В Интересах Рода (СИ) - Листратов Валерий. Страница 27

— Ну и ладно, хоть записи разберу. — улыбаюсь я. — Не хочу тебе сопротивляться. Ленивые пара часов ничего не решат.

Разбираю записи от профессора и довольно четко понимаю, что я такое уже делал. Да даже больше, я именно с этого и начинал сам, еще малышом. Мой щиток, который я ставлю почти на автомате — именно такая мысль-рефлекс. Это становится интересным. Рядом появляется Лис. Откладываю пока.

— Слушай, вопрос. — говорю, — Вот смотри, Настю мы теперь найдем. — Лис кивает. — а как мы общаться будем?

— Найти не сложно. Я даже сейчас её чувствую. — Напарник прислушивается к чему-то. — Мне добраться туда. Сил, ну как на большой щит, думаю, надо. Выслушать я ее тоже могу. Это всё вообще не вопрос. А вот меня услышать она вряд-ли сможет.

— Вот и я о том. Ты с третьим хвостом, случайно, возможности на Мир влиять не приобрел? — спрашиваю. — Перо взять и написать пару строк сможешь?

Лис прислушивается к себе. Втыкается взглядом в тарелку на столе. Сильно напрягается, так что даже шерсть встает дыбом.

И ничего не происходит.

— Ну я должен был попробовать. — оправдывается. — У тебя в памяти столько информации про телекинез, что я не мог не попытаться. Ну а вдруг.

— Мда. А иллюзии? Можно же звук, например, иллюзией сделать? — спрашиваю.

— Можно думаю, — мысленно пожимает плечами. — Вот только я не умею. Я умею сознательно только то, что умеешь ты. Теперь-то, может, и что-то выучить смогу, но пока так.

— Ладно. Тогда вот. Давай попробуем как с холодом тогда. Ты что-то делаешь, а я попробую уловить ощущение магии. — я ощущаю себя на пороге чего-то интересного. — вот смотри. Ты, когда мы были у Шамана, полосами полупрозрачными пошел. Сможешь так же?

— Вот так? — Лис начинает переливаться белыми и прозрачными полосами. Потом прозрачного становится больше и он почти полностью становится невидимым. Кроме головы. Которая еще и улыбается в сорок четыре зуба.

— Мне Чеширский кот понравился. — лыбится. — я когда твою память копирую, натыкаюсь на разное.

— Кино и немцы, — прикрываю глаза. — да, именно так. Только подожди пока. Давай по порядку. Чтобы я уловил изменения.

Лис встряхивается и появляется из ничего. Очень красиво.

Я закрываю глаза и тянусь к Напарнику. Тот опять запускает свой навык. А я открываюсь ощущениям. Держу это состояние и представляю золотой кружок над указательным пальцем. Замечаю, как из потока выделяется тоненькая ленточка, которая свертывается в кольцо. Мысленно окрашиваю в золотой. И открываю глаза в своем теле.

Над указательным пальцем крутится именно то колечко, которое я себе представлял. Начинаю из этой ленточки лепить другие буквы алфавита, кроме О. И минут за пять пробегаюсь по всем.

Со словами сложнее. Обнаруживаю, что могу удержать только шесть букв. Седьмая заставляет исчезнуть все написанное.

— Вот. Этим я смогу написать. — говорю.

Состояние, как грузовик разгрузил. Непонятно почему. Ядро пульсирует спокойно, но общее состояние очень тяжелое. Видимо иллюзии нагружают не столько Силу, сколько Разум. Ну и ладно. Все завтра.

На утро ждем Степана. Тот появляется довольно рано. И я снова чувствую его, только теперь чуть дальше. Кажется, сфера внимания увеличивается понемногу.

— Привет племянник! — довольный, заходит в дом. — Как твой Профессор? Слышал, Вы вчера полгимназии разнесли?

— Степан, врут твои источники. Ничего не полгимназии. Комнату, и даже не полностью. Но было весело. Проф реально гений, только убьется ведь когда-нибудь.

— Это ладно, — посерьезнел, — главное, что ты не пострадал. Ты поаккуратнее с ним. Он людей не жалеет совсем.

— Да, я уже понял. Только никто не замечает, что себя он не жалеет тоже, — говорю. — Я вот вчера посмотрел, он вообще не про жалость или безопасность. И теперь вообще не понимаю, как он дожил до своих седин.

— Ну, тебе виднее, конечно. Ладно. Готов к тренировке?

— Какой? Прости, мы вроде с тобой не собирались ничего делать, — задумываюсь.

