Слёзы любви (СИ) - Майская Мира. Страница 22

— Тогда почему она убежала в лес…

— Конунг, для неё твоё осуждение было страшнее, того что произошло. Ей было перед тобой стыдно.

Это было для меня ледяным потоком, потому, что я никогда не замечал подобного.

Нет, я знал и видел, Ясина прислушается к моему мнению, но мне казалось это уважение к старшему, к отцу, пусть и приемному.

Мне с трудом удалось взять себя в руки, осмыслить сказанное Эльриком.

Я отпустил Эльрика с его кровным отцом, Но перед этим поговорил с Асвидом, предупредив, что это его единственная попытка наладить отношения с сыном. На что он уверил меня, что Эльрик его наследник, так как у него от жены только две дочери.

Прощаясь с Эльриком, я сказал ему, чтобы он всегда рассчитывал на моё плечо, и если нужно я помогу ему. Эльрик просил передать Ясине, что будет её навещать, когда будет проплывать мимо.

После этого две дружины разошлись, Асвид со своей дружиной и Эльриком через волок уйдут в реку Ловать и дальше через Ильмень- озеро поплывут в земли гётов, а я со своей через волок в реку Вину[4] и там уж недалеко и до дома. Пусть волок будет длиннее до Избор-озера, для меня сейчас важнее быстрее вернуться в дом, где ждёт Ясина.

Пусть всего пять дней сэкономлю, но быстрее увижу эти ясные глазки.

Несколько лет, как заковал своё сердце в железо, запретил себе даже смотреть, на невесту сына.

А сейчас, зная, что это не так, сердце прорвалось и через железные оковы.

Видеть хочу, услышать хочу, вдохнуть её запах хочу.

Как тогда в лесу, чтобы близко-близко была хочу…

Хочу, чтоб маленькая белая головка на груди моей лежала…

[1] Славута — одно из названий Днепра в Древней Руси.

[2] Гардарика — (исл. Garðaríka или Garðavelda, швед. Gårdarike) — древнее скандинавское название Древнерусского государства, известного викингам в средние века. Термин переводится как «страна городов». Гардарика (в переводе Страна Городов) — так называли Русь Викинги, передавая в старинных сагах из уст в уста славные истории происходившие в таинственной стране множества городов.

[3] Гёталанд — находится в Швеции, одна из двух исторических частей Швеции. Южная часть страны с островами Готланд и Эланд, на севере граничит с землёй Свеаландом.

[4] Вина — одно из древних названий Западной Двины, так называли её ливы (Ливы — финно-угорское племя, в древности населявшее территорию современной Латвии, этнически они ближе к эстонцам, имеют собственный язык, в данный момент не осталось ливов говорящих на ливском, умерли в 2009-13 г, оставшиеся ливы не говорят на родном языке, и это вымирающая народность)

Глава 15 Воевода кривичей

Последние дни лета. Главный город кривичей — Плесков.

У меня затекла шея, лежать на колоде, слишком долго я летала над морем теплым, выискивая конунга. Только и увидела, как его рук касаются волны. И почему то не увидела Эльрика?

Сморгнув, я с трудом пришла в себя и зашевелилась, попыталась немного подняться. И мне тут же помогли, я встала с колен, опираясь на руку Добряна. Глаза которого смотрели на меня с сочувствием и печалью.

Я зачем-то подумала, отчего такому доброму человеку с таким именем Добрян, поручают казнить людей? Не уж то другого не нашлось, посуровее, что ли?

Глубоко вздохнув, я вновь обвела глазами толпу людей перед собой.

Меня вновь поразило в них, то что я совсем на них не похожа, как будто и не из кривичей я. Ни цветом волос, ни глаз и даже тем же станом. Кривичи крепкие, даже женщины, ширококостные, а я другая совсем. Худая, тонкая со светло-голубыми глазами и светло-русыми волосами, не пойму вот отчего они решили, что я из кривичей. Так и я так всегда думала, мамка так говорила, да и в детстве вокруг все говорили на языке кривичей.

Ничего не понимая, я стояла и смотрела в толпу, вновь натолкнулась на старца седовласого, он всё так же не сводил с меня глаз.

А ещё через миг, он поднял высоко над собой деревянный посох, на который до этого опирался.

