Следствие вели с Карпович (СИ) - Кичигина Арина. Страница 1

Глава 1

Я неслась на работу, спотыкаясь и смертельно опаздывая. Всегда до ненормального пунктуальная я, просто превратилась в какого-то вечного опоздуна. Интересно, а слово такое есть? "Опоздун"? Даже пожалеть успела, что во время суда, уже после моей первой смерти, в качестве моральной компенсации, мне не присудили словарь Даля. Он бы мне пригодился.

Белая блузка с кружевным жабо, шерстяная юбка в пол, полусапожки на невысоком каблучке, и фигушка из волос на макушке.

На завтрак два глотка воды. Из гигиенических процедур поспешное умывание ледяной водой и почищенные наспех зубы.

Первый рабочий день после долгожданного отпуска, начинается не с кофе, а с опоздания.

Казалось бы, куда хуже?

Оказалась, есть куда.

В дверях Управления я умудрилась вписаться на полной скорости в полную

мис Элжер. Ну, зато благодаря мне, она наконец-то прошла в высокие, но узкие для нее двери.

— Миса Элжер, с меня конфеты!

— Ах, уж эта молодость! Кирочка, ну, что вы как на пожар летите? Кирочка!

Кира Карпович уже неслась дальше, не слушая мису. Сначала вверх по лестнице, затем на второй этаж третья дверь слева.

Дрожащей рукой открыла свой кабинет. Замерла на секунду. Вдох-выдох, и заглянула внутрь.

А потом закрыла дверь.

Снаружи.

Мой стол был завален папками, документами и листами. Донесения, жалобы, кляузы…

Не хочу работать.

Хочу горячий шоколад и под одеяло.

Но, «увы» и «ах». Денежка сама себя не заработает. Моё отчаянье и скорбь прервал мес Абелард Тоторовски.

— Миса Карпович как отдохнули? А мы соскучились.

Подавив в себе горестный вздох, повернулась к непосредственному начальнику. Проигнорировав его вопрос, я задала свой.

— Что происходит в моем кабинете?

— Ну, радость моя. А как же "здравствуйте любимый начальник"? — Стал слезать с темы начальник.

— Да чтоб вас с тёщей в одном гробу похоронили. — Тот тещу свою на дух не переносил, отчего и скривился, будто лимон целиком съел. Я начала закипать. — Мес Тоторовски, я перед отъездом все четко и по полочкам разложила. Ящики поставила, ярлычки подписала. Все сделала, чтоб даже дурак справился, а там что?

— Что? — Максимально невинно спросил мес.

— А там только ненормативная лексика и месяц уйдет на то, чтобы прибраться.

Я распахнула дверь.

Мес опасливо заглянул внутрь.

Обвел взглядом кабинет.

Матюгнулся, прямо от души, как и любят все управленцы. Вздохнул, и пошел искать своего нерадивого племянника, который и исполнял обязанности секретаря делопроизводителя в мое отсутствие.

Я сняла с плеча сумочку, и всё ещё стояла в дверях, мучительно думая, куда ее пристроить. Ну не на документы же, в самом деле? К сожалению, все горизонтальные поверхности были завалены документами. Работы тут на месяц, не меньше.

За спиной раздался свист. Я обернулась.

— Ну, нехило тебя Тоторовски младший подставил.

Шаг, и в проем заглянул лохматый, как пудель, мес Рез. Рез — это фамилия. И, несмотря на забавное внешнее сходство с пуделем, молодой человек был очень толковым следователем, и часто заглядывал в нашу крысиную цитадель бумаг и бюрократии.

Следователь молча сунул руку в нагрудный карман и достал оттуда маленькую фляжку.

Рез любил и уважал коньяк.

Так же молча, и не отрывая глаз от бумаг, протянул железную коробочку с волшебным алкогольным нектаром мне.

— Ремми, побойся Безликой, девять утра. — Я так же не открывала глаз от ужасной перспективы переработки аж до глубоких ночей.

— Кира, я следователь, мне коньяк в девять утра жить помогает. Без него сдохну к сыновьям сумеречным.

Справедливо. А главное жизненно.

— Поймаю младшего, всю душу вытрясу. — Пообещала я.

— Угу. — Фляжка вернулась в карман. — Кирюша, просьба будет.

Я удивлённо посмотрела на приятеля.