— Не, не. С Жженым. Эээ, так-то он Матвей, кажется, Ольгович. Мы еще в учебке с его отчества ухохатывались, — вспоминает Степан, — а он, когда узнавал про это, уже ухохатывался с нас. Он у нас с Валентином куратором был. А потом и приданным начальством. Маг всё-же.

— Хм. Я так понимаю, готовым к этому быть нельзя? — уже начинаю догадываться.

— Правильно понимаешь. Пойдем.

Отличная погода склоняет нас к прогулке пешком. И до гимназии добираемся через полчаса.

— Вот привел тебе курсанта. — приветствует Матвея егерь. — только все-таки помни, что он гимназист. И да, он забыл про тренировку.

— Доброе утро, — здороваюсь с завхозом, — не думал, что вот прям так сразу.

— Ну, а чего тянуть-то, курсант. Я тут ненадолго, думаю еще неделю-две, — прикидывает что-то маг. — но кое-что мы с тобой успеть сможем. Ты знаком с концепцией, что лучший щит для мага, если он один, это его ноги?

— Нет. — говорю, — но ведь…

— Не, концепция эта не одна, понятное дело, — перебивает, — но для заготовки подойдет. Бегом вокруг гимназии кругов пять для начала. — тихо говорит завхоз.

— Что? — переспрашиваю я.

— БЕГОМ! — орет этот нехороший человек. И шибает меня небольшой молнией.

Ноги сами подрываются и я бегу вокруг корпусов гимназии.

Первый круг дается легко. А на втором рисуются проблемы.

— Эй, я узнал тебя! — кричит давешний подросток. И бежит ко мне. — А ну стой, и прими вызов, как мужчина!

Нашел дурака. Если я остановлюсь, то мне, походу, не только молнией прилетит от завхоза. Я бывал в казарме, я знаю. «Тебе нужно, ты и догоняй», — думаю.

Бегу дальше. Подросток чего-то сзади орет, и начинает нагонять. Я даже не сбиваю темп.

Внезапно сбоку доносится.

— О, нашел себе приятелей? Это правильно. Одному бегать скучно. — глумится маг. — Так, вы трое, тоже в строй.

— Вон тот на Андрона, а мы поддержать… — доносится до меня.

— Кто чего не понял?! — раздаются звуки разрядов. — БЫСТРО В СТРОЙ!

Бежим уже вчетвером. Я, за мной обиженка, за ним двое крепких парней.

Я внутренне ржу, и это помогает держать ровный темп, просто-таки дыхание открывается.

Полкруга обиженка пытается что-то говорить, но небольшие молнии завхоза обрывают этот порыв раз за разом.

С каждым кругом, количество бегущих подростков увеличивается. Завхоз на круг направляет всех учеников, кто к своему несчастью, умудрился появиться на пути нашего стада. А что бы никуда не расходились, маг легко бежит рядом и успевает подгонять отстающих маленькими молниями.

Видно, что этот человек соскучился по любимой работе и сейчас на своем месте.

Круге на третьем, из дверей гимназии выбегает ректор, сопровождаемый девушкой со старшего курса.

Когда же толпа пробегает рядом, ректор с одобрением кивает завхозу. Потом с умилением смотрит на студентов.

«Угу, — думаю, — он, наверное, давно мечтал о чем-то этаком».

До конца четвертого круга доходят не все. Я еще слышу указания не расходиться и сползаться к площадке перед входом, но обращать на это внимание уже сложновато.

На пятый мы выходим всего вчетвером. Я, обиженный парень, один из его гардов и, неожиданно, худой подросток, что нам дорогу показывал.

— Кто придет первый, сможет безнаказанно попинать остальных троих. — объявляет новые правила завхоз.

Это мотивирует не только меня. И в нашем неожиданном соревновании в конце пятого круга лидирует худой мелкий парень.

Мы стоим и пытаемся отдышаться, когда сзади опять возникает завхоз.

— Итак, победителем у нас вот этот щегол. — говорит. — Бей. — и показывает на гарда.

Парень чего-то мнется и мычит себе под нос.

— Это не просьба. БЕЙ! — и опять разряд живительной молнии. Причем обоим.

Парень несильно ударяет ножкой, после чего оба опять получают разряд.

Парнишка начинает заводиться и удара с третьего почти перестает себя контролировать.

Завхоз просто прирожденный педагог.

— Эк твои крышечку парнишке навертели. — переглядываюсь с обиженным. — не просто так его понесло.