Люди вокруг замолчали, думается мне его уважают и прислушиваются к нему, в тишине раздался его грозный голос:

— Уведите её и заприте, сам с князем поговорю!

Сказал и тут же развернулся уходить, сделав два шага, еще добавил:

— Пальцем не трогайте, или Перуном[1] клянусь не поздоровится!

Он ушёл, провожаемый взглядами, а ко мне подошли два мужика, что притащили меня сюда, помнится одного из них звали Зорян, и дочка у него на три года младше меня. Только они взяли меня за руки, с двух сторон, раздался голос:

— Стойте! Князь отдал её мне! Со мной пойдёт!

Слишком долго всё это продолжается, быть на грани между жизнью и смертью. Это невыносимо, это оставляет с тобой только главное, важное.

Сквозь пелену, всё ещё не верю, что я отступила от этой грани.

Но властный голос, остановивший казнь. кажется смутно знакомым. Только сил подумать откуда, у меня нет, я стою, и ни на кого не смотрю, погружённая в себя.

— Волхв сказал, что сам поговорит с князем, — это Зорян.

— Князь отдал её мне! — говоривший это мужчина приблизился.

— Отдаст волхву, так тому и быть, а сейчас она идёт со мной.

Он тут же положил руку мне на спину и слегка подтолкнул, принуждая идти вперед. Я не противилась, пошла, толпа людей освободила нам проход, пропуская.

Я шла и почти ничего не видела и не слышала, по наитию держа направление. Вскоре мужчина поравнялся со мной, и даже чуть вышел вперед, а потому я направлялась за ним. Вскоре мы подошли к избе, смотреть на неё мне не хотелось, я немного сбавила шаг, не понимая, что дальше будет.

— Не узнал сразу, выросла ты, пигалица.

Нахмурившись подняла на него взгляд, с трудом соображая кто стоит передо мной. Но так и не признала, лишь голос и слово "пигалица" показалась мне знакомым. Мой взгляд блуждал по его лицу, он видимо понял, что я его не признаю.

— По перстню, что на шнурке у тебя, только и признал.

Опустив взгляд я посмотрела на висящие на шнурке перстень и обережнный диск.

Вновь посмотрела на кривича, внимательно разглядывающего меня.

— Ты в лесу был?

— Ага, я. Ты меня когда-то спасла, теперь я тебе жизнь сохранил.

Вновь он посмотрел на меня, и громким голосом повернувшись в сторону, прокричал:

— Зденка, подь сюды.

Подошла девушка, мне была так тяжело в этот момент, ноги почти не держали, а потому я не смотрела на неё, лишь слышала их разговор.

— Протопи мовницу[2] и помоги ей вымыться. Потом в дом приведи, как приведёшь меня позови.

Девушка, что-то ответила, негромко. После чего мужчина повысил голос и ещё раз спросил:

— Поняла меня?

Та тихо ответила, и взяв меня под локоть отвела в сторону, посадила на лавку под высокой березой.

Натопив мовницу, Зденка, так звали девушку, помогла мне помыться, сил у меня на это совсем не осталось. Принесла чистые верхнюю и нижнюю рубахи, в которых я утонула, не по размеру они мне были. Я ещё в тот момент подумала, что они с её плеча.

Меня уже сонную, разморённую после жаркого пара, Зденка привела в избу, усадила на лавку, что-то недовольно пробурчала и ушла. Я сидела, почти засыпала, глаза сами закрывалось.

— Ну, что? Зазнакомимся? — я не слышала когда он пришёл и сел на лавку через стол, напротив.

— Гердень, меня кличут. Я воевода кривичей и верный друг нашего князя Владдуха. А ты?

Размышляю, вот значит, как. Владдух это князь, а он воевода.

— Что молчишь? — сидит внимательно меня изучает, даже глаз прищурил.

— Ясина, — тихо ответила.

Мужчина нахмурился, внимательно вновь глянул на меня.

— Лет тебе сколько?

Вот зачем ему? Вновь разговоры о моём возрасте, ничего не понимаю. Поднимаю глаза на Герденя и присматриваюсь, к нему. Крепкий, высокий ростом, кареглазый и лет ему больше тридцати.

— Что тебе от меня надо, хочешь чтоб я пожалела, что спасла тебя? — нет, я не собираюсь перед ним пасовать, когда ты в шаге от смерти, ты вдруг престаешь бояться, чего уж.