— Не ходи одна по темноте. Странные дела нынче в городе. Я тебе своего салагу дам на несколько дней. Думаю, и Малков не откажет своего помощника прислать. Они тебе с бумагами помогут. И до дома провожать будут. Только одна по городу не ходи.

Я, конечно, та ещё дура. Но к вот таким советам от следователя не прислушаться — это совсем без головы нужно быть. Кивнула.

— Присылай. И одна ходить не буду. Обещаю.

Мес кивнул и пошел по своим делам.

Не попрощался, а значит, днём ещё увидимся.

Спустя два часа, после ухода следователя, дверь открылась, и меня отвлекли от перекладывания бумаг.

Семейство Тоторовски вошли в кабинет. Один злой как бес, другой помятый как… Впрочем, не будем об ассоциациях.

— Кира принимай работника. Можешь делать с ним что хочешь. Хоть уволить. Я с его матерью поговорил. Раз не справился с таким лёгким заданием, значит, лишается содержания и переселяется из моей квартиры в общежитие. Будет жить на зарплату. А будет отлынивать, тебе хамить, то получит в конце месяца голый оклад. Надоел мне уже этот разгильдяй и нахлебник. Все, я сказал.

И старший закрыл дверь. Снаружи.

Мы переглянулись.

Он опасливо посматривал на меня. Я же мстительно улыбалась. Жажда крови за последние два часа только усилилась. А уж попить крови у маленького ленивого мажора я хотела страстно.

— Ну, привет, младшенький. Иди-ка сюда. — Поманила я пальцем виновника моих бед.

Мес Йес Тоторовски страдал. В первую очередь от своей собственной лени. Но признавать это не хотел. Во всех своих горестях он обвинял злобную меня. Перебирая документы, и пытаясь наконец-то добраться до стола, я вкратце напомнила ему, что в мое отсутствие его единственной обязанностью было перекладывание новых, поступивших бумаг в нужные ящики. А их было немного. Жалобы и кляузы, прошения, "бумажки с цифрами" они же бухгалтерские выписки и расходные листы. И он не справился даже с этим поручением. Теперь пусть сидит и разбирает плоды своего любимого "там немного, сделаю завтра".

— Миса Карпович, это жестоко! — Орал Йес, узнав, что я направилась в столовую.

— О, да, мес, очень жестоко. Впрочем, вы можете пожаловаться на меня своему дяде.

Мелкий лентяй насупился. Знал, что дядя мое наказание дополнит своим.

Подхватив сумочку, я направилась вниз.

Я не хороший человек. Стерва, гадина, бессердечная зараза. И мне нормально. Я бы сказала, что мне даже замечательно. Сейчас пообедаю в кафе рядом с Управлением, и, может быть, слегка подобрею. Настолько, что предложу Йесу целый стакан воды вместо обеда. Я могу, да.

Хотя, нет. Не подам ему и воды. Зальет мне еще бумаги, что я делать буду?

На улице припекал сентябрь. Теплый, солнечный и золотой. Кафе встретило меня звонким колокольчиком, множеством знакомых лиц, а так же ароматом чая и выпечки.

— Кира, давай к нам! — Что-то мой знакомый следователь после утреннего коньяка больно весёлый голос имеет. Взглядом нашла черноволосого пуделя Реза.

Сидел он не один, а в компании. Ещё одного следователя я знала, это был мес Малков. Коротко стриженый шатен с черными глазами напоминал мне шоколадного ротвейлера. Человек опасный, с железной хваткой и упертым характером. Но погладить хочется, и покормить тоже. Наверное, все дело в его вечно печальном взгляде. Столько там тоски и безнадёги. Это от большого количества работы. Рядом с женой, да в выходной день Малков преображался до не узнавания.

Подходя к столику спросила:

— Уверен, что не помешаю? Привет Лерой. — Я поздоровалась с ротвейлером.

— Ни капли. Садись. — Рез подскочил, и придвинул мне стул. — Познакомься, наш новый начальник следственного управления.

— Меня зовут Герарт Рамзи.

— Очень приятно, Кира Карпович.

Я присела. Небольшой стол, рассчитан на четверых. Справа от меня сидел Рез, напротив Малков, а новый начальник устроился напротив Реза.

Вот иногда смотрю я на представителей мужского пола и понимаю, что очень уж мне жалко, что нельзя просто взять и унести домой понравившегося мужчину. Вот так бы вдарила палкой по голове и в пещеру.