении.

— Вы что, так и сидите? — удивилась Ольга, сев на краешек дивана и потирая глаза. — Сколько ещё лететь?

Сергей тоже приподнялся, опираясь на локоть.

— Как раз скоро будем садиться, чуть меньше часа осталось, — беззаботно ответил Жорж, не отрывая взгляда от планшета.

— Отлично. — Сергей встал с дивана и потянулся, разминая затёкшие мышцы. — А что можно перекусить? — спросил он, зевая.

Тут же, как по мановению волшебной палочки, появилась бортпроводница.

Селена совсем забыла о ней! Ей стало не по себе от мысли, что та могла слышать весь их разговор с Жоржем.

— Сейчас я принесу вам рыбу и салат из свежих овощей и зелени. Дополнительно могу предложить фрукты, а из напитков фруктовое вино, чай или кофе. Присаживайте, пожалуйста, за столик.

Ольга с Сергеем сели на соседние кресла и открыли столик.

Через несколько минут им принесли яства и бутылку вина.

— Мне чай, пожалуйста, — попросила Селена.

— Мне тоже, — поддержала подругу Ольга.

— Унесите вино и принесите всем чаю, — скомандовал Сергей.

Жорж кинул недовольный взгляд на Сергея, но ничего не сказал, вернулся к планшету. Пить что-либо спиртное тоже не хотелось, поэтому на этот раз решил пропустить командный тон нового знакомого.

Стюардесса принесла всем чай и торопливо откланялась.

— Ты что такой хмурый, приятель, — с полным ртом пробурчал Сергей. — Что-то не так? — Он перевёл взгляд на Селену.

Она пожала плечами, пряча глаза за кружкой чая.

— Не могу разобрать надпись на свитке, — ответил Жорж и развернул планшет так, чтобы Сергею было видно фотографию. — Вот здесь, видишь, есть какие-то мелкие пометки, они похожи на энхориальную письменность, её ещё называют демотической, это вид скорописного древнеегипетского народного письма. Сложность такого письма в том, что каждый scribe — писец фараона — использовал свой стиль и манеру. Так же один знак может иметь несколько значений или несколько вариантов написания, сильно отличающихся друг от друга. Селена сделала чёткое фото свитка, но при увеличении изображение всё равно расплывается и надпись становится совсем нечитабельным. Я не могу понять, что здесь написано, и меня, как бы выразиться помягче, это бесит.

— На планшете есть специальное приложение, которое поможет при увеличении растрового изображения максимально чётко восстановить и окрасить новые колонки и строки пикселей, — вступила в диалог журналистка. — Открой через него. Возможно, поможет. — Она сделала над собой усилие и всё же посмотрела на Жоржа.

Француз улыбнулся и протянул ей планшет.

— Вижу, ты в этом профи, сделай всё сама, пожалуйста.

Селена взяла и уверенными, знающими движениями начала нажимать на экран. Она вырезала нужный фрагмент и перенесла его в программу.

— Можно ещё попробовать поиграть с контрастом, — пробормотала она себе под нос. Когда всё было готово, вернула планшет Жоржу. — Приложение не «шпионское», и это максимум, что могу сделать.

Он снова внимательно посмотрел на экран. Остальные замерли в ожидании.

Жорж не обращал внимания на их заинтересованные взгляды и вовсе не торопился что-то им объяснять. Он переводил серьезный сосредоточенный взгляд с планшета на телефон, затем начинал перелистывать блокнот, что-то искал там, затем снова смотрел на планшет и снова на телефон, сделал пометки в блокноте и снова вернулся к планшету.

Сергей с Ольгой вернулись к завтраку, болтая на разные темы.

Селена тайно позавидовала их беззаботности и тоже вернулась к завтраку, исподлобья наблюдая за археологом.

— Мухабиатан ан ъуйюниль мумитин ли ифтахи лии тарик иля Иара, — медленно и задумчиво шептал он, поглядывая в блокнот, как бы сравнивая надпись с планшета с текстом в блокноте.

— Ты что-то нашёл? — осторожно полюбопытствовала Селена.

— Не то, чтобы нашёл, просто, кажется, понял, о чем речь, — ответил он, не отрывая взгляд от блокнота.